Итак, рассказ о том, как я стал козлом. В смысле рогатым. (много ненормативной лексики. Кто не переносит — не читайте дальше)
На пару летних месяцев мы с женой решили снять дом в деревне. Я люблю природу, Лиза равнодушна, но пошла мне навстречу.
Как то меня завалили работой, и чтобы не тратить время на дорогу, я неделю оставался в городе, а Лиза там, на даче. Мы не любим так расставаться, но это было оптимально, и Лиза меня убедила. В принципе, да, приходил поздно, а тут еще час на дорогу… От отсутствия траха я не страдал, К полтиннику начались проблемы с эрекцией, вставал далеко не всегда, когда я хотел и не так долго, как это было необходимо.
После испанского приключения с коллегой вроде наладилось, но Лиза уже сама как то охладела к этому делу и я уже и не настаивал. Пару раз в неделю помастурбируешь — вроде хватало. Но, с другой стороны, на «би» крайне потянуло, но сейчас речь не об этом.
Итак, я умудрился справиться с работой к обеду четверга и решил устроить себе маленькие каникулы, уехав в деревню на полтора дня раньше. Приехал на станцию и потопал в деревню, там недалеко. Во дворе никого не было, и я пошел в дом. Кроссовки у меня тихие, поэтому в дом я вошел бесшумно. На пороге меня встретил странно-знакомый, но чуть забытый запах. Пока я его вспоминал, прошел чуть дальше и застыл у двери в комнату.
Мою девочку ебли. Ебал не я. И ей, моей девочке, эта ебля явно нравилось. она стояла на коленках, оприясь на локоточки, подставив свой зад любовнику. И он загонял свой хкй в любимую пизденку по самые яйца. Я слышал хлюпанье то ли от обилия соков моей сучечки, то ли от спермы, которая, может, там уже была. Лизонька постанывала и легонько вскрикивала при максимальном проникновении. Сладкие груди качались в так ударам, сосочки торчали, как у молодой.
Девочка моя учащенно дышала, чужой хуй ходил в ее пизде как поршень, она явно кайфовала и не скрывала этого. она четко подмахивала своему ебырю. Блядь, со мной такого не было! Вдруг она ловко развернулась и подствила под хуй любовника свои губки. Я ее не узнавал. эта похотливая сучка с раздолбанной пиздой, из которой вытекает что-то белесое (что-что, эта сперма, хер рогатый! В пизде твоей женушки чужая сперма!), подставляющая горячий мокрый рот под раскаленный хуй чужого мужика.
Он взял ее за волосы, приблизил ее к себе и начал возить моим любимым лицом по своему сочному мокрому паху — по хую, яйцам. Лизочка с видимым наслаждением прижималась к самцу, открывала губки навстречу члену, лизала мошонку.
Я растерянно стоял, глядя на эту сцену. С ужасом я почувствовал, как встает член. Ни хера себе, твою жену ебут у тебя на глазах, она облизывает мужику хуй, который только что ее ебал, готовится к следующему акту ебли, а у тебя вместо волос на загривке поднимается хуй и яйца наливаютя тяжестью! Куколд рогатый! правильно она с тобой не ебется!
Я тихо вышел. Зачем мешать? Пусть ебется всласть. То чего сам не дал, она нашла. Я пошел к станции. Метров через сто я, наконец, понял, что мне что-то мешает, как то неудобно. Я посмотрел вниз — штаны серьезно оттопыривались — хуй стоял колом. Я оглянулся, и с тропинки сошел в лесок с кустами. Расстегнул брюки, с трудом приспустил — торчащий член мешал и увидел, что белье насквозь промокло. Жалкий куколд!
Ебут твою любимую жену, а ты течешь от этого, как дешевая сучка! Оттопырив резинку, я освободил страдальца из тесного плена. Да. Вот сейчас он был хорош! Твердый, раздувшийся до страшных размеров (Оксанка тогда в Испании немножко испугалась, когда его таким увидела), яйца тяжело ныли. Надо было облегчаться. Идти было просто больно, да и неприлично. Я обхватил ладонью мокрый от натекшего сока ствол, вспомнил, как Лизонька терлась лицом о хуй любовника, и только 2—3 раза передернув, начал бурно изливаться.
У меня большие яйца, и в былые времена я стрелял из него, как из брандспойта — мощно, обильно и далеко. Но по сравнению с тем, что извергалось сейчас — те успехи были жалкими потеками старого пьяного дрочуна.
Хуй просто извергался спермой! Листья куста, попавшие под струю, их чуть не оторвало! Следующие струи были несколько слабее. Я и подумать не мог, сколько, оказывается, в яйцах может быть спермы! Она лилась и лилась. Наконец, обессилев, на дрожащих ногах, я прислонился спиной к дереву. Хуй, успокаиваясь, на глазах терял объем, уменьшаясь в несколько раз, возвращаясь в обычную, крохотную форму. Сперма капала с листьев. Достал платок, стал вытирать член. И вдруг картинка качающихся грудей опять встала перед глазами. Член начал наливаться силой.
В это раз я дрочил чуть дольше. Спермы было мало, но, на удивление была. Запах возбужденного члена исчез. Можно ехать дальше. Я заправил покрасневшее хозяйство на место, поправил всё и пошел на станцию. Выходя из-за кустов, мне показалась чья-то тень и шорох. Посмотрел внимательно — нет, никого. Не хватало еще свидетелей моей дрочки!
И я пошел на станцию. Из города позвоню. И завтра приеду.
Я ехал домой и пытался как-то проанализировать создавшуюся ситуацию. Но голова думать не хотела. Глаза бессмысленно смотрели за окно электрички, но мозг ничего не фиксировал. В мозгу почему-то крутилась одна и та же картинка: Лиза на четвереньках, глаза полузакраты, груди качаются в такт толчкам любовника… Дикого возбуждения это уже вызывало — слишком я разрядился в лесочке. Просто вспоминал эту картинку снова и снова.
Да, мне очень нравилось трахать свою девочку перед зеркалом — смотреть на нее, ебущуюся. Это меня всегда немного заводило — тело любимой девочки, как я ей загоняю, как торчат обожаемые сосочки на красивых качающихся грудях… Хотя Лиза всегда стеснялась такого подобия публичности. Зато теперь… Посмотрел на нее, ебущуюся, вообще со стороны. Мозг, конечно, еще слабо сопротивлялся — ошибся домом, это не она, а подруга попросилась, да и ты мол, вообще спишь. Но холодный беспощадный разум чётко осознавал — всё, черта подведена. Это случилось, и случилось совсем не так, как фантазировалось.
Я всегда был крайне сексуально озабочен — об этом можно рассказ написать. И с ранних лет мастурбировал как сумасшедший. Меня возбуждало буквально всё, даже увиденная мной внутренняя сторона юбки — и я дома уже гонял по стволу и бурно изливался. Но учитывая среднюю внешность, картавость и стеснительность — девушки у меня не было. Поэтому весь пыл уходил в яростную дрочку.
А потом я привык быстро «загораться» но и так же быстро остывать. Мне была необходима постоянная подпитка фантазиями — обычный трах надоедал через минуту, ствол опадал и дальше уже языком и пальцами. этим я овладел достаточно неплохо и поначалу этого хватало. И когда я ласкал ее клитор, шептал ей на ушко всякие фантазии для ее стимуляции. Когда шептал о партнере-помощнике, как она сосет у другого — оргазм был сумасшедший. правда потом Лизунька говорила, что она ничего не слышит в такие минуты. Может быть. конечно…
Отдавая себе отчет, что любовник из меня аховый, я в полушутку предлагал пригласить кого-нибудь, но ответом была крайне негативная реакция. и я понял, что МЖМ у нас не будет, и может, оно и к лучшему. Одно дело фантазии, другое дело — факт. Потом были серьезные рабочие проблемы, и к полтиннику я стал практически теоретиком. Иногда да, что то получалось, но уже и Лизу было тяжело раскачать.
Отвыкла, да и знает прекрасно — только разогреешься — а тут уже полшестого. И я с намеками говорил — женщине это необходимо, я мол, и так могу кончить, а ей этого крайне мало — и что любящий муж в таких ситуациях не имеет права ревновать. Это как медицинская процедура. Врал я или нет — не знаю. Может, в глубине души был уверен, что такого просто не может быть в принципе, а побыть «благородным» мужем — соблазнительно. Вот тебе и благородный муж… Рогатенький.
Я был опустошен и растерян. Я не знал, как мне дальше себя вести, что вообще делать, в конце-концов? Читая книги с похожими ситуациями, мы высокомерно учим героев — кретины! Я бы в такой ситуации…
И вот она ситуация. Твою любимую жену ебет чужой мужик, а ты, скрывшись, едешь домой, залив перед этим весь несчастный лесок своей спермой. Что делать дальше? Я не знал.
Возбуждение ушло, но ясности не прибавилось. Сколько длятся эти отношения? Каково мое место в ее жизни? Жалость? Или все-таки любимый муж, а это так, именно для здоровья? Разводиться? Не разводиться? Что вообще я сейчас чувствую?
Все это время я невольно ловил на себе взгляд какой то женщины. Я сейчас вполне не урод, не то, что в юности. и женщины иногда поглядывают с интересом, но после сумасшедшей работы, жуткого недосыпания, я прекрасно понимал — выгляжу не ахти. Неужели совсем плохо?
Ну смотрит и смотрит, бог бы с ней, только мешает с мыслями собраться. Ладно.
Приехав домой, я первым делом пошел в душ. Сняв брюки, я сразу ловил запах секреции и спермы. Частично засохшие следы потеков были видны на белье. Я мылился с наслаждением, в голове теперь крутилось лишь одно: Случилось. Что дальше? Случилось. Что дальше?
Удивительным образом вода будто смыла овладевшую мной одурь и голова, наконец, прояснилась. Подсознание приняло решение и выдало мне его на поверхность: живем как жили, а дальше будет видно. Появился любовник — значит, надо. И за всё то, что Лиза для меня сделала в этой жизни — заслужила хороший трах, и мое дело — мешать и не сорвать ей это маленькое женское счастье. Тем более, что я его уже почти не дарю. А во всем остальном — она полностью со мной, даже иногда пытается делать минет. От принятого решения стало спокойно.
Я позвонил жене, услышал ее обрадованный звонку голос сказал, что с делами закончил, на ночь глядя ехать не хочу, да и вообще, без предупреждения сваливаться как снег на голову не хочу и завтра приеду. Лизунька явно расстроилась, что я не приеду вечером, но согласилась, что мало ли что, да и с работы еще могут дернуть, тогда уж утром.
Утром я опять шел со станции в съемный дом, немножко нервничая: какова будет моя реакция? Реакция была нормальная — все как обычно. Весь день провели вместе — я действительно очень соскучился, мне ее крайне не хватало. Лиза тоже не отходила ни на шаг. так, нос к носу, провели день за какими то хлопотами, делами, странное дело — я ни разу не вспомнил об увиденном вчера. Только как то установилась особенность — если Лиза была одна, сразу в комнату не входить, обозначить намерение войти и чуть замешкаться. Очень не хотел я ее ловить на чем-то. рассказы эротические Она очень честна и я понимал, что ложь ей дается непросто. Хотя, может уже и втянулась.
Вечером, как обычно, пошли пройтись по участкам и на каком то луче встретили мою давешнюю попутчицу. Она опять как то странно на меня посмотрела. Я слегка встревожился — уж не была ли она тем шорохом и тенью, что мне в лесочке показалась? С другой стороны, взрослый человек. Не подросток чай, что ей трепаться, что дядя в кустах письку дрочит? А так — ну видела и видела, что уж теперь? Самой будет, что вспомнить, когда себя ублажает. То, что он не замужем, почему то я понял сразу. Обычная женщина, лет на 10 младше, где то под сорок, обычная фигура, обычное миловидное лицо. Посмотрев на нее внимательно еще раз, мы прошли мимо.
Когда легли спать, и Лиза, забравшись под одеяло, прижалась ко мне, согреваясь, я почувствовал ее грудь под тканью ночнушки. И мгновенно в голове всплыло вчерашняя: поза раком, прогнутая спина, оттпоренный зад, подставляющий киску под чужой член, торчащие соски и эти сладкие полуоткрытые в экстазе наслаждения губы, которые наверняка сосали его член. А может этот целованный мною тысячи раз жаркий рот еще и принимал его сперму и это горлышко судорожно сглатывало тягучую белую жидкость?
От этих секундных мыслей член мой налился силой, я почувствовал, как внутри него все распрямляется, будто разглаживают скомканную бумагу, и яйца наливаются приятной тяжестью. Я обнял свое солнце сильнее и Лиза почувствовала мое напряжение и желание. она опустила руку вниз и взяла меня за набухшую головку своими нежными пальчиками. Ее пальцы стали ласкать мою залупу круговыми движениями. Скоро появился любовный сок и она стала размазывать его по всему набухшему стволу. Она прошептала — Какой он стал большой, и подставила губы для поцелуя.
Я целовал ее рот, засавывая ее нежный язычок, касаясь в ее рту каждой клеточки, стараясь уловить хоть тень намека на присутствие в этих губках чужого хуя, чужой спермы. Ее пальчики все сильнее ласкали член, и наконец, возбудившись и не выдержав, девочка моя стала снимать ночнушку. Как я любил этот момент! Снимая рубашку через голову, мое солнце обнажает свою прекрасную грудь. Я приподнимаюсь и приникаю к ней, покрывая ее все поцелуями. Наслаждаясь ее мягкой упругой плотью, я пытаюсь вобрать в рот как можно больше, сосу эти сказочные сосочки и одновременно мну обнаженный крепкий зад.
Лизонька вся извивается от моих грубовато-страстных ласк, вырывается из объятий
и опрокидывает меня обратно в постель, на спину. И тут начинается мучительно-сладкая игра. она стоит надо мной на четвереньках, бедрами касается торчащего члена, немного его лаская, поглаживая именно бедрами, дразня его близостью вожделенной пизды, а грудью водит мне по лицу. Я пытаюсь поймать губами ее сладкие соски, но мне это не всегда удается, тем более, что по хую скользит женское бедро, а рядом, совсем рядом горячая щелочка.
И вот я ловлю губами любимую грудь, член тянется к сладкой щелке, ладони страстно гладят любимое тело. Секунда, и ее губы страстно прижимаются к моим, она стоит рачком, оттопырив крепкую попку, будто прося еще одного хорошего члена. Я пожирал ее рот, который вчера целовал любовника, я тянулся к горячей пещерке раскаленным изнемогающим членом, я страстно сжимал свою любимую жену в крепких объятиях, я чувствовал мягкую упругость ее грудей — я был счастлив…
Лиза выскользнула из объятий, ловко скользнула вниз и обняла грудями член. Блядь, я чуть не взорвался от страсти! Она, видимо, почувствовала мой настрой, и предотвращая взрыв впустую, наклонила свою очаровательную головку и обхватила член губами. Боже, это был рай с адом вперемежку. Неимоверная сладость минета от любимого и любящего человека, близость разгоряченной, желанной и желающей женщины и… недоступность ее. Жестокая сладость! Я долбил ее залупой в сладкое горло, сасовывал за щеку, видя, как расягиваются щеки от члена, и опять долбил, ебал любимую в жаркий и влажный рот.
Но вот Лиза оторвалась от сладости, и уже мучая себя, не насаживая истекающую соком и желанием пизду на мой кол, усаживается с размаху на мое лицо. Я слышу ее разгоряченный шепот: Соси, лижи меня, сука любимая! Пей меня всю, вылижи меня всю, сука хуястая! И я ее лизал. Как я ее лизал! Я вбирал ее губки как ее рот — все, без остатка. Я сосал ее клитор внутри себя, проникал твердым, как хуй, языком как можно глубже, я вылизывал ее дырочку изнутри и внешне.
Я упивался ею! я ее пил, я ее лизал, я ее сосал — дрожащую от страсти и похоти, я ее лапал — груди, попу — все любимое, красивое тело. Она оттянула мою одуревшую от страсти голову от своей промежности и села на ногу. как же я любил ощущать ее разгоряченные губки ее пилоточки на бедрах! какое наслаждение!
Вдруг я почувствовал касание ее губ на своем члене! Сладкие пальчики, обхватив ствол, водили толстой головкой по изнывающим губкам. Она, прикрыв глаза, сидела надо мной и терлась своим набухшим клитором о мой член. Я взял ее голову и притянул к себе: Садись, сучка, на него, садись. проблядь! Я впился в любимый рот перепачканными ее соком губами, она собирала язычком с губ и щек свои соки, медленно-медленно опускаясь на член, насаживая себя на него. какой кайф такое медленное, сладостнейшее проникновение! наслаждение каждым миллиметром женской плоти, каждой томительной секундой насаживания!
Наконец наши лобки соединились и моя девочка начала медленные и плавные движения вверх-вниз и чуть в стороны. нет ничего красивее в мире ебущейся любящей пары! Я целовал любимое лицо, я поддерживал ее за бедра, ощущая всю глубину и жар пизды. девочка моя стала уставать, и я, не вынимая хуя нежно положил ее на спинку, и стал ебать дальше, наращивая темп и амплитуду.
Лиза, уже порядком отвыкнув от меня в постели, завелась не на шутку. Она бешено подмахивала, буквально пытаясь пронзить себя насквозь. Почувствовав, что я устаю, Лиза скаазала — теперь сзади. Я поднялся, она развернулась попочкой и подставила свою пизду для продолжения ебли. Я, как в тумане, забыв про всё, я остервенело ебал любимую и желанную женщину. Ее попка страстно и сильно двигалась мне навстречу, тела встречались с громким, на весь дом, шлепком, чтобы разъединться на долю секунды и вновь встретиться. Я проникал своей залупой в самую глубь своей девочки, доставая места, где мой хуй никогда не был. Мое солнце стонала и всхлипывала, что то бормотала, повторяя: да, да, да! И вот вдруг она затряслась, влагалище стало конвульсивно сжиматься, она несколько раз очень сильно насадила себя на член и на простынь полилась жидкость. Бог мой, кончила! Всего один раз Лиза кончила со мной вагинально, от члена! Я уж и забыл, как это бывает! Она продолжала стоять раком, прижавшись ко мне, не давая высунуть набухший хуй, а из нее продолжал капать ее сок. Вдруг она сказала отчетливо: Спасибо, Сереженька, было волшебно, как никогда. Сейчас я отдышусь и ты кончишь. Я помогу.
Влагалище резко сжалось. Лиза отпрянула. Она поняла, что сказала. правильно, такой кайф ей дарил только Сергей. Со мной было иначе. Но она была мне нужна. Я не хотел ее отпускать, я не мог ее отпустить. Я схватил ее за бедра. Это был как сигнал к борьбе. Лиза дернулась, вырываясь — пусти, пусти, слышышь? Ты не можешь ко мне прикасаться, ты не можешь! Я шлюха, грязная шлюха! Она это крикнула и забилась, как птица в силках.
Насилу я ее удержал на кровати. Я боялся ей чем-нибудь повредить — не простил бы себе никогда. Я обнял любимую неверную жену и уложил на ложе недавней страстной, горячей и такой уже далекой любви. Теперь необходимо все вернуть. Хорошо, что я еще не кончил. Меня ждала непростая ночь — ночь слез, разговоров, отчаяния, и, надеюсь, такой же страстной любви…
Насилу я ее удержал на кровати. Я боялся ей чем-нибудь повредить — не простил бы себе никогда. Я обнял любимую неверную жену и уложил на ложе недавней страстной, горячей и такой уже далекой любви. Теперь необходимо все вернуть. Хорошо, что я еще не кончил. Меня ждала непростая ночь — ночь слез, разговоров, отчаяния, и, надеюсь, такой же страстной любви…
М-да. Печально. Плохо трахаешь — плохо. Находит вдруг на стороне. Хорошо трахаешь — плохо. Проговаривается, путая тебя с любовником. Блин! Проблема. Но зато появился мааааленький шанс на одну вещь. Я сам боялся себе в этом признаться, думая разобраться в этом позже: будет день, будет пища. Посмотрим.
А теперь пока за дело. Замкнется — и всё, пиши пропало. Загрызёт себя, запозорит, искусает и уйдет. Повинной самобичующейся грешницей. Замаливать страшный грех измены. Господи, да если бы ты знала. сколько раз в мечтах я трахал других баб! И не сосчитать. Но да, в мечтах, потому что наяву — умения завалить нет. Не дано. Бекаю, мекаю — привожу в полный ужас. Какой тут уж секс! Интересно, а Сергей как сумел Солнце то мое раскрутить? Она ж строга без меры! Умелец, блин! Все это промелькнуло в голове за секунду. Ладно, делать то что? Я посмотрел на торчащий до сих пор член — а вот что! Трахать, трахать и еще раз трахать! До изнеможения, до криков и изможденного хрипа. Трахать, лизать, ласкать. И так до победного конца. Потом сил на истерику просто не останется.
Лиза лежала на влажном пятне долгожданного оргазма, так некстати вызвавшего ее откровенность. Она закрыла лицо и, по-моему, тихо плакала.
— Так, — сказал я громко. — Хватит. Это жизнь. Случается всякое. Виновата не ты, виноват я. Голодная девочка. Одна. Чего ж еще ожидать? Поэтому голодную девочку начинаем кормить!
Я попытался развернуть ее на спину — Лиза не поддавалась. она сжималась в комок, закрываясь от меня и плача. Таак. Ну чтож, тогда насилие!
Я уже с силой притянул ее к себе и стал целовать ее уже мокрое от слез любимое, бесконечно дорогое лицо. Как ты можешь, как ты можешь — шептала моя девочка, меня же выгнать надо! Солнце ты мое ясное, ну и глупости! Я, улучив момент, сумел просунуть голову между животом и бедрами. Так то лучше. Одуряющий запах былого секса ударил мне в нос. Я с силой стал ввинчиваться между бедер. Хорошо, побрился — хоть не расцарапаю. Лиза сопротивлялась, как могла. Сжимала бедра, закрывала полоску волос ладонью — но я был почти груб и к тому же сильнее.
Преодолев в конце-концов сопротивление, я прижался лицом к сомкнутым бедрам, вдыхая с наслаждением запах любви и счастья. Девочка моя покорно лежала, принимая это, видимо, как неизбежное наказание.
В пылу борьбы член опустился, но среди таких сказочных ароматов, он опять начал подниматься и твердеть. Я немедленно прижался им к ногам своей любимой, одновременно проникая языком в ее естество.
Лиза не сопротивлялась. Она просто лежала, сомкнув ноги и невидяще глядя в потолок. Я лег удобнее и продолжил атаку на прекрасное лоно. Я его целовал и лизал, вбирал в рот, нежно посасывая и опять отпускал. Руками я просто обнимал ее бедра. перебор, я чувствовал, здесь ни к чему. Я старался ласкать ее нежно, но страстно. Я уже забыл, что вчера сюда входил другой хуй, что вот об это место бились чужие, мощные и налитые яйца, что может именно здесь и его язык жадно искал нежный бугорок, чтобы разбудить в моей девочке страсть и похоть.
Я просто ласкал свою любимую и внимательно слушал, когда же, наконец, будет хоть малейший отклик тела на ласку.
Я стал уже уставать, а язык деревенеть, когда мне почудилась легкая судорога лежащего передо мной открытого во всей прекрасной наготе тела. Я еще раз аккуратно взял в рот губки с клитором и стал мягко сжимать их своими губами, коснулся бугорка языком — вот! Вот! Вот! Колени согнулись и разошлись. полностью открывая для меня пещерку любви. Победа!
Я уже свободней и удобней приник к ее лону — Лизонька застонала и через пару секунд сдерживаемая, загнанная в себя страсть выплеснулась соком оргазма и сдавленным стоном наслаждения. Коленки в судороге поднялись, подставляя мне не только дырочку пизды, но и колечко ануса. Я никогда ее там не ласкал. Даже мысли не было! А в этот момент не знаю, что на меня нашло — я обнял ее, затем подхватил под попочку, удерживая почти на весу и лаская языком колечко ануса. Запаха не было, Лиза крайне чистоплотна, и я ее ласкал новой лаской. Лизонька вздрогнула, пыталась отодвинуться, но я держал ее крепко, и она замерла, покоряясь мне и внимая новым ощущениям.
Ее тело подрагивало, я не понимал отчего. Ощущения странные — нежность и разврат, чистота и грязь — но, главное, всепоглощающая страсть! Руки устали, язык еле ворочался, губы одеревенели — но главное, Лиза среагировала — должна выправиться.
Я опустил ее попочку, вытер лицо и лег рядом, выпрямившись и с наслаждением разминая затекшие мышцы.
Я ее обнял, переводя дыхание, укрыл нас одеялом — надо было отдохнуть. bеstwеаpоn Я безумно устал. И морально и физически. Таких долгих ласк и секса у нас, по-моему, никогда не было. Член все еще был на полувзводе. Лиза осторожно положила на него ладошку. Я приподнял бедра, двигаясь членом ей навстречу и показывая, как мне это приятно. ладошка легла уверенней и пальчики обхватили ствол.
— Ты меня там целовал… тебе не было неприятно?
— Солнышко, ты такая чистюля! Там все чистенько. И ощущение невероятной близости! А тебе как?
— Непривычно. Странно. Приятно. Но я о другом. Ты меня там целовал… а я… там…
— Там был другой член. Так?
Я резко перебил — Так, стоп! Я что, прошу извинений? Я всё понимаю. Всё нормально.
— Но как же? как мы будем жить?
— Долго и счастливо. И умрем в один день. Шутка. Не умрем никогда! Солнце, всё нормально. Я все понимаю. будем жить поначалу втроем, а там видно будет.
Она отшатнулась. — Как это, втроем? ты о чем?!
— Да ни о чем. Будешь и дальше с ним встречаться, и
— Нет-нет-нет! Я не могу!
— Можешь, счастье, можешь! Если бы я не узнал, продолжали бы? Продолжали. Так что изменилось? Я узнал? Ну, узнал, и что? Поэтому как шло, так будет идти. тебе необходим секс, ты его получаешь…
— Но ты раньше мало мог, а сейчас вон — еще стоит и как стоит! Мне с тобой лучше!
— Спасибо. Солнце. за оценку, но… Понимаешь, это получилось потому, что я уже знал о твоей близости на стороне. И я горд тем, что моя жена, до сих пор любимая, вызывает сексуальный интерес у других мужчин. И что такая женщина, желаемая другими любит по-прежнему меня, и несмотря на мою слабость, дарит мне свои ласки, пытаясь выправить положение. И вот это знание, и вот это понимание, что эти красивые губки возможно, вчера сосали не мой член — вызывает дикую эрекцию и крайнее возбуждение.
На словах «Не мой член» девочка моя вздрогнула, как от удара. Я крепче ее обнял и продолжил:
— Видишь ли, у многих мужчин есть затаенная сексуальная фантазия — чтобы его жена побыла с другим мужчиной в его присутствии. чем это объяснить — не знаю, но такая фантазия и мечта есть и у меня. Я хочу быть с вами. Я хочу в этом участвовать. Я хочу целовать тебя после минета. я хочу лизать тебя после него.
Лиза прижалась лицом к груди — Нет. Нет! Я не могу так! Прости, не могу!
Однако пальчики так сжали мой член — чуть не отрывали!
— Что останавливает? Главное произошло — ты была с другим мужчиной, ты ему отдавалась со всей разбуженной страстью, не считаясь ни с какими границами! (ее пальцы яростно и даже больно сжимали мою мокрую головку). Ты и сосала, ты и пила его сок, отдавала свое лоно под его мощный член — что еще останавливает? Я буду рядом. И ты будешь еще ласкать один член.
Я отпустил ее, стал приподниматься. пока мой несчастный неконченный член не оказался у ее лица. — Поласкай его, пожалуйста.
Лиза посмотрела на меня и как то робко взяла его в рот и стала ласкать. Постепенно она увлеклась и стала это делать более страстно.
тогда я сказал: Вот, умничка, а другой рукой ты держишь другой торчащий и ждущий твоих губ член. он большой, твердый и очень ждет тебя.
Я дал ей три пальца в месте. — Сожми. представь, что это еще член. Он рвется в твой рот! Дрочи его, дрочи!
Лиза как во сне взяла мои пальца и стала делать движения, будто дрочит.
Она с жадностью взяла в рот мои пальцы и заработала язычком, а мой ствол начала яростно дрочить. Своими пальцами в ее рту я стал буквально трахать. Лиза замычала и насаживалась на мои пальцы — завелась не на шутку, я и не ожидал такого эффекта!
Я освободился и резко развернул ее раком. Загнав резко в нее свой ствол, я взял ее ладонь, оттопырил большой палец, поднес ей к лицу — Сережин хуй. Соси его, блядь!
Лизонька схватила губами свой палец и начала его сосать. А я стал драть ее раскаленную и мокрую пизду. — Ну что, вкусный хуй при ебле? Вкусный. да? А ты, блядь, не хотела втроем ебаться! Сейчас мы местами поменяемся, Сережка тебя доебет, а я тебе, сучка, в рот спущу!
При этих словах Лизонька опять задергалась, влагалище стало судорожно сокращаться и я стал изливаться в свою девочку.
После второй струи солнце развернулась и широко открыла рот — в рот, сука, хочу сперму в рот!
Я с наслаждением доспускал в любимый рот, она обхватила опадающий ствол мокрыми от спермы губами и стала высасывать оставшиеся капельки. Моя залупа очень чувствительна, и сразу после оргазма минет не очень приятен, но я был еще дико возбужден я трахал любимую опавшим членом в рот. Наконец, оторвавшись я стал целовать взасос ее усталые губы, деля свою сперму на двоих. Нацеловавшись, но не успокоившись, я сказал — а теперь, ты мой хуй помыла язычком, а я твою пизду после Сергея нет. Нехорошо. должно быть все чистенько. Ведь Сережа много накончал?
Лиза смотрела на меня какими-то сумасшедшими глазами, принимая мою игру. — Ты все мне язычком помоешь, всю его сперму?, тихо спросила она. — Со мной поделишься?
— Конечно — прошептал я и спустился к ее бедрам.
Который раз за ночь я проник язык в сказочную раздолбанную пещерку. Спермы было много. Я слизывал ее, вытекшую, с бедер, с набухших губ, с клитора и из самой пещерки. процедура гигиены продолжалась всего около минуты — как Лиза застонала, чуть не завыла в голос и стала кончать. Ее трясло и колотило, бедра судорожно сжимались и расслаблялись, груди стояли торчком (в полтинник то!), соски были такие твердые, как из дерева. Наконец, последний пароксизм оргазма прошел. Она вытянулась на кровати, расслабившись. Я лег рядом.
— Ты обещал поделиться… прошептала она.
Я накрыл ее губы нежным долгим поцелуем. Ее язычок собирал у меня во рту остатки непроглоченной спермы (якобы Сергея), и от каждой найденной капли она сладко вздрагивала. Наконец я оторвался от нее. лег рядом и взял ее ладонь в свою. — Ты моя. На всю жизнь моя. Никому никогда не отдам. Никогда. Никому… Только иногда могу поделиться.
Лиза прижалась ко мне. Вымотанная, затраханная, безумно любимая. Будем жить дальше.
Утром проснулись, конечно, не рано. Как обычно, я открыл глаза первый. Тело безумно болело. Я мгновенно вспомнил произошедшее ночью. Да, такой трах — конечно, все болит. К тому же и губы, и язык… М-да, нализался я вчера. В хорошем смысле этого слова. член тоже побаливал. Видимо, натер. Отвык совсем. А вчера как после виагры. Впрочем, как после виагры я не знаю, так как никогда не пользовался. Я ж еще гипертоник, блин! А вдруг плохо станет!? Инвалид, ешкин кот!
Так ладно, надо собраться с мыслями. Сексом сексом, трах трахом, но слишком много всего произошло за 2 дня. Сперма из мозга ушла, и можно реально посмотреть на вещи.
Итак. Первое. Лиза, безумно любимая и так же безумно любящая Лиза мне изменила. Оправдывай — не оправдывай, это факт. я сам ей тогда в Испании рога наставил, но это другое. Какое то наваждение было. Трахнул — всё, как отрезало. Будто и не было ничего. Я уж и забыть успел — а тут, обиженный, вспомнил. Ладно, это пройдет. В глубине души ты этого ожидал. И, наверное, ждал. Хотя… Ладно, дальше.
Второе. Само Солнце. Переживает. И будет переживать. Поэтому. Что поэтому? Любовницу завести? Чтоб Лизе спокойней было, мол и её Димульчик тоже… Ну-ну… Чем ты ее любовничать то будешь? Языком и пальцами? Ну-ну… Да и тоска с ними. С ней же встречаться надо, говорить о чем-то. О чем? Мда, не вариант. Сколько баб ты хотел трахнуть? На скольких дрочил по памяти? Скольких в постели вместо Лизы представлял? Ну да, было дело. Но говорить об этом… только обидеть. Тогда… пока тишина. По ситуации.
Дальше. Третье. Секс втроем. Заманчиво. НО. Одно дело фантазии — другое, реал. Хотя вон, подсмотрел — рощица от твоей спермы еще не просохла. Вопрос в организации. Надо мягко напомнить, пригласить товарисча на чай. Конечно, Солнце будет жаться и смущаться, но через это тоже надо пройти, как в первый раз. По крайней мере, в глубине ее естества ее это возбуждает — чуть писюн вчера не оторвала.
Четвертое. А что четвертое? Переживешь (ожидал же), проконтролируешь (чтоб без истерик и глупостей), организуешь (в принципе, только легонько подтолкнуть). Что еще? А, тётенька. Тётенька, блин. Видела, не видела? Так, это ерунда. Вопрос — чего она таращится то так? Хочет то чего. И смотрит как-то непонятно. Так. Тогда мы с ней ехали вместе. Увижу один и одну — надо спросить. Не люблю таких непоняток.
Разложив всё по полочкам в еще дурной голове, тихо встал и пошел в душ. Да, душу сегодня было чем заняться. Придется и мочалку задействовать, хотя обычно вечером. Но я весь в засохшей сперме, внутренних секрециях… М-да, есть что вспомнить… Член сразу радостно дернулся. Лежи уж, дергунчик! Смазать и в покой на денек. Болит, зарраза!
Вдоволь наплескавшись, намывшись, чистый и свежий вернулся в комнату. Лиза, слава богу, еще спала. Или делала вид? Не важно. Главное, я здесь, а она еще не встала.
По своей привычке, после моего подъема, Лиза укутывается с головой. Я погладил по бедру через одеяло — пора, мол. Лиза сладко потянулась — доброе утро, любимый!
— Доброе, Счастье! Давай, просыпайся, мойся и завтракать. Истощила ты меня, шпана, такая, донельзя! Есть хочу! Голоден!
— Это кто кого истощил… Спать женушке не давал… Ненасытный!
Она села на кровати и прижалась ко мне — я люблю тебя. Веришь?
— Я не просто верю, Солнце, я это чувствую. Всеми клетками и клеточками. А одна клетка болит, натертая. Так что знаю не по наслышке.
Я встал и пошел на кухню. Шутит. Это хорошо. Это очень хорошо.
В ванной зашумела вода. Я вернулся собрать белье. Там столько всего было — надо постирать.
Вдруг дверь в ванную открылась и Лиза меня позвала. Я зашел. — давай я тебе смажу. Тебе самому неудобно. — Ну, давай, конечно. Мне очень приятны твои касания.
Лиза приспустила домашние шорты и белье. Член, почувствовав, что это к нему, выскочил на свободу, достаточно быстро набирая объем.
Лиза сидела перед ним, держа его в пальчиках и внимательно рассматривала головку, отмечая натертости. Вдруг она посмотрела снизу мне в глаза: Димульчик, он такой у тебя красивый! Придвинулась ближе и взяла его в рот. Я опешил от такого оборота. Лиза ласкала его очень нежно и аккуратно.
Я начал было говорить про второй член, но Лиза отстранилась и серьезно произнесла: любимый, если хочешь втроем, то это будет обязательно, если хочешь, чтобы я продолжала ебаться с Сергеем, буду и дальше ебаться, может ты прав, и мне это необходимо. Нно сейчас я очень хочу быть с тобой. Только. С тобой. Я и ты, мой единственный любимый мужчина.
Она скинула с плеч халат, оставшись полностью нагой. Ее губы опять нежно и мягко обняли мой член. Я стоял, слегка оторопев от ее слов, от грубого мата, которого она никогда себе не позволяла, и от схожей оценки ситуации.
Лиза чуть отстранилась и опять посмотрела мне в глаза. Любимый, только я и ты. Пожалуйста, не думай больше ни о чем. И я перестал думать о чем-нибудь другом. Только вставший хуй и любимые губы на нем. только ее ласковые пальцы, гладящие и теребящие тяжелеющие на глазах яйца, только грудь, прижатая к бедрам, только ее изумительные сосочки…
Сказать, что это был кайф — ничего не сказать. Солнце выпускала член из ротика и терлась лицом о член, яйца, просто о лобок. Другой рукой она теребила мой анус, слегка в него проникая… Боже, это одно сплошное наслаждение! Я стоял перед ней, смотрел на ее головку, на грудь, обнаженные бедра — как же я ее хотел! Она поднялась и приблизила лицо, приоткрыв сладкие губки. Я немедленно стал их нежно целовать, снимая с них вкус своего члена. Мы сосались и сосались, мы не могли оторваться друг от друга! А пальчики ее нежно массировали член и ягодицы.
Вдруг она прошептала — хочешь пописать на меня? Господи, еще как хочу!
Она забралась обратно в ванную, а я, раздевшись, придвинулся к ней вплотную и расслабил мышцы. Минуту ничего не получалось — эрекция перебивала всё. Лизины пальчики держали член перед собой, нежные губы касались края плоти. Наконец влага поднялась к «кранику» и полился дождик. Золотой дождик. Лизонька поливала себя им как из шланга душа — шея грудь, животик, лоно… Я смотрел на эту красоту, у меня перехватывало дыхание от нежности и страсти… Я сказал — я тоже хочу…
Лизонька опустошила меня и крепко поцеловала головку. Потом он встала и просто сказала — ложись.
Я забрался к ней и лег на дно ванной. Лиза подставила свою промежность под мои губы. Я заметил, что ее губки чуть припухли — то ли так возбуждена, то ли тоже натер. Я нежно прикоснулся к этому чуду, поцеловал, коснулся этих створок жемчужницы языком. Лиза издала легкий звук: Какой ты нежный, любимый…
Я оторвался от нее, и скоро меня обдало горячей струйкой моей девочки. Любимая смочила меня всего — от шеи до промежности. Я еще раз поцеловал эти створки раковинки. поднялся и мы слились в нежном и страстном поцелуе. Мы целоваались и терлись друг о друга, как животные, втирая друг в друга свои запахи.
Наконец, оторвавшись от нее, выбрался из ванной, помог Лизе и наклонил ее. Она наклонилась, подставив попку и обернулась. Я взял ее за бедра, и смотря в дорогие любимые глаза ввел хуй. Я ебал свою любимую, смотря в ее глаза. Зеркало на стене отражала нашу пару — наклонившаяся женщина, которая, обернувшись, смотрит на своего любовника. И любовник, равномерно загоняющий в нее хуй, мнет ее попу, бедра, сладкие бедра…
Я любовался своей девочкой. Как же она была прекрасна! Глаза, плечи, грудь, талия, попка… Я четко представлял, как из ее разгоряченного лона появляется и исчезает в нем мой хуй.
Я стал уставать, а кончить всё не мог. Моя девочка это поняла, мягко прижалась ко мне попочкой, останавливая мои движения и отстранилась. Она повернулась ко мне и села на стульчак унитаза.
— Я хочу в рот. Она приблизила свое лицо к члену и я стал его дрочить. Мое солнце гладила свои груди, подставляла
то губы, то соски под мою головку, то ласкала свой клитор, возбуждая меня. Наконец, я поймал темп, выгнулся и стал спускать в подставленный ротик. Сперма била в лицо, в губы, в рот. Закончив, я на дрожащих ногах встал перед ней на колени и стал слизывать с дорогого лица свою жидкость. Лиза тоже активно ее слизывала своим язычком. Иногда наши языки встречались и мы на секунду замирали, как в экстазе.
А потом Лизонька высунула язычок с капелькой спермы — я понял, надо слизать. Я аккуратно слизнул. — Надо капельку донести до низу и раздвинула ножки.
Я немедленно приник к источнику волшебного нектара и принялся неистово лизать. Через некоторое время девочка моя кончила и упала в мои объятия.
Когда мы, наконец, помылись, было время обеда. Я пошел на кухню и стал им заниматься. Сзади вошла Лиза.
— Ты же любишь нагишом ходить. а сейчас что?
— Хм. Я люблю, когда дома один. А так то ты, то дочка дома. Да и при тебе… Не та фигура у меня.
— Я разрешаю. Лиза улыбнулась. Чувствуй себя полностью свободным.
Я удивился, конечно, но ладно, хорошо. Уговаривать долго не надо. Я скинул всю одежду, надел фартук и пошел готовить.
После обеда занялись домашними делами. Крутились рядом, и Лиза все поглядывала на моего малыша. Потом подошла и ни слова не говоря встала на колени и взяла его в рот. это был Кайф! Именно с большой буквы. Такой нежданный неожиданный минет. Член был усталый, стоял плохо, но Лизе, видимо, это хватало. Она яростно терла себе промежность. Наконец, оторвавшись от него, она спросила: Можно тебя попросить об одной вещи?
— Да, конечно, а что?
Я давно купила себе вибратор. Ну, когда невмоготу было…
— Я понимаю, и что?
— мог бы ты им поработать?
— Конечно, могу. Доставай.
Лиза сказала где и я голышом с отсосанным хуем пошел за вибратором. Вернувшись, я застал свою девочку полностью голенькой. Она сидела в кресле, раздвинув ножки. Я в который раз за эти 2 дня стал на колени и приник к источнику страсти. Мне уже стало казаться, что ее клитор растет и сам трахает меня в рот. По крайней мере Лиза делала такие похожие движения. И меня это сильно заводило.
Лиза меня чуть отстранила и попросила — потрахай меня вибратором.
Я взял аппарат в руки, включил и ввел агрегат в любимую киску. Лиза прошептала — быстрее, любимый!
Я стал ее ебать быстрее. Затем я встал, зашел к ней за спину, положил одну руку на грудь, а второй стал ее ебать. Девочка моя сидела, выгибалась, постанывая. Одновременно она держала мой хуй, иногда тянулась к нему, но губы не доставали, и она опять откидывалась на спинку. Затем я взял ее руку и положил на вибратор, предложив самой себя ебать, а сам встал перед ней и прижал свой хуй к ее лицу.
Она тут же начала его обцеловывать, заглотила яйца — долбя себя вибратором. Так она сосала и ебла себя.
Ну а потом уже порноклассика. Я с трудом оттащил ее от хуя, поднял и повел к зеркалу.
На пол бросил пару одеял и прикрепил вибратор на зеркало. Насадил свою девочку на него и опять дал ей в рот.
Как она дергалась, как она мычала обсасывая хуй! У нее текло по бедрам, глаза прикрыты в экстазе… Она то насадит себя на вибратор до упора, и я долблю, ебу любимый рот, то она ебет свою пизду, а я с хуем в ее ротике двигаюсь за ней. Я сам уже был полностью одуревший от происходящего. Запах ебли стоял в комнате, учащенное тяжелое дыхание раздавалось все громче. И вот, Лизонька замерла, раскрыла пошире ротик и с каким-то тонким плачем-воем стала кончать.
Я такого даже в порно не видел. Насаженная на искусственный фаллос, держа натуральный хуй во рту, женщина кончала. Такое ощущение, ее накрыло несколько оргазмов. Она тихо стонала. Наконец, вытащив вибратор, он протянула его мне — поцелуй его, он был во мне. Я поцеловал его. Очень похож на хуй. Я поглубже засунул его в рот и стал языком слизывать ее соки. она смотрела на меня расширенными глазами и дрочила клитор.
Когда я хотел поставить вибратор на столик. она сказала — нет, продолжай, лижи его, соси! Я опять взял его в рот и стал облизывать. Вот тогда то солнце мое и кончила. Который по счету оргазм накрыл ее мощно. Она откинулась на спинку кресла и чуть не потеряла сознание. Я стоял рядом. Ее затылок упирался мне в член. В руках у меня был вибратор. Я его сосал. Пипец! Что происходит? Сил уже больше не было. Добраться до душа и спать. А завтра уже будем думать.