Кэти платит высокую цену за спасение своих друзей.
— Ты чувствуешь это? — Элоиза сидела на корточках на полу в ванной между ног Джессики. Ее рука лежала поверх руки Джессики, помогая неофитке манипулировать фаллоимитатором — это те глубины, которые нужно достичь. Вот здесь. И. .. здесь. Да, я вижу по твоему выражению лица, что мы попали в ту самую волшебную точку. Сможешь ли ты повторить это самостоятельно?
Джессика кивнула головой. Она взяла на себя инициативу и глубоко ввела толстую, блестящую, штуку в себя. На ее лбу выступили бисеринки пота.
— Что за… ух… это место… внутри меня?
— Мистер Ридер никогда не проникал в это место? — Элоиза насмешливо прищурилась, а затем разразилась смехом, когда Джессика покачала головой. Брови жены были насуплены. Элоиза не была уверена, было ли это выражение растерянностью, сосредоточенностью или оцепенением. Ей было все равно. Важно было то, что женщина засовывала массивную дубину в свою киску.
— Женщины делали это тысячелетиями, когда у них не было под рукой мужа. Или, когда, подобно тебе, он не мог справиться с должной обязанностью. Или просто для удовольствия. Каково это, наконец, присоединиться к сестринству самоудовлетворения?
— Чувствую себя. .. хорошо — оооохххх… очень хорошо… миссис Палмер — Джессика ослабила хватку и позволила Элоизе снова взять инициативу в свои руки — покажи мне… еще.
— Ты хочешь испытать огромное наслаждение — восторг — от меня? Довела ли я тебя до вершины радужного [лесбийского] удовольствия? — Элоиза работала с фаллосом длинными, уверенными движениями. Рукой, не держащей фаллос, она теребила пуговку Джессики малыми круговыми движениями.
— Что… ууххгххх… ты… имеешь в виду? — пальцы Джессики указывали на кафельный пол, а ее бедра дрожали.
— Твоя кульминация, дорогуша — Элоиза говорила терпеливо, как если бы бедная женщина плохо слышала — скоро ли ты прибудешь в пункт назначения? Если да, то я бы очень хотела, чтобы ты сказала мне об этом, когда будешь приближаться.
— Ты хочешь, чтобы я… сказала тебе… когда наступит мой оргазм…? — Джессика прикусила губу. Все ее тело дрожало. Сквозь полуприкрытые глаза она увидела, как Элоиза кивнула своей красивой головой. Джессику вдруг поразило, как странно, что женщина командует ее влагалищем, как это делала Нарисованная Леди — хорошо… тогда… я почти… готова — Джессика стиснула зубы и напряглась — почти… да. Продолжай… делать это… да — ооооххххх… да… вот так… вот так.
— Очень хорошо. Ты можешь делать это с собой, когда захочешь. Я оставлю эту игрушку здесь — Элоиза увеличила темп своих толчков — ты даже можешь открыться настоящему мужчине и почувствовать в его руках возвышенное желание и силу его бедер. Ты бы хотела этого?
— Ты хочешь, чтобы я… сказала тебе… когда наступит мой оргазм…? — Джессика прикусила губу. Все ее тело дрожало. Сквозь полуприкрытые глаза она увидела, как Элоиза кивнула своей красивой головой. Джессику вдруг поразило, как странно, что женщина командует ее влагалищем, как это делала Нарисованная Леди – хорошо… тогда… я почти… готова — Джессика стиснула зубы и напряглась — почти… да. Продолжай… делать это… миссис Палмер. Оооохххххх… да… вот так… вот так.
— Очень хорошо. Ты можешь делать это с собой, когда захочешь. Я оставлю эту игрушку здесь — Элоиза увеличила темп своих толчков — ты даже можешь открыться настоящему мужчине и почувствовать в его руках возвышенное желание и силу его бедер. Ты бы хотела этого?
— Охххх… да… оно идет… это начинается — глаза Джессики закатились. В своем бреду она слышала только знойный тембр голоса Элоизы, но не ее слова — ооооооо… боооже — Джессика выгнула спину, оторвав зад от крышки унитаза. Она выкрикнула свою кульминационную эмоцию, ее тело билось в спазмах. Когда пик наслаждения миновал, она заметила, что Элоиза вытирает пот с щек Джессики. Или, может быть, это были слезы радости — о… боже. О… боже… миссис Палмер. Что ты… со мной сотворила? — она уставилась на свою спутницу, наслаждаясь гордостью, написанной на лице Элоизы.
— Я дала тебе важный жизненный навык. Теперь ты готова взять под контроль собственное удовольствие. Ты будешь неукротимой — Элоиза ослабила хватку фаллоимитатора и положила руки на бедра Джессики — теперь я хочу посмотреть, как ты сделаешь это сама, как я тебе показала — она смотрела, как широкая черная штуковина растягивает Джессику. Получилось великолепное пенистое месиво — гори и тай, дорогая. У тебя очень хорошо получается. Гори и тай.
***
— Вот тут подходящее место — Ной забрался на заброшенный домик на дереве на заднем дворе Ботти — эти деревья загораживают большую часть уличного света, и они достаточно высокие, чтобы мы могли заглянуть в его комнату — он указал на окно на втором этаже, примерно в пятидесяти ярдах [45м] от дома.
— Тихо… шшш… ты чувствуешь этот запах? — пять чувств Кэти были в состоянии повышенной готовности, все смешалось воедино. Она высоко подняла голову и понюхала воздух.
— Эм… что это, Кэт? — Саманта ждала своей очереди, чтобы взобраться на конструкцию, глядя на большую тень Кэти, свисающую с края лестницы.
— Я не знаю. Пахнет дурно — Кэти сделала последний вдох и продолжила подъем — ребята, вы чувствуете этот запах?
— Нет — Ной нашел себе место на вершине игровой площадки и возился со своим биноклем.
— Нет — светлые волосы Саманты едва заметно дрожали во мраке.
— Нет — Элла обменялась взглядом с Самантой, ясно увидев белки ее глаз — в смысле «дурно»? Как будто что-то умерло в лесу? — лес граничил с задней лужайкой. Элла задрожала при мысли о том, что может быть там. Она увидела, как тень Кэти достигла вершины, и начала подниматься по лестнице.
— Словно пахнет мальчиком, с которым я когда-то встречалась — у Кэти не было большого опыта общения с мальчиками. Это было проклятие ее роста, полагала она.
— Фу… гадость — Саманта последовала за Эллой вверх по конструкции.
— Шшш. Его окно открыто — Ной сфокусировал бинокль. Они находились в приличном месте, чтобы видеть комнату Пола — ох… черт.
— Что? — прошептала Саманта — как там? Всё как в твоем сне? — она добралась до вершины башни и уселась на перила, стараясь забраться как можно выше. Она молилась, чтобы мистер Ботти построил это сооружение достаточно прочным, чтобы выдержать четырех подростков. Она прищурилась и посмотрела в окно. Они были довольно далеко, и свет в комнате был тусклым, но она могла видеть миссис Ботти, стоящую в комнате Пола. Она уставилась еще пристальнее — она… она…?
— Да, она без верха — Кэти кивнула в темноте — на ней только ожерелье, насколько я вижу. И. .. Господи Иисусе, я вижу член Пола. Он огромный и. .. движется.
Элла и Саманта ахнули.
Ной передал бинокль Саманте.
— Как ты можешь видеть все это без бинокля? — он прищурился на окно.
Кэти пожала плечами.
О… мой… Бог — Саманта говорила тихо, но она не слишком беспокоилась о том, что ее услышат. Даже с открытым окном они находились на значительном расстоянии, а шум ветвей, шелестящих на ветру, обеспечивал прикрытие. Она задрожала под курткой, когда поднялся ветерок, дувший из леса — я даже не понимаю, на что я смотрю. Как он может так двигаться? — Саманта видела несколько пенисов в своей жизни, и она была уверена, что они не извиваются так, как Шаи-Хулуд*.
[Шаи-Хулуд — песчаный червь — гигантские существа, появляющиеся в Хрониках Дюны, написанных Фрэнком Гербертом]— Дай-ка я посмотрю — Элла потянулась за биноклем.
— Подожди! — Саманта внимательно наблюдала — миссис Ботти полностью обнажена и сидит на кровати своего сына. И она… нет!
— Что она там? — Ной отвернулся от окна. Он чувствовал, что каким-то образом несет ответственность за Пола и его мать, поскольку видел их во сне.
— Да, она держит его. .. член — голос Кэти напрягся — она двигает рукой вверх и вниз.
— Что же вы делаете, миссис Ботти? — прошептала про себя Саманта и передала бинокль Элле.
— Я не хочу это видеть — Элла присоединилась к Ною и отвернулась от окна — вы все сошли с ума.
— Ты должна посмотреть, Элла. Иначе ты нам, не поверишь. Ты же знаешь, что, не поверишь, нам — Саманта положила бинокль на колени Эллы.
Элла взяла его, повернула голову и поднесла к глазам.
— О… нет. Она действительно трогала… его… и он неестественно извивался… — она смотрела, как Шеннон мастурбирует своему сыну. Сначала женщина использовала одну руку, а другой держала крестик на шее. Пол что-то сказал ей, и тогда она положила вторую руку на чудовищный пенис — я… не понимаю.
Ветер переменился и дул им в лицо. Кэти вдохнула запах, который донесся до нее. Пол явно уже испытал по крайней мере один оргазм, и она чувствовала запах его спермы. На ней был топ с короткими рукавами, но даже так ее тело лихорадило и сводило с ума. Она потерла ноги друг о друга.
— Никто больше не чувствует этот запах?
— Я чувствую — в животе у Саманты запорхали бабочки. Ее трусики увлажнились — только не это.
— Я чувствую себя очень странно — Свободной рукой Элла, не задумываясь, погладила свою грудь через куртку. Она уставилась на развратство происходящее в комнате Пола.
— Дай мне бинокль. Нам пора идти — Ной уставился в лес.
— Нет — Элле нужно было увидеть больше – мы останемся.
— Хорошо — Ной просто сдался. Обычно он не был таким кротким, особенно с Эллой. Он пытался сказать что-то еще, но слова не шли.
— Она опускает голову — голос Кэти был напряженным и ровным — она собирается отсосать ему, кажется. Ого… она… — вагина Кэти запульсировала, когда она наблюдала за странным зрелищем: Шеннон широко растягивала рот для своего сына. Большие груди матери свисали под ней, когда она наклонялась. Крестик болтался и мерцал в слабом свете комнаты. Кэти подняла нос и снова понюхала воздух. Она не только ясно ощущала запах комнаты Пола, но и чувствовала возбуждение двух своих подруг. Их киски тоже возбуждались — может, нам пора? — возбуждение Эллы и Саманты сводило Кэти с ума. Ее пульс бился в ушах. Она вдруг засомневалась в том, что может контролировать свои действия. Внутри нее нарастал голод. Ей захотелось схватить одну из своих подруг и убежать с ней в лес. Она прикусила язык и попыталась подавить свои странные позывы.
Саманта снова повернулась к окну. Она прищурилась. Она смогла разглядеть покачивающуюся голову Шеннон.
— Моя очередь, Элла. Дай мне бинокль — Саманта посмотрела на Эллу.
— Нет — Элла уставилась на сцену в комнате Пола. Она была прикована. Ничто и никогда не захватывало ее так, как этот ужас (свидетелем которого она стала) завладевшим ее сознанием.
— Ты… трогаешь себя, Элла? — у Саманты открылся рот. Она видела, как тень свободной руки Эллы быстро двигалась между ног Эллы.
Ной попытался что-то сказать, но не смог. Он просто смотрел в лес, надеясь, что все скоро закончится.
— Нет — Элла перестала трогать себя, но продолжала смотреть на минет. Было видно, что Пол получает удовольствие.
— С фига ли? Ты трогала, я видела — Саманта повысила голос.
— Заткнись, Сэм — Элла уже практически закричала, но все еще держала бинокль прижатым к лицу.
— Я не могу… я уже… — Кэти схватила Саманту и прижала ее к себе. Другой рукой она перехватила Эллу и выскочила из здания. Она бежала по лужайке, задыхаясь от усилий, прилагаемых для того, чтобы нести двух своих подруг.
— Охренеть — Саманта смотрела на пролетающую мимо траву, когда они выезжали с заднего двора. Она лежала на боку, ее живот терся о бедро Кэти. Ее никогда никто так не ласкал. Когда удивление от этого прошло, она поняла, что все ее тело гудит. Она покатилась, когда Кэти опустила ее на газон рядом с тротуаром. Элла подпрыгнула на траве рядом с ней, продолжая возмущаться. Но Саманте было все равно. Она смотрела, как подпрыгивает круглая попка Кэти, пока та бежала обратно в темноту, предположительно за Ноем.
Ной обнаружил, что у него не было больше бинокля. В то время как Элла и Саманта исчезли в объятиях Кэти, он мог только смотреть. Когда она вернулась за ним, он терпеливо ждал. Он смотрел, как приближается ее тень, передвигающаяся на четвереньках. Она прыгнула в строение, схватила его и перекинула через плечо. Возвращение на тротуар было нелегким. Когда Кэти опустила его на траву, он сделал несколько глубоких вдохов. Никогда еще ночной воздух не пах так хорошо. Почти сразу же он снова почувствовал себя нормально.
— Это было странно.
— Ага, не то слово — Саманта села — эй, а где Кэти? — она огляделась вокруг, но не увидела никаких следов своей подруги — я не знаю — Ной сел и огляделся.
— Странно? — Щеки Эллы стали пунцовыми, когда она вспомнила о том, что только что произошло. Как она могла так потерять контроль? — это было противно! — она встала и вытерла с себя пыль. Ее желание прошло, как летняя гроза. Остались только смущение и растерянность – всё я иду домой — она повернулась и пошла прочь от своих друзей.
— Постой… Элла — Ной стоял на шатких ногах — мы проводим тебя домой.
Элла пренебрежительно помахала ему рукой, не оборачиваясь. Она пошла дальше.
— Все в порядке — Саманта стояла и неловко переставляла ноги. Ее трусики были неприятно липкими — ее дом всего в нескольких кварталах отсюда.
— Хорошо — Ной смотрел, как Элла исчезает в ночи — нам пора домой. Моя мама скоро приготовит ужин — он проверил свой телефон. От мамы не было сообщений, так что, по крайней мере, они не заставили ее ждать.
— Ладно, пошли — некоторое время они шли рядом друг с другом в тишине. Саманта глубоко вдыхала и выдыхала. Она чувствовала себя все больше и больше похожей на себя — итак, твой сон был верным. Мы должны придумать, как это использовать, чтобы остановить все это.
— Да. Мы должны — Ной отчаянно надеялся, что никогда не будет чувствовать себя таким же беспомощным, как в тот момент, когда их настиг этот запах. Он молча молился, чтобы Элоиза помогла — давай составим план.
***
Шеннон оторвала рот от широкой, фиолетовой головки пениса своего сына.
— Ты тоже это слышал?
— Что? — Пол был на седьмом небе от счастья. Слушать, как его мать давится его пенисом, было самым волшебным звуком в мире – «Радуйтесь Господу, по всей земле; шумите громко, и веселитесь, и пойте хвалу». Я слышал только тебя, мама.
— Я могла бы поклясться… — Шеннон встала, взяла подушку и использовала ее, чтобы прикрыть свою грудь. Ее колени были как желе, когда она подошла к окну. Она выглянула наружу, но увидела только темноту -… что я слышала голоса.
— Блиин, мама — Пол уставился на ее обтянутый трусиками зад, когда она высунулась из окна. Ему показалось, что за ним наблюдают, и он повернул голову в сторону картины. Самая фигуристая блондинка подмигнула ему. Он считал ее матриархом картины. Его ухмылка расширилась, он подмигнул в ответ и снова обратил свое внимание на сердцевидный зад своей матери.
Думаю, ничего страшного — Все тело Шеннон гудело от возбуждения и ожидания. Она молилась, чтобы Пол не увидел мокрого пятна на ее трусиках. Она закрыла окно и задернула шторы. Когда она снова повернулась к сыну, на ее лице появилась неуверенная улыбка — ты все еще хочешь посмотреть на мои сиськи, крепышонок ты мой? — она никогда бы так не назвала своего восемнадцатилетнего сына до того, как увидела его гигантскую штуковину. Но теперь это прозвище ему подходило.
— Да, пожалуйста — пенис Пола запульсировал из стороны в сторону. Он был очень возбужден и более взволнован после небольшого перерыва.
Шеннон уронила подушку. Ее щеки разгорелись, а живот предательски сжался. То, как его глаза пожирали ее грудь, было непристойно само по себе. Она никогда раньше не видела такого провокационного и развратного выражения на лице мужчины. И это было предназначено ей. Его желание было направлено на нее.
— А хочешь, я закончу начатое? — Она указала на нечестивый член — он наконец-то опустится, если я засажу тебе туда?
Пол кивнул. Он наблюдал за тем, как покачивалось ее тело, когда она забралась на кровать и заползла между его ног.
— Клянусь. То как ты смотришь на меня, Пол… — она встала на колени и наклонилась так, что ее лицо оказалось прямо над широкой головкой. Она взяла его в обе руки. Он перестал извиваться, затих от ее прикосновения. Ей казалось, что она приручила его. Она была укротительницей пениса. Она хихикнула при этой мысли. Это было хорошо, потому что кто-то должен был взять все в свои руки. Она опустила губы и поцеловала головку. Она была соленой и мягкой. Не задумываясь, она слизала обильную прозрачную жидкость, которая вытекала из него, полностью вытянув язык и медленно двигаясь. При этом она смотрела ему в глаза, и от этого ее щеки стали еще более пунцовыми — тебе это нравится, да?
— Да, мама — он неистово закивал.
В ее голове зажглась лампочка.
— Должно быть, это Его план для нас. Он одарил тебя этим… для какой-то цели, Пол. Мы просто должны понять, для какой — она очень медленно провела фиолетовым куполом по щеке, ощущая след жидкости, который он там оставил. Ее рот был открыт. Ее сын был таким могучим. Она держала в руках самый мощный инструмент в Кловер Фоллс. Она была уверена в этом. И, как любой инструмент, им нужно было только выяснить, для чего он предназначен – «Оно самое малое из всех семян, но когда оно вырастает, то становится самым большим из всех садовых растений. Оно становится деревом, так что птицы небесные прилетают и вьют гнёзда в его ветвях»
— Неужели я такой большой? — Пол наблюдал, как его мать гладит его член по щекам с восхищенным, очарованным, выражением лица. Его любовь к ней все возрастала и возрастала.
— Мой восемнадцатилетний юноша вырос в могучее дерево. Такое… могучее… такое…
Она широко раскрыла рот и взяла его в рот. В течение долгого времени больше не было произнесено ни слова. Она преданно и сосредоточенно покачивала головой, делая все возможное, чтобы использовать свой рот, как вагину. Было очевидно, что его штуковине нужен женский передний проход, но поскольку это было невозможно, пришлось использовать ее рот. После долгих усилий он, наконец, задрожал под ней. Она оторвала свой рот от его рта и задвигала руками.
— Нет… мама… нет… рот… возьми обратно в рот — Пол уставился на картину. Белокурая матриарх имитировала ему минет. Он понял, что должен был кончить в ее рот.
Она сделала, как он просил. Мгновением позже его соленая масса ворвалась в ее рот. Туманность наслаждения унесла ее прочь. Ничто не могло подготовить ее к чистому экстазу от его спермы. Она отстранилась от него, пока он продолжал брызгать.
— Мама…? — когда он немного пришел в себя, Пол увидел, что его мать вжалась лицом в его бедро, а ее зад был поднят вверх. Она тряслась и издавала самые невнятные и бессмысленные звуки.
— Мама? Ты… в порядке? — он приподнялся на локтях, гадая, не вызвал ли он у нее инсульт — мне вызвать врача?
— Нееет… фсёёё хооорошооооо — Шеннон поднялась, ее плечи слегка покачивались. Она была потной, пропитанной спермой. Она коснулась рукой его дремлющего пениса – всё… хорошо.
— Мне… нужен… душ… — она встала и, спотыкаясь, вышла из комнаты в одних трусиках, совершенно забыв забрать свою одежду.
— Да… мне тоже — Пол встал и собрал в клубок свои простыни и покрывало. Все это нужно было постирать. Нервы все еще вибрировали, он направился в свою ванную комнату, чтобы привести себя в порядок до возвращения отца.
***
— Мама? Хейли? — Ной привел Саманту в свой темный дом — странно. Обычно мама в это время бывает на кухне — он включил свет, проходя через дом — есть что-нибудь от девочек, Сэм?
— Они не еще ответили на сообщение — Сэм быстро прошла мимо кабинета Джессики и картины, которая, как она знала, находилась внутри.
— Я уверен, что Элла просто пытается осмыслить то, что мы видели — Ноа вздрогнул. Он пошел в гараж. Там стояла машина его матери — и Кэти, наверное, то же самое.
— Ной… ты знаешь, что с Кэти что-то не так. Она носила нас с Эллой, словно мы были детьми. Даже не так, как будто мы были малышами — Саманта посмотрела на спину Ноя. Она видела, как напряжены его плечи — и я видела, как она бежала на четвереньках.
Ной осмотрел плиту, ожидая найти кастрюлю с чем-то, что мама приготовила для них. Но нашел только пустую чистую кастрюлю.
— Да, но мы не можем искать ее. Что мы будем…?
— Привет, милый — Джессика вошла в комнату с растрепанным видом. Ее неухоженные рыжие волосы разметались во все стороны, а тушь размазалась по щекам, как будто она плакала. Платье, которое она надела, было ей слишком велико, а бирки все еще висели на нем — привет, Сэм — Джессика улыбнулась, как ни в чем не бывало, и помахала Саманте рукой.
Саманта слегка помахала рукой.
— Я разговаривала с твоей мамой ранее. Кажется, я застала ее в середине тренировки. Она сказала, что все в порядке, если ты хочешь переночевать у нас.
— Спасибо, миссис Ридер — Саманта изобразила на лице улыбку.
— Отлично — Джессика открыла холодильник, наклонилась и заглянула внутрь — думаю, сегодня я закажу еду на вынос. Твоя сестра уже дома?
— Я ее не видел — Ной уставился на мамину задницу. Она выглядела больше, чем обычно. Он потер голову в смятении — мы будем наверху делать домашнее задание.
— Хорошо, милый — Джессика порылась в холодильнике и достала бутылку газированной воды — Я поднимусь через некоторое время и помогу разложить постель Саманты на полу. Старая добрая ночевка. Как здорово.
— Да, будет классно — В голосе Саманты слышалось волнение.
***
— Ты опоздала на ужин, Кэти — Линдси сидела за столом в столовой напротив мужа, потягивая вино. На тарелке перед ней оставалось всего несколько стручковых бобов. Она слышала, как через раздвижную стеклянную дверь в гостиную вошла ее дочь — если мы почувствуем на тебе запах наркотиков, нам придется еще раз об этом серьезно поговорить.
— Мы с мамой беспокоились о тебе, юная леди. И я… — Мелвин отшатнулся при виде своей дочери, когда она вошла в столовую. Ножки его стула заскрипели по полу — боже правый! — В волосах Кэти были листья, на коже — грязь, одежда порвана. Из-под топа вывалилась одна из ее больших, оливкового цвета сисек, где ткань была разорвана прямо через лифчик. Она шла медленно, ее плечи были сгорблены. Но это было еще не самое худшее. Ее глаза светились красным, когда она переводила взгляд с одного родителя на другого. Но и это было не самое худшее. Ее язык, почему-то невероятно длинный, высунулся изо рта до самого подбородка. Она пыхтела, как собака.
— Ночь молода, как и я. Оставайся на своем месте, коротыш — она указала на своего отца, хотя он не был маленьким человеком.
Мелвин встал, вытянувшись во весь рост.
— Я не знаю, что здесь происходит, но с меня хватит. Ты пойдешь в свою комнату, а мы с твоей матерью… — он вдруг дернулся в сторону. Его дочь пронеслась по комнате как молния, схватила его за воротник и увлекла за собой — что ты…? Поставь меня на место, Кэти… поставь меня на место!
Линдси неподвижно сидела на своем месте. В столовой сейчас находилась только она одна. Она слышала стук сверху и крики мужа. Она молилась, чтобы он не навредил Кэти и. .. чтобы они не устроили беспорядок. Конечно, он бы одолел их дочь. Единственным вопросом в голове Линдси был вопрос о том, что произойдет после этого. Через несколько минут она услышала тяжелые шаги, спускающиеся по лестнице.
— Что случилось, Мелвин? С ней все в порядке? — но ее муж не ответил.
— Он цепляется за правила, которые всегда нарушаются. Я привязала его в холле наверху. Я чую твой страх, пока ты сидишь на своей заднице. Я успокою твой разум Кумокумом — Кэти вернулась в столовую.
— О… понятно — слабо и неуверенно сказала Линдси. Она зачесала прядь светлых волос за ухо и потянулась к бокалу с вином. Дрожащей рукой она выплеснула вино на стол — ты не возражаешь, если я позвоню, Кэти?
— Сегодня вечером мы живем в мире без телефонов — Кэти прошлась по комнате и села в кресло отца. Она придвинула его к столу и уставилась на дрожащую мать.
— Мелвин? Ты в порядке? – Линдси крикнула в дом.
— Она связала меня. Но я… в порядке – крикнул в ответ Мелвин своей жене — позвони в полицию.
— Молчать! — голос Кэти разнесся по дому. Ее глаза пылали – хватит — несколько минут царила тишина.
Через некоторое время Линдси больше не могла выносить карминовый [оттенок красного] взгляд своей дочери.
— Кэти, дорогая? — она перестала пытаться донести вино до рта и отставила бокал — почему твои глаза… так светятся? И что случилось с твоим языком? Ты словно в образе для Хэллоуина — она посмотрела вниз на обнаженную грудь своей дочери. Черный втянутый сосок выглядел сердито. Ей хотелось, чтобы дочь убрала его.
— Когда солнце садится, я чувствую внутри себя койота — Кэти поднесла отцовский бокал с вином к свету и посмотрела на него.
— Тебе нельзя это пить. Тебе всего восемнадцать — правила внезапно стали очень важны для Линдси. Она хваталась за все, что могло бы внести порядок в хаос, царивший по другую сторону стола. Все годы ее материнства почему-то закончились полным кавардаком. Где она ошиблась?
— О… боже… нет — широкими, испуганными глазами Линдси смотрела, как ее дочь с шумом выливает вино из бокала. Ловкий язык Кэти был таким абсурдным — что это за костюм для Хэллоуина? — он выглядел таким реалистичным… и порочным.
Кэти не торопилась. Когда она закончила, она выпрямилась, вытерла рот и рыгнула.
— Вино — это всего лишь разложившаяся лоза. Мой голод затянулся. Принеси мне ужин, и я поем. Встань и топай на маленьких ножках.
— Ты голодна? Ты хочешь, чтобы я принесла тебе ужин? — Линдси встала — я принесу тебе что-нибудь поесть — она сделала несколько неуверенных шагов. Когда Кэти не сдвинулась с места, она побежала на кухню. Она потянулась к своей сумочке, нащупывая телефон.
— Сейчас принесу тебе вкусную зеленую фасоль — сказала она в сторону кухни — я на минутку — она нашла телефон. Ее руки так сильно дрожали, что она с трудом разблокировала его — ужин скоро будет, милая — она оглянулась через плечо и замерла. Кэти стояла прямо за ней, глядя на мать с рычанием в голосе и оскалом на лице.
Линдси сглотнула, в горле пересохло.
— Я просто… я просто…
— Я сказала сегодня… телефонов… не… существуют… — голос Кэти превратился в рычание. Она подняла свою маленькую мать и перекинула ее через плечо.
— О… мой… бог… оооооооо… — Линдси выронила телефон, когда ее дом закружился в ее голове. Они двигались так быстро, что она не могла понять, где находится, пока не увидела семейные фотографии, висевшие на лестничной площадке. Она мельком увидела своего мужа, лежащего со связанными руками и ногами в прихожей. Затем она обнаружила себя лежащей на кровати – оооо боооже… — сильные руки ее дочери быстро накинулись на нее, срывая платье. Линдси понятия не имела, что происходит, но она знала, что во всем виноваты наркотики.