Прелесть различных симпозиумов, командировок, семинаров и выездных обучений в том, что по духу они чем-то сродни отдыху на курорте, но только за счет работодателя. И коли уж работодатель платит, то отдых омрачается такими неприятными обстоятельствами, как походы на семинары, просиживание в душных залах, посещение клиентов или тому подобное. Не будь этих моментов, я бы обеими руками голосовал за внесение выездных семинаров в реестр обязательных мероприятий для всех сотрудников, кому это будет не в тягость.
Именно 
там мы с ней и пересеклись. Отбушевал второй день, лектор наконец-то свернул свою деятельность по демонстрации слайдов, взмахов указкой и нарочито-поучительных речей о том, как поступать правильно, и что неправильно делаем все мы. Свет зажегся и выходя их оцепенения вся та сотня — полторы зевающих слушателей потянулась на выход из зала.
— Привет! — презрительно бросила она мне, проходя мимо, искривив брови дугой.
Я даже и не знал, что и она здесь, на этом же семинаре.
— Привет и тебе, дорогая… — буркнул я ей вслед.
Легкий фуршет, любезно организованный устроителями мероприятия и напоминание, что сегодня вечером, то есть через полтора часа, здесь же, в холле гостиничного комплекса для всех желающих будет устроен… И как же они назвали это мероприятие?! И не припомню. Но суть его сводилась всё к тому же блужданию по залу с бокалом в руке, присоединение к одной — второй группе беседующих, возможность пофлиртовать или даже потанцевать с представителем противоположного пола и тому подобное…
Полтора часа… Много или мало?! Это смотря как судить. Если говорить о состоянии подавленности и неимоверной усталости от лекции и наполненного алкоголем предыдущего вечера да бессонной ночи — то на отдых этого недостаточно, если же подумать, что это время нужно ещё чем-то занять, чтобы перейти к самому ценному в этом увеселительном мероприятии, оплаченном организацией, то времени может оказаться даже многовато.
Что ж, я прилёг и, естественно, проспал. Разгул в холе набирал уже обороты, когда с опозданием в полтора часа ко всему действу присоединился я.
Увы, алкоголь ещё имелся в наличии, а вот дам уже разобрали. Почему-то проблемы строительства, чему собственно и был посвящен семинар, больше интересовали мужчин и так уж сложилось, что противоположный пол был представлен куда меньше.
Что-ж, оставалось только выпить, забыв о проблемах с сердцем и повышенном артериальном давлении. В конце концов, отдых куда сильнее подрывает здоровье, чем суровая обыденность.
И вновь я увидел её. Она лишь хмыкнула в мою сторону и демонстративно отвернулась. Что-ж, я не претендовал и не настаивал. В прошлом мы были знакомы. Не очень близко, но дружбой это назвать было можно. Она удачно выскочила замуж, была уличена пару раз в измене, все катилось к разводу, но каким-то чудом ей удалось удержать брак от развала. После того, по слухам, она завязала с противоположным полом, и сосредоточилась на семье.
Была она всего-то лет на 5 моложе меня, но в 25-30 это было ощутимо, а потом как-то она резко повзрослела и внешне мы выровнялись…
«Я тоже рад тебя видеть, дорогая!» — прошептал я, пригубив спиртное. Вечер обещал быть до неописуемости скучным и я даже подумывал отправиться к себе в номер и наконец-то выспаться.
— Выпей со мной. — вдруг из ниоткуда появился… Я уж и не помнил его имени…
— А почему бы и нет?! За знакомство! — поднял бокал я.
— И чтобы у нас всегда… — он отмочил скабрезную шутку, отчего мне стало стыдно перед окружающими, оказавшимися невольными слушателями.
— И за дам тоже! — смягчил формулировку я.
— О! Бабы… — он был пьян и принадлежал к тому типу, что готовы часами трепаться о женщинах, о своих подвигах, но когда дело наконец дойдет до осуществления сказанного, в лучшем случае, заснет на партнерше, обдавая её храпом и устойчивым перегаром. Признаюсь, мне подобные субъекты в какой-то мере неприятны, но их настолько много, что их поведение считается нормой и определяющим, с чем приходится мириться.
— Не без этого. — ответил я ему и постарался удалиться, но он прилип ко мне, как банный лист, и не желал отставать.
— Вот помню, была у меня одна фифа… — достаточно громко, преследуя меня, рассказывал он об одном из своих подвигов.
Я обошел столики, завернул за стену, стараясь там как-то улизнуть от своего непрошенного собеседника, и налетел на неё. Она только что вышла в зал из дамской комнаты и на ходу поправляла что-то из своего гардероба.
Мы столкнулись, что говорится, лоб в лоб. Да так, что звезд на небе было мало для описания состояния.
— Да что это такое?! — взорвалась она
— Встречный вопрос. — потирал я свой лоб, оценивая вероятные размеры шишки.
— Ну правда забавно… — посмеивался все тот же непрошенный компаньон.
— Идем отсюда. — взял я её за руку не особо пая на кого бы сейчас направить свой гнев.
Она поддалась, не понимая до конца происходящего.
— О! Понимаю. — крикнул нам вслед все тот же товарищ. — Понимаю. Ты там её и за меня…
Двери лифта закрылись и мы… А что мы?! И в правду. Куда это мы ехали?! Зачем?
Я на какое-то мгновение потерял самоконтроль. Разозлился на даму, по присущей ей бестолковости влетевшей в прохожего, на этого любителя алкоголя, свободных ушей и похабных историй… Потерял совсем на немного, но этого хватило чему-то тому, что скрыто в нас и определяет наши поступки в критические моменты, ухватить женское тело и попытаться утащить его к себе в номер.
Всё это я осознал спустя пару-тройку этажей и наконец воззрился на даму. Звали ту Мариной. Приношу извинение за оплошность — не сразу представил. Виноват.
Марина всё так же потирала ушибленное место и с негодованием бросала молнии в мою сторону. Вот тогда-то я и сделал то, на что в большинстве случаев не решался. Я прижал её к стенке лифта и закрыл её рот, готовый выбросить в мою сторону порцию нелицеприятного, своими губами.
Она взорвалась. Попыталась высвободиться, отталкивая меня руками. Пару раз попыталась попасть коленом в промежность, но лишь достаточно больно врезала во внутреннюю часть бедра. Она наносила удары, правда больше беспорядочные и по спине, потому в какой-то мере терпимые и, наконец, прикусила мне губу.
— Что ты творишь? — взорвалась она.
— Не стоит кричать. — закрыл я ей рот рукой. — Всё будет хорошо.
Суматоха переместилась в коридор. Она кусалась, царапалась, била ногами… Дама она была не то чтобы большая, но всё же больше в теле. Добротная такая, аппетитная дама, которые были в моде в годах 70 прошлого века и которых сейчас вытеснили худосочные модельки с подиума.
К счастью консьержка, дежурившая постоянно на этаже, отошла и мы смогли остаться незамеченными.
Коридор показался мне бесконечным. Марина пару раз вырывалась, последний — когда я открывал дверь, но была силой привлечена назад и наконец мне удалось её втолкнуть в номер. И только дверь закрылась, она отскочила в сторону, подобно кошке, выпустила вперед когти и произнесла:
— Что тебе нужно?
— Вообще-то я хотел тебя изнacилoвать. — уж и не знаю, шутил ли я, но хочется думать, что да. — Ты вела себя, как неудовлетворенная сука и тебя хотелось жестко наказать. Трахнуть ещё там, внизу, когда мы столкнулись лбами.
— Ну так в чем же дело? — всё так же из своего угла спрашивала она.
— Уж и не думай, что теперь тебе удастся избежать этого. — тут уж я шутил, однозначно, но она, похоже, восприняла это куда серьёзней меня. И тут с ней произошло то, что бывает с дамами, давно не получавшими удовлетворения в том количестве, которое для них является достаточным. Она резко покинула свой угол и теперь мне пришлось занять оборонительную позицию.
— Да, я согласна! — шептала она, исцеловывая меня, и я не усматривал в том и тени сарказма. Она действительно хотела и завелась мгновенно.
Деловая юбка взлетела вверх, под ней оказались чулки и кружевное белью — интересное соединение делового и интимного стилей, Марина явно не исключала сегодня интима и даже готовилась в нему.
Ноги, которые кто-то бы счел излишне массивными, но не я, разошлись в стороны, и я завелся не меньше неё. Брюки упали вниз. Мой младшенький занял боевую позицию и готовился штурмовать новое отверстие.
Всё произошло быстро. Быстрее, чем я мог даже ожидать. Марина просто взяла мое достоинство в свои руки и насадилась на него. И вот он миг, когда впервые входишь в новую женщину. В новую дырочку. Прибираешься через губы, проталкиваешься через мышцы, скользишь по смазке. И каждый раз ощущения новые, потому что при всем однообразии, каждое влагалище уникально.
О том можно написать чуть ли не научный трактат, можно рассказать о длинных и узких, напоминающих движение по тоннелю метро, о влагалищах худосочных девушек, которые даже при обилии смазки подобны движению по абразивной поверхности, или напротив — чрезмерных пышечек, где ткани настолько размягчены, что сравнимы погружением в кремовый пирог. Можно даже упомянуть короткие, широкие и постоянно влажные дырочки… Все они прекрасны — по своему, но каждая все же уникальна, как, должно быть, и мужские гениталии, и погружение своего члена в новую даму сравнимо ни с какими иными ощущениями.
Ты входишь туда, где ещё не был, примерно понимая что да как, но каждый раз сталкиваешься с чем-то новым, находишь новые ощущения, непередаваемые сами по себе.
Я уже упомянул, что Марина была в какой-то мере в теле, и потому я ожидал попасть в объятия мягкой, послушной, обволакивающей и широкой вагины. С шириной я ошибся, но вот с остальным — я даже удивился, что, видимо, она расценила как моё восхищение или возбуждение. Это было приятно и удивительно. В тот миг я раздвоился. Первая моя половина наслаждалась происходящим, с силой толкая Марину в стену, вынимая практически полностью младшенького и тут же вводя его со всей силой. Она вскрикивала, даже пустила слезу, но лишь шептала: «Изнасилуй Меня. Пожалуйста!».
Вторая же моя составляющая с удивлением анализировала те самые ощущения. Я видел девушку форм, которые можно было мять не боясь сломать кости, чью грудь я собирался ещё покрыть поцелуями, и в то же время я ощущал своим членом худенькую девочку, двигался по «каменистой поверхности» её влагалища, проникал насколько мог далеко, но все одно не мог заполнить её полностью…
Она истекала, так, что я мог бы усомниться, что у неё был тот десяток парней, о которых я когда-то слыхал.
— Когда ты в последний раз? — я не успел договорить, она ответила.
— Вчера!
— Вот как?! — удивился я, понимая, что вчера — это был явно не муж и было это здесь. Явно Марина «развязала».
— Да. — простонала она. — Продолжай. Сильнее, давай сильнее. Хочу, чтобы меня изнacилoвали…
И тут постучали в дверь:
— Откройте, пожалуйста. — учтиво попросили из-за двери. — Милиция.
«Да что же это такое?!» — возмутился я, всё же надевая брюки, а Марина тем временем уже открывала дверь.
— У вас все в порядке? — на пороге стоял охранник отеля и двое в милицейской форме.
— О! Да! Спасибо. — отвечала им Марина, выдвинувшись вперёд. — Всё хорошо.
— Камеры наблюдения зафиксировали что-то подозрительное, — пояснял до привычности учтивый милиционер, а я тем временем незаметно для остальных приподнял сзади маринину юбку и запустил руку ей в промежность. Она вздрогнула, но всё же продолжила беседу, мило улыбаясь:
— Наверное вы не правильно поняли…
— Да, видимо… — улыбнулся один из них. — Если вдруг будут проблемы, кричите. Консьержка на месте. Всего доброго.
— Всего доброго. — и дверь захлопнулась.
Марина повернулась ко мне лицом и что-то хотела было сказать, но я вдруг вспомнил единичный рассказ из её интимных приключений и развернул спиной.
Юбка вновь оказалась на талии, ягодицы воззрились на меня, а нижнее бельё, чего я ранее не заметил, оказалось интимным, разделенным на две составляющие, позволяя беспрепятственный доступ в её лоно.
— Ты хотела насилия? — поинтересовался я.
— Да! — подтвердила а, изгибаясь в талии. — Давно у меня не было жесткого секса.
Я оценил её ягодицы, пухлые половые губы, выступающие четким ориентиром, и взял выше, туда, где усеянное складками частых проникновений, находилось иное отверстие.
Она не была смазана, она не была подготовлена, она не ожидала, но зато она была плотно прижата, в неё не раз уже входили и это мне помогло.
Марина вскрикнула. Да не на шут, прикусывая мою ладонь, закрывшую ей в очередной раз рот, и попыталась высвободиться. Она просила насилия, — она его получила. Это была игра, жесткая, со своими правилами, но она этого хотела и получила. Я проник, — не с первого раза, — но проник в неё. Сначала готов ой, потом продрался через проработанный до меня сфинктер и протолкнулся вовнутрь. Она была узкой, горячей и неуёмной. Мне хватило всего с десяток движений, резких и настойчивых, чтобы моё возбуждение переросло в финальную стадию. Я разрядился в неё, побыл внутри ещё немного и вышел, позволяя сперме остаться в ней.
— Ты скотина! — выдавила она и опустилась голой попкой на пол. — Было отлично. Но ты скотина. Мог бы и предупредить.
— В ванную? — предложил я, не став напоминать её просьбы о насилии.
— Да, надо бы… — ответила она. — Ты уж извини, там внизу меня ждут, так что я быстренько и…
Я прекрасно её понял. Внизу был кто-то, кому а что-то обещала и с кем у неё вчера был секс. Быстро переспав со мной, она убегала к нему.
— С работы? — поинтересовался я.
— Ага. -шум воды глушил её слова.
— Ну давай.
— Спасибо. — еле расслышал я. — Как он уснёт, я заскочу.
«Да уж! — хмыкнул я. — Женщины — загадка, а эта — тем более. Приму душ и пойду вниз, напьюсь… Наверное…