Рассказ основан на реальных событиях и написан по личной просьбе Александра
Однажды, давным-давно, когда я только закончил медицинский и уже пару лет как практиковал в одной из Московских клиник в качестве ассистента операционного врача, после очередной операции, когда мы сидели все уставшие и пили с врачами чай, у меня раздался звонок с неизвестного номера.
Я взял трубку и безумно обрадовался, так как это звонил мой двоюродный брат, которого я не видел уже более 10 лет! С братом нас связывали очень тесные отношения, так как всё детство мы гоняли на велосипеде и жили по соседству. Потом жизнь распорядилась так, что мы остались в Москве, а родителей двоюродного брата в 90-е понесло по разным странам спекулировать, так как нужно было как-то выживать. После долгих скитаний они осели в Краснодаре и стали там жить.
Услышав голос брата, я даже сразу его и не узнал… Но потом мы оба так обрадовались, что нас было просто не остановить! Коллеги мне даже сделали замечание, чтобы я говорил потише, так как мы в больнице. После короткого разговора я узнал, что брат уже 3 года, как женился и у него родилась дочь. А пока он, с женой и ребёнком, находится столице, где они сняли квартиру на неделю.
Договорились встретиться, и через два дня я приехал к ним с авоськами продуктов и подарком для ребёнка. Поднялся по этажу и позвонил в дверь. Сам не знаю почему, но меня била какая-то дрожь, как будто что-то должно было случится, и очень нехорошее…
И вот дверь открылась…
— Сашка! — крикнул мой любимый братишка и кинулся меня обнимать. Я положил всё на пол и мы, как два балбеса, словно дети, начали обниматься и прыгать.
— Витька! Как я рад! — тискал я брата.
В этой суете из комнаты вдруг раздался плач ребёнка. Брат, обернувшись назад, крикнул:
— Карина, иди сюда!
Я сразу подобрался, чтоб не выглядеть идиотом перед совершенно незнакомой, молодой женщиной, ожидая, когда же наконец-то жена брата появится с племяшкой, которую я уже заочно полюбил и хотел вручить ей подарок.
И тут я почувствовал, что именно сейчас что-то плохое и должно было произойти, из-за чего у меня и возникло то чувство волнения перед дверью…
Вошла Карина и… я просто обомлел!
«Вот оно — плохое!» — подумалось мне…
Я чувствовал себя последней тварью потому, что первое, что пришло мне в голову, как только я её увидел — это чувство возбуждения…
Попробую её описать.
Карина была довольно высокая, где-то 175 см. Кожа белая и гладкая, волосы чёрные, как смола… И этот явный контраст разбавляли восточные, зелёные глаза и розовые, пухленькие губки. Чуть позже я узнал, что Карина по национальности армянка, из очень строгой, традиционной семьи, которая до последнего была против такого её замужества.
Видно было, что девочка следит за собой, и после родов ничуть не поправилась, а стала просто женственней. Округлые бёдра виднелись через платье чуть короче колена… не худые и не полные… Короче самый сок! На руках у неё была малышка, которая хныкала. Брат сразу подбежал и взял ребёнка на руки:
— Карина, — это мой брат! Помнишь, я тебе рассказывал о нём? Ну… вы пока тут познакомьтесь, а я с кухни соску принесу!
С этими словами он ринулся с малышкой на кухню. И вот потом я пожалел, что брат вообще ушел, и то, что Карина отдала ему ребёнка.
На ней была темная юбка, а сверху белая футболка, но что скрывается за ребёнком, — я тогда ещё не видел.
Но теперь, когда мои глаза увидели её грудь!… Боооже!!! Это была не просто грудь — это была сама жизнь, это был весь смысл жизни, это то, что просто бросило меня в дрожь! Грудь была где-то 6-го размера, но вы не представляете — какого шестого! Кроме того, что она была большая, было такое впечатление, как будто она была накаченная… налитая!
При каждом, даже малейшем движении её тела, её сиськи маняще колыхалась, как желе!
Во мне явно что-то происходило… В тот момент я понял, что я хочу, как минимум, потрогать их, но… Сами понимаете!..
Она с улыбкой подошла и обняла меня.
— Привет Саша! Много слышала о тебе…
Я что-то промычал в ответ, но в этот момент мне было не до слов! Я реально чувствовал только её полную грудь, которая во время обнимания уперлась в меня. Мне показалось, что грудь была горячая, как кипяток. Её крупные соски буквально бодали меня через ткань, как торчащие колышки…
В этот момент мы услышали голос Виктора из кухни:
— Карина, я соску не найду!..
Когда я вошел, следом за молодой женщиной, на кухню, — меня словно током ударило! Весь кухонный стол был заставлен бутылочками, и витал какой-то странный запах, который дурманил голову. Я не успел ещё прийти в себя, как брат сказал Карине, чтобы она быстро всё убрала. Затем он повернулся ко мне и предложил пройти в комнату…
Мы с братом сидели за столом, выпивали и вспоминали детство, а его жена бегала каждые 5 минут в спальню, потому что там хныкал ребёнок. Наконец укачав дочку, Карина села за стол. Я предложил ей выпить, но она отказалась:
— Мне нельзя, Саша! Я пока кормлю…
В этот момент я понял, что все эти заполненные до краёв бутылочки на кухне — это не просто смесь, купленная в магазине и приготовленная для ребёнка… Все бутылочки были заполнены ЕЁ молоком!
Выпитый алкоголь делал своё дело! У меня в голове бродили мысли, стреляло в висках, и я думал: «Неужели в её груди столько молока?!!»
Я ловил себя на мысли, что хочу её молоко! Хочу почувствовать суть этой женщины! Хочу, чтоб ДНК Карины через молоко сделало нас едиными! Короче говоря, — я сходил с ума, я реально сходил с ума от ее сисек!!!
В последний раз, когда она уходила к ребёнку, она вернулась уже в другой футболке, типа маечки, но с тремя пуговицами на груди посередине. Две верхние были расстёгнуты, и в её вырезе была видна, эта манящая, женская ложбинка.
Я, как волк, принюхивался к ней через стол! Весь вечер я смотрел на эти, полные молока дойки, и мечтал только о них! Разливая, мои руки подрагивали, но я пытался держать себя в руках… Ближе к 12, поняв, что мы уже явно припозднились, я попрощался и уехал на такси домой.
***
Прошло некоторое время. И вот однажды мне звонит брательник и сообщает о том, что цену на квартиру хозяин загнул заоблачную, и он не знает, как ему теперь быть с жильем…
— Витька! Да переезжайте ко мне! — говорю я брату — Чего ты паришься? У меня же 3-х комнатная… Места всем хватит!
После недолгих размышлений молодая семья поселилась у меня.
Вскоре Виктор устроился на работу в смену. А так, как я тоже работал в смену, и наши смены не совпадали, то частенько в квартире мы оставались с Кариной наедине… Обычно она старалась одевать халат, немного скрывающий её роскошные формы, и в нем ходила по квартире.
И вот однажды ночью, когда брат был на работе, я элементарно захотел в туалет. А так как мой проказник обычно торчит во время сна… — так я и пошел! Сонный, в одних трусах, под которым торчал немаленький член…
Только я протянул руку к ручке… как вдруг дверь раскрылась и оттуда вышла Карина! В одной тонкой маечке и тоненьких стрингах… И мы практически столкнулись всем телом друг с другом! Хорошо, что хоть не головами!
Хотя от этого легче мне не стало! Её полные сиськи самортизировав, мягко ударили меня в грудь, а мой оттопыренный член — в её промежность…
Каринка встала, как вкопанная и, видимо, сначала не поняла, что случилось… А когда поняла, — опустила вниз глаза и наконец начала врубаться в то, что её так больно ткнуло!
— Ой… извини! — расширила она глаза, то ли от испуга, то ли от удивления. Женщина мельком посмотрела мне в глаза и вновь опустила взгляд…
— Ничего… И ты извини! — собрался наконец я с духом.
А сам всё стоял и откровенно пялился на её крупные, темные соски, четко вырисовывающиеся под маечкой. Её большие сиськи, плотно обтянутые тонким материалом, были четко видны мне в свете открытой двери. Видимо от удара, маечка Карины вдруг стала пропитываться молоком от соска левой груди…
От всей этой картины мой болт под трусами стал предательски вытягиваться ещё выше!
Карина стояла, как заколдованная крольчиха, смотрит на поднимающегося удава, не в силах оторвать взгляд… Наконец она справилась с собой.
— Я пойду! — сказала она и шагнула в темноту…
Я вернулся в свою комнату и, чтобы хоть как-то снять возбуждение, принялся дрочить своего непослушного оболтуса. Закрыв глаза, я представлял, как сжимаю полные, упругие от молока, сиськи Карины… Как я мну и потягиваю губами поочередно ее крупные соски… Как я сосу теплое, материнское молоко Карины, сжимая ее дойки…
Член брызнул вверх мутной струей спущенки, вырвав у меня из груди сладкий стон!..
***
После этого случая я стал вообще сходить с ума по Карине! Мне хотелось во что бы то ни стало хотя бы увидеть воочию её соблазнительную, налитую грудь. Это желание стало навязчивым! Оно преследовало меня не только дома, но и на работе. Я спал и видел во сне, как я любуюсь, а затем мну и сосу её вздымающиеся, материнские сиськи! И увидеть не только её груди, а и все её роскошное тело вскоре случай все же представился…
Однажды вечером, когда мой брат работал в ночную смену, мы с Кариной, весело болтая, пили чай. Она, как обычно, ужинать закончила раньше…
— Чур последний убирает со стола! — засмеялась она.
— Не вопрос! — ответил я ей, зная, что у «мамочки» итак дел по горло.
— Саша, я в душ по быстрому схожу, пока дочка спит, а ты её покарауль… Хорошо? — попросила меня Карина.
— Иди конечно! — махнул я рукой, уже начав представлять, как она сбросит свой халат и встанет под душ своим великолепным телом. Мне же останется только догадываться о её неземной красоте…
Стукнула дверь в душевую, и вскоре раздался звук падающей сверху воды. Я поужинал и уже почти убрал со стола, как вдруг ощутил небольшой сквознячок, гуляющий по ногам. При этом звук воды явно усилился. Я выглянул в коридор и… моё сердце ёкнуло!
Дверь в душевую была приоткрыта…
«Закрыть забыла!» — подумалось в тот момент. Моё сердце часто и радостно забилось!.. В коридоре стояла темнота, и я осторожно подошел к двери душевой.
Сквозь щель, размером с кулак, я увидел мою мечту, мою прекрасную Карину!
Зажмурив глаза, она стояла ко мне лицом, и подняв руки вверх, намыливала свои длинные, тёмно-каштановые волосы. Её полные, белые груди с крупными кнопками сосков и большими околососковыми пятнами были возбуждающе приподняты, и словно приготовились стрелять в мою сторону… От движений рук Карины её обворожительные сиськи заманчиво раскачивались и вздрагивали…
Её роскошное тело, имеющее идеальную пропорцию, теперь было наконец доступно моему жадному взгляду. Узкая талия с ровным животиком и спрятавшимся пупочком, плавно переходила в довольно широкий, возбуждающий таз. Узенькая, кудрявая дорожка её лобковых волос интимно прикрывала лепестки её розовой девочки, с которых стекали капли воды…
От такой заманчивой картины у меня тут же вскочил член, готовый хоть прямо сейчас порвать моё домашнее трико. Возбуждение от увиденного было просто невероятным!
Тем временем девочка смыла свои волосы и повернулась ко мне задом, встав под теплые струи воды.
Я чуть не ахнул!
Её широкие ягодички были упруго подобраны, отливая своей чудной белизной в свете лампы душевой комнаты. Тут она подалась чуть назад, выйдя из под воды, и стала намыливать своё чудесное, бесподобное тело.
И вот в этот момент произошло то, от чего я вообще чуть не сошел с ума! Кариночка уронила скользкое мыло и тут же нагнулась за ним, соблазнительно выпятив свой чудный аппетитный задок в мою сторону…
Окончательно обнаглев, и пользуясь тем, что молодая женщина меня не видит, я пошире раскрыл дверь. Теперь мои жадные глаза смотрели не по вертикали, а по горизонтали, что конечно же было значительно удобнее…
Её розовая девочка интимно выпятилась назад из-под широких булочек и чуть раскрылась, бесстыдно обнажив своё розовое нутро…
Карина копалась рукой внизу, пытаясь схватить мыло, а я, как сошедший с ума идиот, широко раскрыв глаза, впился взглядом в её восхитительную щелку.
Наконец Кариночка ухватила непослушное мыло и выпрямилась. А затем, вдруг словно что-то почувствовав, повернулась всем телом и посмотрела на приоткрытую дверь.
— Ах-х-х! — вскрикнула она, увидев меня и прикрыла ладонями все, что смогла — свою интимную прическу с лепестками щелки… Её сиськи сошлись вместе, угрожающе нацелившись на меня набухшими, выпятившимися сосками.
Застигнутый на месте своего позора, я тут же нашелся:
— Извини! У тебя дверь была открыта… Я закрыть хотел! — и тут же закрыл дверь душевой, при этом густо покраснев, как помидор…
***
После этого случая, увидев роскошное тело Карины голиком, я внутренне вообще воспламенился! Я ложился спать с мыслями о ней, а утром вставал, и уже думал о ней…
Внешне мы оставались все теми же близкими родственниками. Невестка однако общалась со мной довольно сдержанно, видимо решив установить некую границу между нами.
Но на тот момент это никак не повлияло на мою тягу к ней!
Когда мы с братом оба были дома, то иногда, уже почти засыпая, я вдруг слышал негромкий стук ножек кровати из их спальни. А затем вздохи и даже негромкие стоны Карины.. Я накрывал голову подушкой, просто не в силах всё это вынести!
Но подобная защита мне мало помогала… Я лежал с закрытыми глазами и словно видел наяву, как молодая мaмoчка, широко раскинув свои полные груди и широкие бёдра на кровати, ловит своей заманчивой норкой член моего брата…
При виде Карины у меня до боли сжималось сердце от одного нескромного желания… Почему-то именно это желание втемяшилась мне в голову — я хотел увидеть грудь «мамочки» во время кормления дочки! Но как это сделать — было непонятно, так как в это время невестка уходила к малышке в спальню за дверь…
Однажды, рано утром, когда Виктор уже уехал на работу, я проходил мимо их спальни. Вдруг я услышал, как что-то упав, стукнуло по полу и покатилось, и следом вскрик Карины:
— Ой-й-й!..
Я тут же открыл дверь со словами:
— Карина, что-то случилось?
Молодая женщина сидела на кровати в одной сорочке, держа на руках дочку. Лямочка сорочки была снята с плеча на руку, давая возможность её полной, материнской груди вывалиться наружу и кормить ребёнка. Девочка, закрыв глазки, сладко посасывала тугой, налившийся сосок, тыкаясь розовыми губками в её околососковый кружок. На полу валялся пузырек с молоком, видимо упавший со стола…
Увидев такую, казалось бы мирную картину, мой член вдруг вздрогнул и начал набирать недюжинную силу…
— Ой, извини! — наконец спохватился я, поворачиваясь и пытаясь выйти за дверь…
Вдруг я услышал сзади голос Карины:
— Саша, подожди!… — и чуть позже — Ничего страшного!
Я остановился, и медленно повернулся к ней…
Свою пышненькую, обнаженную грудь Карина уже прикрыла от меня ладонью, попросив:
— Ой, подними пожалуйста! А то молоко вытечет через соску… Там дырочка большая!
И эти, произнесенные ею слова — молоко, соска и дырочка — произвели на мой мозг настоящий сексуальный удар, равный по силе примерно трём Хиросимам! Болт, несмотря на все мои внутренние мольбы к нему, непозволительно нагло вскочил под трико, а в голову ударил какой-то жар!
Я поднял пузырёк и намеренно протянул Карине (хотя можно было бы просто поставить его на стол).
Она инстинктивно потянулась рукой, которой прикрывала грудь, ко мне… Всё её соблазнительное тело также чуть наклонилось мне навстречу и… сосок вдруг выскочил изо рта младенца! На его насосанном, вытянутом кончике немедленно выступила белая капля молока Карины…
Я во все глаза смотрел на эту зависшую каплю, которую мне нестерпимо захотелось слизнуть… От этого желания меня просто выворачивало всего наизнанку, и кадык в пересохшем, от волнения, горле дал ход!
В этот момент вдруг расплакался ребенок, лишившийся сладкого. А Карина, быстро взяв у меня бутылочку и подчиняясь древнему материнскому инстинкту, стала одной рукой качать дочку:
— А-аааа-а! А-аааа-а! — пела она ей.
Её полненькая, выскочившая сися при этом интимненько вздрагивала, как студень…
И вот картина маслом: Прямо на моих глазах та, о которой я втайне мечтаю, трясет своей полной, насосанной грудью, из соска которой выступило молоко… Грудь упруго амортизирует… Торчащий сосок маячит перед глазами… А я стою рядом, как дурак, болезненно глотаю и не мигая, смотрю на всё это!
Тут у меня внутри вздрогнуло всё, что только могло вздрогнуть! Наверное даже у евнуха, увидев такую сногосшибательную сцену, что-то, да загорится внутри! Хуй не по детски вскочил под трико и, просто дуром, стал рваться на свободу…
Вдруг Карина перевела взгляд на мои ноги с выпятившейся вверх шишкой, наконец врубилась в ситуацию, и густо покраснев, прикрыла грудь рукой с пузырьком…
— Спасибо, Саша! Можешь идти…
Я, словно робот, повернулся на своих окаменевших, вдруг, ногах и вышел за дверь…
Однажды ко мне в комнату вошла Карина с плачущей дочкой на руках. Лицо её было озабочено…
— Саша! Подержи её пожалуйста! Никак не могу успокоить, а мне молоко уже сцеживать пора… Все прибывает и прибывает! Я недолго…
— Конечно Карин! — ответил я, осторожно беря племяшку на руки у её мамы и обхватывая тельце ребенка.. В этом момент невестке вдруг показалось, что я могу её уронить, и она инстинктивно прижала дочку к себе. Моя левая рука оказалась плотно прижатой к её полной, налитой груди через тонкую футболку. Я четко ощутил поверхностью ладони её твердый сосок, который сладко бодал меня, как пружинистая кнопка.
Каринка слегка покраснела, но продолжала крепко прижимать дочь к себе…
— Держишь?
— Сейчас поудобнее обхвачу! — ответил я ей, шевеля рукой и нагло прожимая её полную сисю.
Молодой женщине ничего не оставалось, как стоять и стойко сносить все мои потуги. Наконец я понял, что любой наглости тоже есть предел и сказал:
— Всё, держу!
— Точно? — недоверчиво спросила молодая женщина, при этом ещё пару раз ткнув своей роскошной грудью в мою руку. Для неё это видимо была обычная материнская предосторожность, в то время, как для меня — настоящий фурор!
— Точно… — подрагивающим, от возбуждения голосом, ответил я ей.
Сердце у меня билось по бешеному, в висках стучало… Ведь мне впервые удалось прикоснуться к интимному месту своей тайной музы, пусть и через тонкую ткань! Её грудь была удивительно хороша! Налившаяся молоком, она была упруга на ощупь и отдавала нежной теплотой.
Карина развернулась и пошла в кухню, бросив мне на ходу:
— Ты покачай её пока… Я недолго!
— Хорошо..
Племяшка продолжала хныкать, но уже чуть поменьше.
Из кухни раздался небольшой шум, а затем я услышал, как струйки молока стали ударять в стенку посуды…
— Ты походи с ней немного, ей так нравится… — раздался голос Карины, — Только сюда не заходи… Я сейчас!
Я начал ходить по коридору… и действительно, вскоре ребенок притих на моих руках. Оказавшись напротив прохода в кухню и повернув голову, я замер… Я вдруг увидел в зеркале кухни отражение молодой мaмoчки, стоящей, в профиль ко мне, у стола.
Карина, до самых плеч задрав футболку, наклонилась над чашкой и доила свою отвисшую, полную грудь. Тоненькие струйки молока прыскали в чашку, вздымая в ней белую пену. Молодая женщина, словно телка, избавлялась от ненужной ей жидкости, ритмично сдаивая пальцами её из груди. Она вся была занята процессом доения и абсолютно не замечала висевшее рядом зеркало, бесстыдно выдающее её нескромное занятие.
От такой картины у меня стало просто сносить башню, а член задергался, почуяв манящее лакомство… На лбу у меня от волнения выступил холодный пот. Мне безумно захотелось самому подоить её сиськи, а ещё лучше — пососать её торчащие соски! Я чуть было не обнаглел и не предложил ей помощь, но вовремя опомнился… Все-таки доверие обязывало!
Закончив дойку, молодая телочка облегченно вздохнула и оправила на опустевших грудях маечку, начав сливать молоко в бутылочки.
Больше мне здесь делать было нечего, и я осторожно удалился с заснувшей, на руках, племяшкой в их спальню. Торчащий член, как и я сам, остались голодными…
Положив девочку в кроватку, я увидел футболку Карины, висевшую на спинке кровати.
Я быстро схватил её, сунув в карман трико и рванул в свою комнату. Не медля ни секунды, я прижал футболку Карины к лицу… Она, в месте касания сосков женщины, пропиталась молоком и источала его неповторимый аромат, дополняясь запахом ее восхитительных грудей.
Не в силах больше сдерживаться, я выпустил свой, давно торчащий, член на свободу и стал его яростно надрачивать! Мой мaльчик, как поршень, ходил в кулаке, а я вспоминал дойку сисек желанной Карины…
И вот, как только оргазм стал неудержимо приближаться, застилая пеленой мой затуманенный мозг… в комнату вдруг вошла она… Карина!
— Саша, тебе что… — замерла она на месте, как вкопанная, так и не успев задать до конца свой вопрос.
Её розовые, пухленькие губки замерли, так и оставшись приоткрытыми, а расширенные, зелёные глаза уставились на мой торчащий, надроченный хуй, из которого неожиданно мощным фонтаном брызнула вверх мутная жидкость, вырвав у меня сладкий стон….
— Извини… — попятилась она задом, неловко ткнувшись попой в дверь.
Мне оставалось только молиться, чтобы об этом неловком эпизоде она ничего не рассказала брату… или идти к ней самой на поклон!
«На бога надейся, а сам не плошай!» — вспомнил я поговорку и подумал: «А я-то как раз и оплошал!»
Когда я зашел в кухню, Карина там уже прибиралась.
— Карин… тут так неловко поучилось! Ты уж извини… Мне не хотелось бы…. — почти мямлил я.
— Я все понимаю, Саша! — перебила меня она. — Никто ничего не узнает, не волнуйся! Тебе бы жениться пора… — мягко сказала она.
Глупенькая! Она абсолютно не понимала, что я хочу трахать лишь только её одну!
***
Уже буквально вечером Карина шлындала по комнатам, как будто ничего особенного и не произошло! Её абсолютному спокойствию и выдержке можно было только позавидовать!
Я понимал, что уже почти схожу с ума от одного вида кормящей невестки… но сделать с собой ничего не мог! Вид её роскошных грудей, покачивающихся под тонкой тканью одежды; перекатывающиеся, при ходьбе, округлые, выпирающие под тонким халатиком, ягодички вызывали у меня в душе бурю эмоций… Я порой молил бога, чтобы она не ходила так по квартире, но сказать ей об этом конечно же не мог… Было просто неудобно! Я сгорал от желания припасть губами к её соску и посасывая его, чувствовать во рту этот твердый комочек! Чувствовать, как сладкие струйки её молока наполняют мой страждующий рот…
Я готов был порой просто жадно наброситься на неё и грубо овладеть её роскошным телом! Но я снова и снова шептал сам себе:
— Дура-а-ак! Это же жена твоего любимого брата! Опомнись!!!
А Каринка, то ли уже совсем привыкнув ко мне, то ли подшучивая над моим возбуждением, казалось ничего не замечала вокруг, став почаще мне мило улыбаться… Она мыла посуду, вовсю раскачивая своей грудью… Она наливала чай, интимно нагнувшись над столом… А мне оставалось только смотреть на всё это, её недоступное, богатство, завидовать брату и проклинать свою никчемную судьбу!
***
Однажды брат сказал мне, что отправляется на пару дней в Питер на переговоры по работе.
Ну что же делать? Работа есть работа!
Мы попрощались, и он уехал. На следующий день с утра меня срочно вызвали в больницу пахать не в свою смену. А в голове была только она… Карина!
«Она сейчас одна дома, брат в Питере, а я на этой грёбаной работе!» — думал я.
Я понимал, что это всего лишь глупые мечты, и секса у нас с ней не будет никогда только потому, что она — жена моего брата!..
День шел как обычно, операции, пациенты и т.д. как вдруг раздался звонок с неизвестного номера. Я взял трубку, — это была Карина! Она плакала так горько, что я сел на стул и даже не сразу понял, что она вообще говорит!
Оказалось, что Виктор, на всякий случай, дал ей мой номер. А случилось совсем нехорошее… Брат утром на самолёте прилетел в Питер, и по дороге с аэропорта в гостиницу, когда ехал на такси, в них врезался какой-то бухой наркоман на джипе! Такси в смятку, водитель в тяжёлом состоянии, а брат с переломом ноги и руки попал в больницу. Состояние у него было тяжелое…
Карина плакала и просила помощи, а у меня от её слов чуть сердце не выпрыгивало! Я мигом помчался к ней. Я и сам не помню, как я долетел к ней! Она с ребёнком на руках и необходимыми вещами уже собралась, и мы помчались на вокзал.
По дороге я связался с коллегами в Питере и узнал о состоянии брата. Слава Богу, что его жизни нечего не угрожало, — просто переломы.
Я успокоил Карину, она притихла, и мы на такси поехали на Ленинградский вокзал. Было уже 7 вечера. Билетов, да и рейсов на самолёт уже не было, слишком поздно!
На кассе сказали, что ближайший Сапсан только завтра, а на самое ближайшее время — только поезд, который выезжает вечером и рано утром прибывает в Питер.
Были только места СВ с закрывающейся дверью, и мы решили не терять время. Я взял билеты, и мы побежали к поезду.
В моей голове творилась каша… С одной стороны, — пострадавший в ДТП, брат… С другой — посланный мной, на хуй глав. врач, не разрешивший мне взять отгул! И плюс ко всему — слёзы бегущей Карины, которые лились на её, бешено колыхающуюся, грудь, от которой я с трудом отрывал взгляд…
Мы добежали до вагона, сели, закрыли дверь и начали раскладываться.
— Карин, ты не стесняйся! Я сейчас договорюсь с проводником выделить мне какое-нибудь свободное место.
— Саша! Я боюсь одна ехать! Пожалуйста, не уходи никуда! Места-то и тут много… — начала слёзно умолять меня Карина.
Только сама мысль о том, что я буду с ней наедине в закрытом СВ меня уже возбуждала.
Поезд тронулся.
— Ну хорошо! — «сдался» я. — Вы тогда с дочкой ложитесь, а я спать я всё равно не буду! Я уж привык к ночным сменам на работе.
Карина начала располагаться, я присел с противоположной стороны и стал смотреть в окно, чтоб не смущать лишний раз, и так огорчённую, жену брата. Всё было нечего, но за окном уже было достаточно темно, и на стекле отсвечивало то, что происходило внутри вагона.
Я не мог оторвать глаз от молодой женщины … Господи, даже такая заплаканная и слегка растрёпанная, — она была прекрасна! Карина что-то раскладывала, что-то доставала, переставляла, готовила место для малышки, чтобы ей удобнее было спать, и каждое её движение заставляло мой член трепетать.
В какой-то момент она попросила присмотреть за ребёнком, и дала мне малышку на руки. В этот момент я опять неосторожно коснулся её пышной груди, и вдруг понял, — что-то должно в эту ночь с нами двоими произойти!…
— Саша, я пойду переоденусь у проводницы или в туалете, а ты тут присмотри за ней — сказала Карина.
— Конечно! Не волнуйся! — ответил я.
Не успела она выйти, как малышка расплакалась. Я никак не мог её успокоить, и вдруг вспомнил, как брат ринулся в тот день на кухню за соской. Я начал её искать, и в детской сумке вместо сосочки увидел полную бутылку молока с надетой соской сверху. Не долго думая, я дал её малышке, и она аппетитно зачмокала губами. Вскоре она опустошила всю бутылочку и мирно заснула. Наконец дверь открылась и вернулась Карина, начав с порога извиняться, что так долго остутствовала.
Я не слышал её, потому что смотрел на её красоту и таял. На ней были шелковые пижамные брюки, а сверху белая хлопковая футболка с бретельками. Было явно видно, что под футболкой нечего нет. Я ничего не понимал из её слов, а лишь смотрел на её налитую грудь, которая от каждого её движения бесстыдно колыхалась. Так колыхалась, что приковывала мой взгляд, и смотреть на что-либо другое было просто невозможно!
Наконец я стал что-то понимать из её речи:
— Саша, ты что… молоко ей дал из бутылочки??? Это же я ей это на ночь взяла! Она просыпается ночью, а грудь ночью плохо берёт… Я же хотела её сейчас грудью покормить, а бутылку на ночь оставить!..
Я понимал, что я что-то сделал не так!
— Я не знал… Извини! Что же теперь будет, Карин?
— Да тебе-то нечего! А вот мне придётся полностью налитой всю ночь ехать… Я ведь с утра ещё не кормила, как узнала, что случилось! Впопыхах собралась… Так что считай, что я ещё со вчерашней ночи полная!
Я обомлел! Карина сейчас полная!!! Она налитая!
— Давай я выйду сейчас, Карин, а ты покормишь дочку или сцедишь молоко! Я же врач и всё понимаю!
— Ну ты придумал… — будить ребенка! А сцеживать просто смысла нет… — огорченно ответила она.
— Почему нет смысла?
— Ты хоть представляешь себе столько нужно сцедить молока? — спросила она.
— Ну и сколько? — покосился я на её полные сиськи.
— Последний раз, когда доча у меня грудь не брала целый день, ближе к ночи я не вытерпела и аппаратом сцедила ровно 3 литра…
Я просто оглох в этот момент! 3 литра?????!!!!! Как? Как такое вообще возможно? Я это не понимал, как врач.
Вдруг раздался звонок на мой телефон. Звонил мой брат! Этот придурок, который до ужаса нас напугал, уже вовсю шутил и просил передать сотовый жене. Они начали говорить, а я тупо смотрел на неё и думал только об одном: «3 литра!!!!!»
Карина поговорила с мужем, сказав мне:
— Ну слава Богу! Ничего страшного нет, только переломы.
Мы обрадовались и начали уже что-то весело говорить. И тут я начал замечать, как на шее и на лбу у Карины выступили капельки пота.
Конечно в купе было тепло, но уж не настолько, чтоб вспотеть!
— Карина, может немного окно открыть или дверь? — озабоченно спросил я её.
— Да ты что-о-о! Малышку же махом продует! Не нуужно! — ответила невестка.
Мы сидели и болтали. Но с каждой минутой весёлое настроение Карины сменялось какой-то серьёзностью и беспокойством, а спустя какое-то время я вообще заметил, что она начала трудно дышать. Как врач, я очень быстро заметил все эти изменения.
— Карина, с тобой всё в порядке? — обеспокоился я.
— Да все нормально! Не волнуйся! У меня обычно температура поднимается от большого количества молока…
Но Карине было реально очень плохо! Я протянул руку и потрогал её лоб. На ощупь явно было понятно, что у неё высокая температура, не меньше 38-39 точно! И, как врач, я не мог не знать, что это крайне опасно для человека….
Она была уже вся потная, капли текли по её красивой шейке прямо в ложбинку между полных грудей, а футболка практически насквозь промокла и прилипла к телу. Я только сейчас заметил, что сквозь мокрую футболку видны её, просто до неприличия, огромные соски.
Но что бросилось мне в глаза, так это то, что мокрая футболка у сосков была немного желтовата. Я не сразу даже понял почему она такая…
На часах уже было где-то 12 ночи, и я видел, что этой девочке реально плохо! Она будто задыхалась!.. Поезд мчался, и помочь ей ничем было нельзя — ведь под рукой не было вообще нечего!!!
Я подбежал к проводницам и попросил лёд, но, по их словам, нечего похожего и холодного у них нет. Но 1000 рублей решили этот вопрос! Уже через 5 минут я мчался в сторону нашего СВ, где меня ждала Карина. Открыв дверь, я увидел лежащую, на полу без сознания, Карину.
Я чуть не умер от увиденного и бросился к ней на колени!
— Кариночка, девочка… Очнись! — почти умолял я её, но она не открывала глаза.
Я приподнял и уложил Карину на кровать. Затем приложил ей ко лбу и на шею полотенце со льдом. Пошептал, уже почти умирая от страха за неё:
— Кариночка, милая, дорогая моя, очнись!..
Губы Карины наконец зашевелились, и она так же прошептала мне в ответ:
— Да, мой мaльчик, я тут… я тут любимый… я тут Витя…
Она, находясь в бреду, шептала имя брата и сжимала мои руки… Ногтями впивалась в мою руку так, что я чувствовал, как она сдирает кожу с моей ладони. Она шептала что-то в бреду, смешивая русскую речь с армянской…
Я не понимал, что делать и как вообще ей помочь! Вдруг она взяла меня за руку и так же в бреду прошептала:
— Горит, горит… тут горит! — и положила руку себе на грудь.
Моя ладонь была на её груди, на её мягкой, нежной груди, которая отзывалась на мои прикосновения. Сосок набух и стал выпирать так явно, что я уже еле сдерживал себя.
А она продолжала:
— Жирное, жирное… потому не выходит…
Я спросил ее:
— Что жирное? Что не выходит?
А Карина:
— Молоко…жирное…соси…соси…у мамы…соси….
От этих слов мой член встал, как Останкинская башня, а я все еще не понимал, что же мне делать. Видимо в этот момент она говорила в бреду с мужем. Я не знаю, как я решился, но я просто тупо стянул с неё бретельку, когда она лежала на спине, и впился в её, просто кипящую, грудь. Я обхватил горячими, пересохшими губами её торчащий сосок и жадно втянул в себя… Не успел я сделать и одного всасывания, как мне в рот пошло очень густое и, в то же время, сладкое молоко. Я не могу передать его вкус, но могу точно сказать, что он было жирное, и очень вкусное… Если честно, я с утра вообще нечего ещё не ел!
Мне было уже плевать, что будет дальше! Я просто кушал её молоко, как еду. Сосал молодую мaмoчку, которую втайне мечтал трахнуть. Я задрал её футболку повыше, освободив её, налившиеся молоком, груди и стал попеременно сосать её вытянувшиеся соски. В какой-то момент она начала постанывать и снова шептать, чтобы я сосал, кушал её молоко. Что ОНА мoя мaмa и больше нет другой! Она говорила такие вещи, от которых я просто сходил с ума.
Молоко было жирное, поэтому и маечка её была желтоватая в области сосков.
Я возбудился до предела и уже совсем стянул с неё ненужную футболку…
Боже! Передо мной лежала, по пояс голая, Карина… Её полные, тугие груди были, словно спелые дыни бесстыдно раскинуты в разные стороны.
Я снова кинулся к ней, как сумашедший!
Сжимая ладонями и сводя вместе её полные сиськи, я просто выдаивал их своим жадным ртом. Соски были набухшими и очень большими. В какой-то момент мне уже самому стало казаться, что она моя мaмoчка, и что я сосу сейчас её материнские сиськи… Её теплое молоко имело вкус разбавленной сгущенки вперемешку с топлёным маслом.
Сосал я груди Карины долго! А под конец она уже очнулась, и сама отлично стала понимать всё происходящее. Она жарко прошептала мне:
— Сашенька, спасибо тебе, мой мaльчик! Как хорошо, что ты оказался рядом со мной… Идии сюда!
Затем она потянула меня на себя, и я оказался на ней, а буквально сантиметрах в 20 от нас спал маленький ребёнок. Возбужденная Карина, часто дыша, начала расстёгивать мне ширинку, а я, как бешеный, снимал с неё пижамные брюки.
Увидев её голой, — я совсем ошалел! Её тело было просто идеальным! Кудрявый треугольник реденьких волос у основания широких бёдер интимно обрамлял красивые лепестки её щелки. Хуй торчал так, что казалось, что он сломается от натуги! Такое у меня было возбуждение…
Карина сама раздвинула полненькие бедра и я, зависнув над ней и приставив тугую головку к её женскому сокровищу, скользнул в её нежную писю. Её стеночки радостно обхватила мой залупившийся болт, и он довольно заскользил внутри… Она согнула ножки в коленях, раздвинув и приподняв бёдра, и я, потянув ладонью её сисю вверх, снова припал к её торчащему соску!
Невестка обхватила сосок между указательным и средним пальцем, и каждое моё проникновение хуем в её девочку сопровождалось высасыванием молока.
Я загонял до упора в неё член и делал всос, а она второй рукой слегка похлопывала по моей голой попе, словно ребенка… Похлопывала и шептала:
— Кушай сына мaмoчку… кушай! Я твоя настоящая мaмa… Теперь я! Кушай, кушай!..
Она хлопала меня по ягодице, как бы поддерживая мои действия по высасыванию молока, и в знак благодарности убаюкивала меня. А я в тот момент её мирно отсасывал и потрахивал, с наслаждением ныряя в её, все ещё, тесную норку. Я скользил хуем в её нежных, горячих глубинах, попеременно сосал и покусывал её соски, и мне было до одури приятно!
Карина тоже начала кайфовать, чуть постанывая и пытаясь небольшими встречными движениями таза ловить движения, ныряющего в её норке, члена. Она полностью расслабилась, закатила глазки от наслаждения и продолжала похлопывать меня по попе. Я пил её молоко и понимал, что ещё немного, и в её глубины в ответ хлынет моя спущенка…
Наш дуэт был просто идеален! Ничего подобного в своей жизни я не испытывал!!!
Карина это видимо тоже почувствовала потому, что начала шептать:
— Спусти в меня, сыночка! Залей, родненький, свою мaмy! Затопи её своим желанием…
От таких её слов мой хуй, как будто взорвался! Я кончил в неё настолько глубоко и настолько много, что закричал от страсти! Следом получив оргазм, сладко застонала и Карина…
Я почувствовал, как мышцы её вагины хаотично задергались, словно пытаясь выдоить из агонизирующего члена последние капли бесценной спермы. Я чувствовал, как на каждое её интимное сдавливание, хуй в такт послушно делал выстрел в глубинах её пизды.
Мы настолько ослабели с ней от такой изумительной разрядки, что в этой же позе, не вынимаясь, стали засыпать… Уже проваливаясь в сон, я почувствовал, как член начал медленно съёживаться, пытаясь выбраться из сладких объятий её девочки…
***
Утром, когда я проснулся, Карины рядом уже не было. Она прогуливалась по коридору вагона с дочкой, что-то напевая ей на армянском языке, и я зашел в купе обратно.
Затем мы поехали в больницу на такси. Ни в дороге и ни в больнице она так и не посмотрела на меня, будто хотел забыть обо всём, или делала вид, что между нами ничего не было. Она осталась рядом с братом, мы попрощались, и в тот же вечер ночным рейсом я улетел обратно в Москву.
Когда брат оклемался, они улетели в Краснодар и больше не возвращались.
Мы с братом поздравляем друг друга на Новый год и другие праздники. От него я узнал, что Карина родила мaльчика. И у меня теперь до сих пор неспокойно на душе!
Когда я увидел фото ребенка в одноклассниках, — я просто сошел сума! Да это же моя копия в детстве!!!
Произведя болезненные расчёты, я как врач, могу сказать уверенно, что этот ребёнок может быть моим, так как по срокам и возрасту всё подходит.
А совсем недавно раздался звонок от брата на счёт переезда всей его семьи в Москву…
Я и рад и не рад этому событию… Ведь я до сих пор не могу забыть мою молочную Карину, мою девочку… мою мaмoчку!…