«Два дня туда, два дня назад – не будет почти пять дней!», — радовалась утром Иринка отъезду матери.
И какой был замечательный план! Ничего не могло ему помешать! Но всё зря! День не удался! Пошло всё не так!
Что только она не делала. Как могла, дразнила его. Наклонялась, показывая аппетитную попку, стройные ножки.
Розовые ажурные трусики мелькали перед его глазами, соблазнительно выглядывая из-под подола коротенькой, расклёшенной юбочки.
Да разве такие трусики могли что-то утаить от мужского взгляда! Что они есть, что их нет! Смешно, от них осталось только одно название — трусики!
Узенькая полоска тонкой материи, врезавшись в расщелину, совершенно не скрывала соблазнительной белизны упругих ягодиц. А он не обращал никакого внимания!
— «Я ему безразлична? Почему так ненавидит меня? — сокрушалась девушка. – Дразнила целый день! Вся промокла, внизу живота ноет так, что хочется выть на Луну, а ему хоть бы хны! Импотент что ли? Не интересуют аппетитные, сексуальные женские формы? Что ему ещё надо? В костюме Евы ходить перед ним? Но это уж слишком! Не дождётся! Козёл!»
— «Как матери нет, так сидит целыми днями, рассматривает голых баб на порно сайтах или читает всякую гадость! – душила девушку бессильная злоба. – А тут, всё же видел! Преподнесла, как на ладони! Прекрасно чувствовала это каждой клеточкой тела, каждым волосиком, вырывающимся из-под края трусиков!»
— «Извращенец! – тяжело вздохнула она, проводя ладонью по налившейся груди с припухшим сосочком. – Козёл!»
Ещё никогда и никому так безрассудно не показывала себя Иринка, моментами сгорая от стыда! Нет, конечно, и раньше она пыталась преподнести себя во всей красе, спровоцировать на решительные действия, разжечь желание к ней. Но сегодня, словно кто-то вселился в неё, заставил пойти на такой отчаянный шаг в полной уверенности, что всё будет так, как она хочет. А он даже не обращал на неё внимания, сидел, читал «Историю «О»!»
— «Если читает такое, значит, хочет быть полноправным хозяином женщины! Полностью повелевать сексуальной рабыней! Делать с ней всё, что только ему заблагорассудиться! – не понимая поведения мужчины, злилась Иринка. – С маманей такого не получиться, она дама строгая, быстро поставит его на место …»
— «Почему не наказал за то, что вела себя, как шлюшка, потеряв всякое приличие? Не сорвал одежды? Не оставил совершенно голой, стыдливо, с раскрасневшимся лицом, прикрывающей руками грудь и низ животика, бормоча что-то бессвязное в своё оправдание? Почему не привязал к креслу? — заводила всё больше себя не в силах остановить хлынувший поток эротической фантазии. — Не приковал запястья к ручкам кресла, верёвкой туго не обмотал вокруг обнажённой груди …»
Ирина посмотрела в своё отражение в зеркале и, расстегнув халатик, сбросила его с плеч.Лёгкая ткань скользнула по телу, упала на пол, оставляя девушку в одних гипюровых трусиках. Кружева с цветочным узором выглядели очень женственно и романтично, не сильно скрывая тёмный треугольник внизу животика, пухлые валики половых губок.
— «Козёл! – еле слышно выдохнула она. – С каким наслаждением читает всякую чепуху, а потом мечтает о покорных женщинах …»
Ладони нежно прикоснулись к груди, медленно заскользили по бархатистой коже, прижимая, друг к другу, довольно увесистые булки. Сосочки сразу нахохлились, стали торчком. Пальчики ласково сжали чувствительную плоть, потянули слегка вперёд, и Ирина от наслаждения закрыла глаза, приоткрыв ротик …
Разве она не очаровывает его своими соблазнительными формами? Разве не видит, что всегда ходит, когда матери нет дома, перед ним без лифчика в свободной блузке, стараясь показать красоту и привлекательность белоснежных холмов с розовыми сосцами?
Как она сексуально трепещет при каждом движении, сладострастно и томно колышется, страдает из-за отсутствия мужской ласки … Открыв глаза, девушка со стыдливой улыбкой посмотрела в зеркало и, ухватившись за кружевной поясок верхней части трусиков, потянула вниз.
Через секунду, совершенно голая, прикрывая правой рукой грудь, а левой ладонью – оголённый низ животика, стояла, любуясь своим отражением.
— «Что вы делаете, … не надо …, — еле слышно задрожал её голос. – Зачем раздели меня? Я всё маме расскажу …, не надо …, прошу вас …»
На секунду показалось, что он сидит на диване перед ней и с любопытством рассматривает обнажённое тело, так целомудренно прикрывающее свою наготу.
— «Ох …», — тяжело вздохнула она, и легла на кровать, а эротические грёзы ещё сильнее закрутили в водовороте страсти …
Почему лодыжки крепко не привязал к ножкам кресла, заставляя широко, до боли в промежности развести коленки в стороны, предоставляя полный обзор и доступ к сладенькой, истекающей соками киске. И её пухленькие створки, покрытые густой порослью черных кучерявых волосиков, слегка не разошлись в стороны, показывая нежную алую плоть влажной расщелины, истекающей соками, маленькую вишенку такого чувствительного клитора, выглядывающую из-под капюшона складок половых губок.
Не завязал глаза, не засунул кляп в рот, заставляя в томительном ожидании мучиться, что дальше собирается делать с ней, в такой оскорбительной, развратной позе? Какое унижение придётся ещё испытать? Что скажет? Секунды будут казаться вечностью …
Ещё никогда и никто так грубо и бесцеремонно не обращался с ней! Конечно, он считает её шлюшкой! А кем ему ещё её считать, если ведёт себя так! Только слепой не увидит, что она такая и есть!От стыда и ужаса положения она почувствует, как заноет внизу животика, тревожно застучит сердечко, отдаваясь гулкими ударами в промежности.
Он наклониться и тихо зашепчет на ушко:
— «Ох, … моя девочка, … давно знал, что ты такая похотливая сучка!»
— «Думаешь, не понимаю, зачем хамишь и целыми днями крутишься передо мной, бесстыдно показывая соблазнительную попку, как только уезжает мать? Ходишь без бюстгальтера, трясёшь сиськами? – зло засмеётся он, заставляя её сердце судорожно забиться. – Придётся тебя воспитать, поставить на место! Сделать послушной девочкой!»
— «Хм, шлюшка потекла, как только привязал к креслу?», – почувствует она лёгкое прикосновение пальчика к киске, и губки мгновенно ещё больше приоткроются, как створки раковины, жадно потянуться к нему.
Сердце забьётся сильнее, ощутив его тёплое дыхание кожей шеи, и что-то холодное скользнёт между белоснежными холмами увесистой груди.
— «О, ужас, это лозина! Что он собирается делать?», — трепетно сожмётся её сердце.
С неподдельным страхом, попытается вырваться из оков, пошевелить телом, но всё тщетно, они прочно удерживают, не позволяют уклониться от скользящего между груди, как змея, ужасающего предмета.
Он прикоснётся сначала к сосочку правой груди, потом левой и из его горла вырвется демонический смех:
— «Ох, и сучка! Как быстро заводишься! Не успел тронуть, а соски — торчком!»
— «Но ничего, воспитаю тебя, научу, как ведут скромные, покладистые девочки!»
От этих слов перехватывает дыхание. И не успев задышать вновь полной грудью, почувствует, как в воздухе раздастся тихий свист и правую грудь обожжёт резкая боль.
Она попытается кричать, но плотный кляп заглушит его. Тело содрогнётся от боли, сосок запылает огнём! И не дав прийти в себя, адский огонь вновь и вновь обожжёт нежную плоть.
Лицо исказит гримаса безумной боли, а из-под плотной повязки, слёзы ручьями потекут из глаз. Туго обтянутые верёвкой белоснежные холмы через мгновение покроются ярко-красными, вздувшими отметинами от ударов тонкой, упругой лозины.
— «Моя девочка, — и его губы прикоснутся к мокрой щеке, — теперь знает, что так нельзя дразнить мальчиков? Думаешь, я железный? Не вижу, что тебе надо?»
Она медленно закивает головой, чувствуя, как он слизывает слёзки со щеки. И сразу же перехватит дыхание, что-то тёплое и влажное обхватить правый, бесстыдно торчащий, сосочек. Это его губы!
Он поцелует, лизнёт язычком, прежде чем полностью взять его в рот, с нежностью втянет в себя. Чувствительная плоть медленно всё глубже проникнет в рот и уже, кажется, что разбухший до невероятных размеров сосочек сейчас коснётся его гортани. Ой, как приятно! С каким наслаждением он сосёт её грудь! Каким громадным стал сосок!
Тёплая ладонь накроет левую увесистую белоснежную булку, жадно сожмёт нежную плоть, пальчики начнут скручивать, щипать, оттягивать сосочек. Голова закружиться от сладострастной боли и удовольствия. Тихий стон вырвется из её горла, и он сразу с улыбкой отстраниться, словно потеряв интерес к доступному телу.
Но это только на мгновение! Через секунду она услышит вновь пугающий свист и выставленные, словно напоказ нежные половые губки обожжёт невыносимая боль!
— «Раз, два, три, четыре …», — подсознательно будет считать, содрогаясь, каждый раз от нестерпимой боли.
Ужасная, влажная лозина неистово запляшет на внутренних сторонах бёдер, низу животика, промежности, оставляя после себя узенькие полоски кровоподтёков. При каждом ударе пухленькие валики половых губок пытаются прижаться друг к дружке, стараясь уклониться от обжигающего плоть прикосновения, прикрыть маленький грибочек беззащитного клитора.
— «… пять, шесть …», — кажется, что этой пытке не будет конца.
Боль настолько невыносима, что, наверное, обрушились бы стены от её крика, если бы не заглушались плотным кляпом во рту.Слезы ручьям побегут по щекам, словно соревнуясь с пылающей огнём киской, пузырящейся слюнями истекающих соков.
И уже она собьётся со счета, потеряет всякую надежду на милосердие, когда почувствую тёплое дыхание в промежности. Нежный поцелуй коснётся внутренней стороны правого бедра, потом левого и медленно поползёт вверх. Ласково прикоснётся к опухшим, приоткрытым, половым губкам. Остановиться на накрытом капюшоном, разбухшем клиторе.
— «Ох, какое это будет замечательное ощущение, когда он, лаская его язычком, скользнёт во влажную расщелину, найдёт вход в пещерку, ведущую в глубину животика, и попытается проникнуть внутрь …», — сладострастно промелькнуло в голове, и пальчик Ирины скользнул вниз по влажной расщелине, наткнулся на вход в глубину животика, медленно заскользил внутрь.
Язычок, словно маленький член, доведёт до такого состояния, что ещё мгновение и её тело содрогнётся в сладострастных муках оргазма.
И он почувствует это, и остановиться, вынет кляп из-за рта.
— «Шлюшка изнывает от желания?», — бросит пренебрежительно, с усмешкой смотря на неё.
— «Да …», — еле слышно шевельнуться губки, не в состоянии понять, как он может оставаться таким спокойным.
— «Хочешь поскакать на моём жеребце?», — снимет повязку с глаз.
— «Да …», — почти задохнётся она от переполняющего желания.
С ухмылкой развяжет её.
— «Сиди, как сидела! Не двигайся!», — жёсткие нотки зазвучат во властном голосе.
И она безропотно останется в унизительной позе, не в состоянии сдвинуть коленки или прикрыть от похотливого взгляда ладонью влажную промежность, бесстыдно испускающую слюни. Крепче всяких оков будет сдерживать желание беспрекословно подчиняться, стать безвольной, безропотной рабыней его сексуальных прихотей.
Он подойдёт к дивану, сядет перед ней и медленно снимет с себя одежду. Неспешно, как бы нехотя, начнёт гладить торчащий из-под густого кустарника жёстких волосиков член с бордовой, истекающей соками головкой.Словно безумная она будет смотреть на это чудо природы, с тайной надеждой мечтая ощутить его в глубине животика, чувствуя, как жадно тянуться к нему распухшие половые губки.
Его дыхание станет всё глубже и, бросив на неё снисходительный взгляд, он небрежно произнесёт:
— «Хочешь его, шлюшка?»
Она не сможет ответить, только жадно облизнёт пересохшие губки и кивнёт головой.
— «Ты похотливая сучка? — пренебрежительная ухмылка не покинет его уст. – Ради него готова на всё?»
И вновь кивнёт головой, глупо улыбаясь, не смея открыто посмотреть на него преданными глазами, чувствуя, как щёки покрывает густой румянец.
— «Подними голову, посмотри мне в глаза!», — строго произнесёт он и их взгляды встретятся.
В его глазах сверкнёт что-то животное, которое так заводит её.
— «Иди сюда шлюшка, … получай свой приз!»
Это всё, что ей будет нужно! Она вскочит, и через секунду буду рядом, обхватывая ладонью стальную плоть, и отчаянно, широко расставив ноги, попытается усесться на его коленки, засунуть головку в изнывающее от желания отверстие.
Он схватит её за волосы и больно потянет назад, но она не почувствует этой боли, с жадность стараясь поглотить чревом долгожданную плоть. Как острый, раскалённый нож, она обожжёт низ живота, ворвётся в разгорячённое чрево, вырвет из груди дикий крик восторга, примешенный с болью. Ой, какой он у него громадный! Покажется, что ещё секунда, и инородная плоть разорвёт промежность!
Но нет, всё прекрасно! Такого ощущения она не испытывала никогда!Тело задёргается, словно посаженное на кол, а его руки начнут бродить по пухленькой попке, пальцы копаться в истекающей соками промежности. Толстый указательный пальчик скользнёт в анальную розочку, ворвётся внутрь прямой кишки, вызывая в теле сумасшедшую дрожь. С каждым движением упругие мышцы сфинктера будут становиться покладистей и уже через минуту второму пальчику хватит места внутри так быстро распустившегося цветочка.
— «Я сейчас кончу …», — тихо шепчет она ему на ухо.
— «Давай, … давай! Кончай шлюшка! Кончи на моём члене!», — увидит в его глазах похотливый блеск.
— «Ты давно мечтала об этом!»
От его слов она взорвётся, как припадочная, задёргается на стальном колу. По телу побегут судороги и стенки киски с жадностью, сильно сожмут распирающую чрево инородную плоть, чувствуя, как она ещё сильнее начнёт пульсировать в ней.
— «Я хочу переполнить тебя спермой, … моя девочка!», — сорвётся с его губ.
Ему станет всё труднее дышать, и её голова упадёт на его плечо. Руки обхватят шею, сильно прижимаясь к нему, чувствуя, как содрогается мужская плоть и раскалённое семя брызнет внутрь животика. Он с силой потянет руками за талию, стараясь проникнуть, как можно глубже, покрывая жаркими поцелуями плечи, шею, лицо.
— «Какая ты прелесть …, — зашепчут его губы, — … как хорошо с тобой …»
— «Никогда не встречал таких женщин, как ты …», — сладострастно выдохнет он и их уста сольются в жарком поцелуе.
Сперма переполнит разгорячённое чрево, а он будет всё выбрасывать и выбрасывать её, вызывая в сердце неописуемое чувство восторга. Нет, никогда не чувствовала себя такой счастливой Ирина!
Ему нравиться её тело! Доступная узость природных отверстий. Они теперь в полном его распоряжении! Больше никогда она не будет при нём надевать нижнее бельё! Он может в любую минуту воспользоваться ими на выбор для удовлетворения животной похоти! Делать с ней что угодно! Она готова выполнить его любую, самую отвратительную, низменную прихоть! Стать безропотной рабой! Сексуальной игрушкой!
Ой, какое это счастье!
Судороги оргазма медленно, нехотя отпускали девичье тело, не позволяя вернуться чувству реальности. Ирина тяжело вздохнула и перевернулась на другой бок.
— «Козёл! Какой он козёл! — бессильная злоба вновь душила девушку. – Тоже мне, отчим! И за что его только мать любит …»
Но она догадывалась, за что та любит его, вспомнив, как поздно ночью, перед поездкой долго стонала мать и опять тяжело вздохнула, убирая ладонь с промежности.
— «И что теперь делать, опять идти в скверик, пить пиво, а потом отбиваться от наглых приставаний Витьки?»
— «Интересно, он и правда меня любит? Может дать ему, … чтобы успокоился?»
— «Нет! – засмеялась она, вставая с кровати. – Перебьётся! Если каждому давать, поломается кровать!»
Было довольно поздно, Михаил собрался спать. Но не успел он лечь, перед сном почитать книгу, как приоткрылась дверь спальни, и показалось сияющее лицо падчерицы.
С тех пор, как он стал жить с её матерью, прошло уже два года, но девушка с самого начала встретила его в штыки и до сих пор их отношения оставляли желать лучшего.
Конечно, в начале такой вражды со стороны дочки Светланы следовало ожидать, но он надеялся, что это временное явление, старался сделать всё, чтобы сгладить отношения, понравиться довольно милой девицы. Её мать – Светлана, даже иногда за слишком мягкое отношение к дочке. Но все его усилия не увенчались успехом, а даже наоборот, девушка вела с каждым днём по отношении к нему всё хуже.
А сейчас Ирина стала вообще невыносимой. Она категорически не видела в нём мужчину, главу семьи. Мало того, что при отсутствии матери могла появиться перед ним, мягко говоря, в очень откровенном виде, но и с языка в его адрес слетали такие слова, что у Михаила от бессильной злобы сжимались кулаки.
А как вела сегодня! Целый день крутилась перед ним, бросая оскорбительные слова. Ни стыда, ни совести!
— «Миша, — укоряла его иногда Светлана, — ты отчим ей или нет? Делай иногда хоть замечания! Как я из дома, так она у тебя на голове сидит, делает, что хочет, а ты молчишь. Ходит неизвестно где, приходит, когда заблагорассудится …»
— «Мне что – дома сидеть? Работу бросить? – недовольно вздыхала жена. – Пойди потом устройся, а тем более проводником на железную дорогу …»
— «Светочка, не переживай, всё будет нормально», — пытался Миша успокоить её.
— «Ты знаешь, какая она ещё глупенькая, — всхлипывала женщина, вытирая слёзки платочком. – Приду из поездки, а она с животом или ещё того хуже …, наркоманкой станет …»
— «Светочка успокойся, … я тебе обещаю, … всё будет хорошо …»
У него не было сил признаться, что он, конечно, пытался установить над ней контроль, но это было практически невозможно. А в последние месяцы, с началом весны, девушка стала вообще невыносимой.
— «Делай что хочешь, только оставь меня в покой!», — решил он, старался не обращать внимания на её поведение, полностью игнорируя наглые выходки.
Вот опять Светлана утром уехала в поездку, а Ирка, как с цепи сорвалась …
Тяжело вздохнув, он закрыл книгу и безразличным видом посмотрел на девушку. Хотя Михаил был ещё далеко не старым, младше Светланы на шесть лет, но её вид шокировал его. Из-за рта торчала палочка леденца. Длинные волосы Ирины, заплетённые в косички, свисали чуть ниже плеч, а белая блузка, застёгнутая далеко не на все пуговки была настолько откровенной, что совершенно не скрывала довольно увесистой груди в весьма откровенном бюстгальтере.
Белоснежные холмы с бесстыдно просматривающимися сосцами, окружённые розовыми ареолами, почти не оставляли никакого простора мужской фантазии.
Чёрная, обтягивающая юбка, если, конечно, её можно было так назвать, едва прикрывала стройные, слегка полноватые ножки. Ей даже не надо было наклоняться, чтобы показать белоснежные ягодицы, прикрытые трусиками.
— «Светлана убьёт, если узнает, что дочка в таком виде ходит гулять в её отсутствии, — раздражённо пронеслось у него в голове. – Не могла уйти тихо, что бы я ни знал …»
Сейчас он не мог притвориться, что ничего не видит.
— «Куда ты собралась?», — строго посмотрел Михаил на Ирину, не поднимаясь с кровати.
Она промолчала, бросив пренебрежительный взгляд.
— «Уже поздно, — стараясь, как можно спокойней произнёс он, — да и вид у тебя …»
Ему хотелось грубыми словами охарактеризовать её одеяние, но отчим сдержался:
— « … мягко говоря, не очень …»
— «Ты не можешь в таком виде идти на улицу!», — категорично добавил он.
Ирина изобразила на лице гримасу презрения, и вытащила из-за рта леденец. Окрашенные пухлые губки в ярко-красный цвет, обрамлённые тёмной каймой, делая её вид ещё более вульгарным, слегка приоткрылись, изображая вульгарную улыбку.
— «Да, пошёл ты! Тоже мне папочка! Ты не мой отец и что-то указывать не имеешь права!», — засмеялась она и резко отвернулась, раскрыв входную дверь в спальню ещё шире.
У Михаила от гнева подкатил комок к горлу, чувствуя, как лицо распирает приток крови.
— «Я твой отчим, и запрещаю так поздно и тем более в таком виде выходить на улицу!», — стараясь, как можно хладнокровней произнёс он, понимая, что этот бой должен выиграть, иначе вообще она не будет никогда считаться с ним.
— «Когда хочу, тогда и выхожу, — вновь повернулась с пренебрежительной ухмылкой на лице. – И буду ходить в том, в чём нравиться! А что говоришь ты — совершенно не волнует! Так, что успокойся папочка! Мне не n лет, я уже совершеннолетняя!»
На слове «папочка» Ирина сделала такой акцент, что Михаил не выдержал, резко вскочил с постели в одних трусах, бросился к ней, не имея представления, что предпринять, как ответить на такую дерзость. Он уже был не рад, что связался с этой взбалмошной, вздорной девчонкой.
— «Если ты не переоденешься, то никуда не пойдёшь!», — попытался мужчина произнести слова, как можно уверенней.
Ирина рассмеялись, слыша дрожь в его голосе.
— «Ты не можешь указывать мне, что делать, — пренебрежительно бросила она, как ни в чём не бывало, и сексуально сжав трубочкой губки, сунула леденец в ротик, как головку члена. — Не жди меня, папочка, … можешь ложиться спать, … приду поздно …»
Она демонстративно, то высовывала, то засовывала головку леденца между призывно выставленных пухлых губок, имитируя оральный половой акт, бесстыдно смотря ему в глаза. Это была последняя капля, переполнившая терпение. Михаил уже устал от такого неуважительного, пренебрежительного отношения к нему. За кого она его считает?
Не успела Ирина опомниться, как мужчина сковал, как кандалами, тонкие запястья сильными ладонями. Леденец упал на пол, раскололся на мелкие липкие кусочки, и девушка удивлённо посмотрела на него, некрасиво скривив рот.
— «Отпусти! – вскрикнула она. – Я всё маме расскажу! Ты что больной, с ума сошёл? У меня же синяки останутся!»
— «Слушай меня девочка! Я не позволю так со мной обращаться! – зашипел разъярённый мужчина, не узнавая своего голоса. – Ты будешь делать то, что я тебе скажу, … детка!»
Михаил, не отпуская запястий, затащил Ирину в комнату и, резко сев на кровать, бросил животом девичье тело на оголённые колени.
— «Долго терпел твои выходки! – угрожающе задрожал его голос. – Но всё! Больше не намерен!»
— «Ой, папочка решил наказать доченьку за плохое поведение? – кокетливо засмеялась она, совершенно не сопротивляясь, спокойно лёжа на его коленках. – Отхлопать девочку по попке?»
— «Ты и трусики с меня снимешь? – продолжала издеваться над ним. – Ой, какой у нас папочка грозный!»
— «Запомни! Куда бьют, … туда целуют!», — не закрывался её рот.
От такой наглости у Михаила от злости задрожало всё внутри.
— «Ну, ладно, хватит! Ты меня уже напугал так, что чуть не уписалась от страха! – пренебрежительно бросила она. – Предлагаешь спать у тебя на коленях? Я бы рада папочка, но не могу, надо идти, меня ждут!»
Ирина попыталась вырваться, смешно задрыгала ногами, извиваясь, как змея, но всё было тщетно, огромная мужская правая ладонь крепко сковала её запястья за спиной, прижимая молодое тело к коленкам.
— «Что ты делаешь? Побаловались и хватит! Отпусти! — заорала она от бессилия. – Это уже не смешно!»
Михаил молча поднял левую ладонь и несильно хлопнул по девичьей попке, прикрытой коротенькой юбочкой. Ошарашенная от неожиданности Ирина напряглась, притихла. Такого поворота событий девушка никак не ожидала. Но он вновь поднял руку, и она почувствовала нестерпимый жар от прикосновения ладони к беззащитной ягодице. Затем третий, четвёртый …
С каждым разом удары становились более чувствительными, и девушка ещё сильнее задёргалась, задрыгала ногами, делая безуспешные попытки вырваться. Подол и без того коротенькой юбочки пополз вверх, обнажая розовые трусики слегка прикрывающие упругий девичий белоснежный зад.
— «Прекрати! Что ты делаешь? Всё маме расскажу!», — послышались слезливые нотки в её голосе.
Ирина начала извиваться ещё сильнее, пытаясь отталкиваться ногами от пола, но это не давала никаких результатов, только подол юбочки поднимался всё выше и вскоре он практически оказался на девичьей талии, полностью оголяя девичьи бёдра.
Обнажёнными коленками Михаил прекрасно чувствовал нежный животик, выпирающие остренькие косточки таза, жёсткие волосики девичьего лобка, полностью обозревая великолепный белоснежные ягодицы с привлекательной расщелиной между ними, слегка прикрытой розовой тканью.
Тонкая материя впилась между ягодиц, соблазнительно обтягивала выпуклые валики пухленьких половых губок, сексуально подчёркивая щель между ними, а из-под розового края местами эротично вырывались черные, кучерявые волосики.
Михаил на мгновение остановился, поражённый видом обольстительных девичьих прелестей. Будь другая ситуации, он бы стыдливо отвёл взгляд, извинился, чувствуя себя очень неловко, но сейчас, стараясь не обращать на это внимание, продолжил наказание.
— «Я научу тебя дисциплине! – старался оправдать себя, не предавая никакого значения сложившейся весьма щекотливой ситуации. – Будешь у меня пай-девочка!»
Но через секунду от неожиданно нахлынувшего возбуждения, нанёс не сильный удар снизу вверх, прикасаясь ладонью к мясистым вареникам половых губок. Ой, какое это было сладостное прикосновение!
— «Всё, время капризов и отвратительного поведения закончилось, — постарался мужчина отвлечься от нахлынувших мыслей и смущения, что перед ним предстал в таком виде зад падчерицы, и он прикоснулся к запретному плоду, — теперь я не буду больше терпеть неуважительного отношения. Её нужно воспитать раз и навсегда! Или сейчас или никогда!»
Рука вновь взмыла вверх и опустилась вниз, оставляя ярко-красный отпечаток ладони на белоснежной ягодице. Он, то сильно хлопал по нежной попке, то, как бы невзначай, почти ласково проводил снизу вверх по ней ладонью, стараясь подсознательно, как бы случайно, пальчиками прикоснуться к выпуклым вареникам половых губок.
— «Прекрати, что ты делаешь!? — ещё громче взвыла она. – Больно! Мамочка …»
Одна рука неожиданно освободилась от цепкой хватки, и Ирина кулаком больно ударила его по ноге.
— «Ах ты, сучка! – зло промелькнуло в голове и через мгновение обе руки опять крепко удерживались им, сильно прижимая девичье тело к коленкам. — Ещё сопротивляешься! Я тебе покажу! Шёлковая будешь!»
И тут Михаил почувствовал, что не владеет собой. В паху заныло ещё сильней, член дёрнулся и начал набирать силу.
Ягодицы Ирины с каждой секундой краснели всё больше, она корчилась, металась у него на коленях, не в силах вырваться.
— «Лежи спокойно! Не дёргайся! – не узнал он своего голоса. – Ты делаешь только хуже для себя!»
— «Не надо! Перестань! – ныла девушка. – Мне больно!»
Вначале он не придал большого значения, как нежное тело прижалось к восставшей плоти. Ирина, словно специально начала скользить животиком вдоль эрегированного пениса, вызывая в его теле волны удовольствия. Это были самые эротичные и сексуальные танцы женщины у него на коленках. Такого он не испытывал никогда!
Михаил прекрасно понимал, что девушка делает с ним, но надеялся, что Ирина не в состоянии ещё этого понять, всё происходит совершенно случайно.Его тело упивалось наслаждением, и он на секунду потерял над ней контроль. Но девушке этого было достаточно, чтобы вырваться из цепких рук.
Скатившись с мужских коленок, она резко вскочила на ноги, потирая ладонь ягодицы, совершенно не заботясь о том, что подол юбочки высоко поднят, полностью показывая трусики, через тонкую ткань которых, ему прекрасно виден чёрный треугольник кучерявых волосиков внизу животика.
Михаил, красный, как помидор, тяжело дышал, смотрел на неё безумным взглядом, чувствуя, как бесконтрольно продолжает пульсировать член, поднимая его на гребень волны оргазма.
— «Извращенец! – с отвращением Ирина посмотрела на него. – Не могу поверить, что ты это сделал! Я о тебе была лучшего мнения!»
Неожиданно взгляд девушки опустился на его пах, и гримаса отвращения сменилась на неподдельный ужас. Ей прекрасно был виден оттопыривающий обтягивающие белые плавки довольно приличных размеров эрегированный член.
— «Ой, какой кошмар! – вскрикнула она. — Не могу поверить …»
— «Знаю, зачем ты это сделал со мной! Извращенец!»
Михаил сразу понял, что она имеет в виду, бросив взгляд туда, куда направлен её взор.
— «Ирочка, … ты не правильно меня поняла …, — залепетал он в своё оправдание, пытаясь прикрыть простынкой пах. – Мне жаль, что так произошло, … но я не хотел …»
Но он не смог договорить, прикрыть низ живота. Внизу закрутило, член дёрнулся, и … Михаил почувствовал знакомый поток теплоты в трусах. Мокрое пятно с каждой секундой становилось всё больше на белоснежной ткани.
— «Ой, какой ужас! – вновь воскликнула со смехом Ирина, закрывая ладонями лицо. – Ты кончил! Извращенец!!!»
Она продолжала громко смеяться, оправляя подол юбки, наслаждаясь его унижением, и резко развернувшись на каблучках, со смехом выскочила из комнаты:
— «Не жди меня извращенец, … ложись спать, … я поздно …»
Через мгновение хлопнула входная дверь, и Ирина, не переставая смеяться, счастливая побежала вниз по ступенькам, до конца ещё не осознавая, что сбывается её план, правда не в таком виде, как она хотела.
А как он мог запретить ей уйти, смотря унижено на липкое мокрое пятно на белой ткани трусов.
— «Всё …, — с трудом подавил навернувшиеся слёзы на глазах, — … вот и воспитал падчерицу, … приучил к дисциплине …»
В самом страшном сне трудно было представить, что такое может произойти с ним …
Прошло уже больше часа, но Михаил не мог уснуть. Он встал, подошёл к компьютеру и зашёл на порно сайт. Обнажённые женские тела проплывали перед глазами, но мысли о падчерице не выходили из головы.
Местами он ловил себя на мысли, что вместо чужого лица видит её милое личико. Ещё вчера трудно было подумать, что пышное, молодое тело Ирины может так смутить его, возбудить самое низменные сексуальные желания и похоть.
В голове кружились воспоминания, как соблазнительное девичье тело извивалось на коленях, как она, скорее всего не понимая, что делает, тёрлась о вздыбленную плоть. Она была полностью в его власти! Он мог сделать с ней всё что угодно …
Но как он мог так опозориться перед ней? Ему опять стало стыдно за свою слабость.
— «Нет, она сама виновата! – пытался мужчина успокоить себя. – Зачем начала кокетничать, играться со мной, специально дразнить, когда положил на колени?»
— «Она словно хотела, чтобы я сделал это …, специально провоцировала меня …»
За окном уже начало светать, когда Ирина пришла домой. Конечно, это было вызывающе с её стороны, но что он мог сказать ей в такой ситуации.
В ванной комнате зашумела вода, и Михаила ревностно сжалось сердце:
— «Сучка, … подмывается …»
— «Не хватало ещё, чтобы залетела …, — тяжело выдохнул он. – Светка меня убьёт …»
— «Нет, надо что-то делать, так нельзя …»
— «Теперь сядет мне на шею …, сучка …»
Михаил не видел Ирину целый день, да встречаться с ней не было большого желания. Придя с работы, с облегчением вздохнул – падчерицы нет дома.
Он сидел в кресле перед телевизором, смотря очередной бессмысленный криминальный сериал, когда тихо скрипнула дверь и в комнату с улыбкой на лице зашла Ирина, стала перед ним, закрывая экран телевизора.
Яркий макияж, пышные волосы, завязанные сзади хвостом, розовая блузка, через которую явственно просматривался чёрный бюстгальтер, обтягивающий увесистую грудь и светло-голубые шорты, которые на много меньше прикрывали соблазнительную попку, чем вчерашняя юбка, не привели Михаила в чувство восторга.
— «Мне надо сходить в магазин», — категорично заявила она.
Наглость и решительность звучали в её голосе.
— «Иди», — спокойно ответил он и сделал жест ладонью, чтобы девушка отошла в сторону, не мешала смотреть.
— «А в этом можно идти, папочка?», — чтобы привлечь его внимание провела ладонями по туго обтянутой бюстгальтером груди и шортам.
Шорты были настолько коротки, что с боков просматривались белые трусики, сзади – совершенно не скрывали низ аппетитных ягодиц.
— «У меня нет слов …», — спокойно произнёс Михаил.
— «Может, хочешь отшлёпать Ирочку, как вчера? – повернулась к нему задом и тихо добавила. – Смотри, они не сильно отличаются от вчерашней юбочки, даже я бы сказала ещё откровенней!»
— «Не слишком я в них соблазнительно выгляжу?»
— «Ира, собрала идти – иди! — начинал раздражаться он. – Я тебя не держу!»
— «Ходи в чём хочешь! Хоть голая! Ты уже девочка взрослая, понимаешь, что делаешь! Только в подоле не принеси …»
— «А что я должна принести в подоле? — кокетливо бросила ему. — На что намекаешь?»
Михаил промолчал, демонстративно отвернув от неё взгляд, все своим видом показывая нежелание разговаривать. В комнате наступила гнетущая тишина.
— «Поняла!», — неожиданно вскрикнула девушка, не выдерживая напряжения повисшего в комнате.
— «Давай папочка, положи меня на коленки и отшлёпай, как вчера …, — засмеялась девушка и тихо добавила, — … и кончи в трусики!»
Михаил вспылил, но промолчал, ничего не ответил. Молчала и Ирина.
— «Но если ты не собираешься меня наказать и не возражаешь отпустить в таком виде, то я пойду, — ласково замурлыкала она. – Ой, совсем забыла. Не мог бы ты мне дать немного денег?»
— «Ира, мама тебе оставила достаточно …»
Ирина наклонилась, подсовывая практически к его лицу свою грудь, и тихо заворковала:
— «Я обещаю быть послушной девочкой …»
— «Нет! Я не дам тебе денег! Мать оставила тебе достаточно …»
— «Но я не хочу их тратить!»
— «Я сказал – нет!»
— «Ну, хорошо папочка! – резко выпрямилась Ирина и в её голосе зазвучала угроза. — Если ты не хочешь, чтобы мама узнала о нашем маленьком инциденте, то будешь периодически давать деньги, когда я захочу. Если нет, то она узнает, как её муженёк хлопал маленькую девочку по попке, а затем … о, ужас, хуже того, … от наслаждения кончил себе в трусики. Я думаю, она будет очень рада!»
После таких слов не было у него большего желания, чем переклонить своевольную падчерицу через колено и отшлёпать так, чтобы запомнила на всю жизнь. Но Михаил не мог так поступить, инициатива была полностью в девичьих руках.
— «Это твоё право, — понял он своё поражения, — если считаешь нужным – можешь ей сказать …»
— «Так мне сейчас позвонить мамочке? — достала из кармана Ирина телефон и начала искать номер матери. – Или красочно рассказать, … когда приедет?»
— «Делай, как хочешь! – раздражение зазвучало в его голосе. – Мне всё равно …»
— «Вот сучка! – кипело внутри. – От неё всего ожидать можно! Не перед чем не остановиться, чтобы меня перед матерью унизить. Нет, надо что-то делать …»
— «Папочка, — неожиданно она изменила тон и стала перед ним на колени между расставленных ног, — ты такой хороший. Я не хочу, чтобы вы с мамой ругались из-за меня …»
— «Разве тебе вчера было неприятно? – улыбнулась она и прижалась щекой к паху. – Если хочешь, можешь отшлёпать меня хоть сейчас …, я не против этого …»
— «Но думаю, за такое мужчины женщинам платят большие деньги …, — подняла Ирина голову и нагло посмотрела ему в глаза, — … а ты со мной это бесплатно сделал …»
Запах молодой самки, разбавленный тонким ароматом духов, закружил голову. Воспоминания вчерашнего вечера мгновенно промелькнули в мозгу, и Михаил почувствовал, как закрутило внизу живота, дёрнулся член, начал набирать силу.
— «Ира, — попытался он слегка оттолкнуть её, — отстань …»
Но девушка, как специально ещё сильнее прижалась головой к паху, словно стараясь определить его реакцию на её прикосновение и вид.
— «Ладно, — тяжело вздохнул он, прекрасно понимая, что ещё секунда, и она почувствует щекой восставшую плоть, поймёт, его отношения к ней, да и Светлана не должна знать о том, что произошло между ними, — возьми в верхнем ящике сто рублей …»
— «Папочка, — подняла она голову и недовольно скривила губки, — полторы тысячи …»
— «А не жирно?»
— «Я буду самой послушной девочкой!», — посмотрела она так преданно в глаза, что Михаил поверил бы этим словам, если бы не знал её.
— «Вот сучка, — промелькнуло в голове, — впилась, как бульдог мёртвой хваткой …»
— «Ладно, … возьми …», — недовольно выдохнул он, прекрасно понимая своё полное поражение.
— «Спасибо! – вставая, улыбнулась она. – Мне идти в шортах или переодеться?»
Михаил безразлично глянул на неё и тихо выдохнул:
— «Желательно одеть что-то приличнее …»
— «Ты до утра, как вчера?», — выдохнул он.
— «А ты как хочешь?», — улыбнулась она.
— «Чем раньше, тем лучше …»
— «Ну, тогда час, полтора …, не больше»
— «Возьми две тысячи и купи бутылочку коньяка, если ты не долго …»
— «Обмывать мои покупки будем?», — мяукнула девушка таким эротическим голоском, что Михаилу на секунду показалось, что она сейчас сядет к нему на колени, обовьёт руками шею и их губы сольются в поцелуе …
— «Посмотрю, — попытался он выбросить из головы похотливое наваждение, — что купишь …»
Через несколько минут переодевшись, Ирина, не сказав ему ни слова, выскочила на улицу.
Смешанные чувства терзали его душу. Она, то явно издевалась над ним, бесстыдно показывая ягодицы, грудь, предлагая себя отшлёпать за неприличную одежду, то выполнила его желание — переоделась …
— «Она со всем, что ли дурочка в таких шортах ходить по улице? Специально разводила! – промелькнула догадка. – Чувствует власть надо мной …»
Михаил открыл книгу, но буквы не складывались в слова, слова в предложения. Воспоминание о корчившемся девичьем теле на его коленках проплывали в голове. Соблазнительная попка, слегка прикрытая трусиками, вновь оголилась перед ним, а мягкий животик нежно прижимался к восставшей плоти …
— «Нет, — тяжело вздохнул он. – Надо что-то сделать до приезда Светки! А то эта дурочка будет меня доить и при ней …»
— «Вбредёт что-то в голову и расскажет всё матери …»
Через секунду он представил разговор со Светланой после откровения дочери, и ему стало ужасно стыдно за свою слабость, потерю достоинства …
— «Что-то надо делать!», — и мысли судорожно закрутились в голове.
Не прошло и часа, как Михаила услышал резкий хлопок входной двери, а через минуту заиграла музыка в её комнате.
— «Ну что, будем обмывать? – появилась в дверном проёме через некоторое время улыбающаяся Ирина. – На кухне всё готово»
— «А что ты купила?», — безразлично спросил он, смотря на девушку в коротеньком халатике.
— «Тебе показать или так поверишь?»
— «Конечно, показать!»
— «Смотри, — сексуальные нотки зазвучали в девичьем голосе, — это ты захотел, не я. А как можно отказать папочке?»
И тут Михаил чуть не потерял дар речи. Сделав несколько шагов, она стала перед ним, и резко расстегнув халатик, бросила его на диван.
— «Ну как, нравиться?», — испуганные глазёнки наблюдали за его реакцией.
— «Очень …, — запнулся он, не в силах выговорить слово, — … очень симпатично …»
Ирина стояла перед ним в одном нижнем белье. Ажурный гарнитур красного цвета из трусиков и бюстгальтера делал её тело настолько сексуально привлекательным, что судорожно забилось сердце, и Михаил почувствовал – ещё секунда и его руки протянуться к ней. Нет, он, конечно, видел её в купальнике, но в нижнем белье никогда!
Оно совершенно не скрывало женских прелестей, а наоборот подчёркивало их неотразимость.
— «Правда? – удовлетворённо произнесла она и начала поворачиваться кругом, показывая себя со всех сторон. – Нормально в нём выгляжу?»
Михаил не мог произнести слова, любуясь соблазнительным телом в тусклом свете торшера.
— «А какой цвет женское нижнее бельё тебе больше всего нравиться?», — лукаво спросила она, пристально смотря ему в глаза.
— «Красный», — не обдумывая сказанное, бросил Михаил, никогда не задумавшийся об этом.
— «Спасибо тебе за подарок!», — улыбнулась она и неожиданно села к нему на колени, обнимая обеими руками за шею, прижимаясь полуобнажённым телом.
Не отдавая себе отчёта, Михаил ответил взаимностью, обнимая руками за талию, чувствуя, как отзвуки сердца глухо отдаются в напряжённых гениталиях.
— «Причём здесь я?», — еле слышно слетело с его губ.
— «Ну, ты же мне деньги дал на такой изумительный подарок! — засмеялась она и ещё сильнее прижавшись, поцеловала в щёку. – Рада, что тебе он понравился»
— «Пошли обмывать?», — резко отпрянув, вопросительно посмотрела в его глаза и, приподнявшись, набросила на себя халатик.
Михаил смог только вставая кивнуть головой.
Ирина беспрестанно болтала, с каждой рюмкой всё больше хмелея, рассказывая о своих друзьях и подругах, стараясь не замечать восхитительного мужского взгляда на соблазнительной груди обтянутой ажурным бюстгальтером, выглядящей между разошедшимися полами халатика. Она периодически запахивала их, но вскоре они расходились вновь, показывая округлую упругость белоснежных холмов, соблазнительно колышущихся при каждом вздохе, сексуально проступающие на поверхности ткани напряжённые сосочки.
И вскоре Михаил лежал рядом с ней поверх покрывала на постели в её комнате, боясь разрушить, начавшееся складываться взаимопонимание между ними, а Ирина всё делилась своими проблемами, не на секунду не закрывая рот.
Близость соблазнительного тела милой девушки кружило голову, заставляя лечь на бок, повернувшись к ней, поджав коленки к животу, скрывая возбуждённые, налившиеся кровью гениталии. И он даже не заметил, как уснул, провалившись в царство Морфея.
Невозможно было понять — это сон или реальность, когда Михаил проснулся от безумного возбуждения, чувствуя, что обнимает рядом лежащую полуобнажённую женщину. Ладонь ласкала упругую грудь, ощущая напрягшийся сосочек под тонкой тканью, а вздыбленная плоть прижималась к расщелине между пухлыми ягодицами.
— «Она же в халате была!», — как молния промелькнуло в голове, заставляя убрать руку и чуть отодвинуться от неё.
— «Этого ещё не хватало!», — забурлило в голове, и Михаил приподнялся, хотел встать и уйти к себе в комнату, но что-то сдерживало его, не давало возможности двинуться.
И он снова лёг, не в состоянии справиться с искушением, обнять желанное тело падчерицы.Пальчики бродили, ласкали сосочек, всё сильнее заводя его, доводя до состояния безумия. И не в силах больше сдерживаться, он расстегнул бюстгальтер. Напряжение материи ослабло, и через секунду ладонь накрыла белоснежный холм, наслаждаясь его упругостью.
— «Интересно, она спит или нет?», — нежно пальцами сжал сосочек, чувствуя, как он покорно отзывается на прикосновение.
Мысленно выругав себя за необузданную похоть, Михаил сразу нашёл оправдание:
— «Если что извинюсь, скажу, что спал, не понял, кто рядом …, думал Светка …»
И рука скользнула по девичьим бёдрам, цепляясь за резинку трусиков, стягивая их вниз. И через секунду на ней не осталось ни кусочка материи. Совершенно голая Ирина лежала рядом, а он безумно ласкал её тело, то нежно сжимая грудь, теребя разбухшие сосочки, то опускался вниз – исследуя пухлые вареники, покрытые жёсткими волосиками, влажную расщелину между ними.
За окном уже рассвело, в комнате стало светло, а Ирина лежала совершенно спокойная, не позволяя Михаилу насильно воспользоваться близостью доступного тела. Ни её движение, ни дыхание не выдавало состояние девушки, но он был уверен на сто процентов, что она уже давно не спит.
Не в силах больше сдерживаться, он встал, собираясь уйти. И тут произошло невероятное. Ирина не произнося ни слова, приподнялась, встала на четвереньки, уткнув голову в подушку, как страус в песок, предоставляя в полное его распоряжение оба желанных отверстия.
Мгновение и два пальца левой руки скользнули в истекающее соками отверстие, лаская переднюю стенку влагалища, а правой – начали теребить разбухший грибочек клитора.
Не было уже места на девичьей промежности, где бы ни прошлись умелые пальцы, но она молчала, не подавая никаких признаков возбуждения. Только испускающее слюни влагалище говорило само за себя – ей были приятны такие ласки.
На секунду задумавшись, Михаил посмотрел на коричневую розочку анального отверстия и надавил на него мочкой пальца. Мышцы сфинктера словно ожидали этого, беспрепятственно пропустив фалангу внутрь, с жадностью сжимая её.
— «Ах …», — тихий стон вырвался из девичьей груди и бёдра двинулись ему навстречу.
Михаил не мог поверить – она хотела его!
— «Ирочка, — тихо задрожал в тишине комнаты его голос, — что ты хочешь, чтобы я сделал?»
Не успел отчим закончить фразу, как с губ падчерицы слетели такие грубые слова, от которых он на секунду опешил. Но быстро придя в себя, продолжая ласкать разгорячённое влагалище и с каждой секундой, становившееся всё более доступное анальное отверстие, тихо, как можно спокойней добавил:
— «Хочешь, чтобы я совершил с тобой половой акт?»
— «Да, — вскрикнула она, — да, я хочу быть твоей любовницей! Шлюшкой! Давно хочу, чтобы ты …»
И с девичьих губок вновь полетели грубые слова, от которых Михаил испытал истинное наслаждение. Теперь он знал, что девочка будет слушаться его всегда и во всём!
Ирина недоумённо, с разочарованием повернула голову, посмотрела на него, когда он прекратил ласкать распухшую от возбуждения промежность.
— «Хочешь попробовать его?» — улыбнулся он, снимая трусы, победителем смотря на обнажённую, изнывающую от страсти девушку.
— «Да …», — еле слышно слетело с пересохших губ.
— «А ты не будешь жалеть об этом? — продолжал он раздразнивать её. – Посмотри мне в глаза …»
— «Нет …», — с собачьей преданностью она взглянула на него.
Никогда Михаил не видел у женщин такого взгляда.
— «Ладно, — улыбнулся он, — ты сама так решила …»
— «Давай, иду сюда милая, — он лёг на спину рядом с ней на кровать, — воплощай в жизнь свои мечты и желания …»
Его спокойный и пренебрежительный тон ещё сильнее завёл Ирину, делая её страсть безумной.
Она вскочила, бесстыдно расставила ноги и присела на корточках над торчащим, как высоковольтный столб, членом. Ладонь обхватила желанную плоть и направила головку к истекающему соками входу в глубину животика. Мгновение и тело Ирины задрожало в сладострастных муках оргазма …
Обессиленная девушка лежала на нём, не в состоянии пошевелиться, чувствуя нежные прикосновения губ и с нарастающей скоростью двигающийся поршень инородной плоти в разгорячённом чреве.
— «Туда можно кончать? – тихо слетело с его губ. – Или в ротик?»
— «Куда хочешь, — засмеялась она, испытывая истинное наслаждение. – Мне сейчас можно туда …»
— «Если хочешь, могу в ротик …», — приподняла голову, смотря ему в глаза.
Но Михаил не успел ответить, член дёрнулся, и потоки горячей спермы обожгли стенки влагалища, шейку матки.
Удовлетворённые половым актом они, обнявшись, лежали на кровати, когда Ирина приподняла голову и тихо спросила:
— «А ты хочешь в попку попробовать? Мама тебе не отказывает в этом?»
Михаил улыбнулся, поцеловал в губы и произнёс:
— «Шлюшка моя маленькая, ты и анальным сексом уже занималась?»
— «Нет, — встрепенулась Ирина и, засмеявшись, добавила, — там я ещё девочка!»
— «А туда …, — серьёзные нотки зазвучали в голове, — … сейчас жалею. Одному дурачку отдалась. Ни любви, ни желания, так из любопытства …, я же не знала, что встречу тебя …»
— «Без всякого удовольствия. Дурочкой была …»
— «Сейчас не будем, — задумчивые нотки зазвучали в голосе, вновь переходя к вопросу анального секса, — я подготовлюсь, и она будет в твоём полном распоряжении …»
— «Тебе нравиться со мной?», — неожиданно спросила она, резко поменяв тему разговора.
Михаил поцеловал в губы и тяжело вздохнув, добавил:
— «Ты такая милая девочка, конечно, нравиться! Но что теперь делать с мамой?»
— «А ничего, — вновь засмеялась Ирина, — она на работе, ты со мной, она дома – ты с ней! Я не ревнивая, вытерплю!»
— «Ты же не думаешь, что ей скажу?»
Он ещё крепче обнял молодую женщину, а она, вздохнув, добавила:
— «А если узнает, … то будем спать втроём …»
— «Тебя хватит на нас двоих?»
Михаил улыбнулся и поцеловал вновь.
— «Я же знаю, как она тебя любит …, на всё согласиться, чтобы не расстаться …»
— «Наверное, как и я …»