Лето протекало скучно. В канун своего восемнадцатилетия я был успешно зачислен на первый курс медицинского университета и теперь бездельничал дома в ожидании начала учебного года. Поэтому я даже обрадовался, когда мои родители предложили провести выходные вместе с ними на даче у подруги мамы.
Мама недавно сменила работу (в сорок лет это большой стресс для женщины) и теперь прилагала неимоверные усилия, чтобы подружиться со своей новой начальницей. И вот, наконец-то, ее усилия увенчались успехом: мы всей семьей были приглашены на дачу ее начальницы, чтобы провести ближайшие выходные дни вместе с ее семьей.
Рано утром 
в субботу за нами заехал семиместный минивэн начальницы (кстати, ее звали Людмила). За рулем был ее муж, а в машине еще сидела миловидная девушка – ее дочка Аня. Девушка была моей ровесницей и представляла собой довольно нежное существо. Огромные голубые глаза, густые русые волосы, локонами спадавшие на хрупкие плечи, слегка загорелое невысокое стройное тело, одетое в легкое короткое (немного выше колен) платье и, к сожалению, совсем небольшая грудь (очевидно, нулевого размера) – вот такой я впервые увидел Аню. А вот ее мама была действительно роскошной женщиной: еще нет и сорока лет, яркая блондинка, точеная спортивная фигурка, плотно сбитая грудь второго размера и такие же восхитительно голубые, как у дочери, огромные глаза.
Мы с родителями быстро перезнакомились с новыми друзьями, погрузили свои вещи в их машину, разместились в салоне и вшестером отправились к ним на дачу. Дача располагалась на берегу чистой речки и представляла собой сад с небольшим двухэтажным домиком еще советской постройки. К домику примыкали большая веранда с обеденным столом и гамаком, который я тут же облюбовал. Предполагалось, что основное время отдыха мы проведем на речке и на веранде, где устроим застолье с обязательными шашлыками. Все на даче было очень удобно: из веранды вход в дом был через пристройку, представлявшую собой небольшую кухню, далее прихожая, вход в большую комнату, затем по коридору лестница на второй этаж и вход в санузел с душевой кабиной, туалетом и умывальником. На первом этаже обычно размещались хозяева, на втором была гостевая комната, где должны были переночевать мои родители и комната Ани, где должен был разместиться я. Аня должна была спать в комнате с родителями.
Расположившись, нарвав с деревьев поспевшей сладкой алычи и взяв с собой кое-какой еды, мы направились купаться на речку. Дачный кооператив был не бедный и на берегу реки был оборудован неплохой песчаный пляжик с урнами и кабинками для переодевания. Родители прихватили с собой пару бутылок вина и весело проводили время, купаясь, играя в карты и просто дурачась. Я просто любовался телом Людмилы в купальнике, который едва прикрывал ее интимные места. Весь ее пляжный гарнитур смотрелся совсем не вульгарно на ее стройном, хорошо загорелом теле. Особенно меня манили ее широкие бедра и ее вид сзади, когда ей приходилось наклоняться за чем-либо. Она, безусловно, была звездой пляжа и все окружающие украдкой ей любовались.
На мою долю выпало общение с Аней. Несмотря на то, что мы были ровесники, ей предстояло еще год отучиться в шкoле, а потом только поступать в университет. Это была в чем-то наивная и очень светлая в своих помыслах девушка. Она была круглой отличницей, очень общительной, интересной собеседницей и я все больше влюблялся в нее. Если Людмила привлекала меня, как развитая самка, то к Анюте меня влекло чувство общности и удивительной чистоты ее мыслей.
В купальник Аня выглядела тоже весьма привлекательно. Ее стройное девичье тело так же влекло меня. Очень хотелось, чтобы это чистое, по-детски наивное существо, отдалось мне со всей искренностью своей души. Но все это были мои наивные мечты! Как можно покорить таких красавиц, едва познакомившись. Я робел и просто лелеял свои мечты, ничего не предпринимая, а только искренне общаясь с Аней. У нас обнаружился обширный круг общих интересов и мы очень долго не могли оторваться от захватившей нас беседы. Только родители расталкивали нас и периодически заставляли окунуться в речке.
Незаметно время подкралось к обеду и все засобирались назад, т. к. очень проголодались. Сменного белья никто не взял и все переоделись в кабинках, натянув одежду на голое тело. С сисек Людмилы я не сводил своих глаз. Две аппетитные дыни с остро торчащими сосками. Тонкая футболка, одетая на голое тело, еще сильнее подчеркивала красоту ее груди. Футболка была желтого цвета и сквозь ткань отчетливо просматривались крупные ареолы ее сисек с торчащими в центре пенечков ее сосков. На ней была короткая и одновременно достаточно широкая юбка, немного развевающаяся при ходьбе.
Я намеренно пристроился позади нее и немного приотстал, когда мы с пляжа стали подниматься намного вверх к дачному поселку. Слегка дунул ветерок, юбка немного взметнулась, Людмила сделала широкий шаг вверх, и я увидел ее промежность с небольшим пушком светловатых волосиков. Успел я рассмотреть и немного сморщенную анальную дырочку со следами легкой пигментации. Член у меня давно стоял и смешно выпирал в шортах. От вида голой попки Людмилы у меня пересохло во рту, по коленям пробежала дрожь, и я остановился, приходя в чувство.
Аня, шедшая рядом, поинтересовалась моим самочувствием, предположила, что я перегрелся на солнце с непривычки, и предложила свою помощь, попытавшись взять меня под руку. Я машинально оперся о девушку, приобнял и нечаянно ухватился за ее правую грудь, прикрытую только тонкой материей ее платья. Маленький упругий горячий комочек ее левой груди весь разместился в моей ладони. Я не спешил расставаться с ним, явственно сквозь ткань ощутил стук ее сильно забившегося сердечка (прямо как у птички), еще сильнее сжал его и почувствовал, как у меня в ладони набухает девичий сосок. Смею предположить, что Аня впервые ощутила на своей груди мужскую руку. Она покраснела, замерла, но не отняла мою руку. Постояв так секунд десять и увидев, что родители ушли далеко вперед (а мы шли последними), я смущенно медленно, задержав пальцы на набухшем соске, отдернул руку, и мы продолжили свой путь.
Сконфуженно помолчав пару минут, мы постепенно вновь разговорились, как старые добрые друзья. Никто из нас не стал обсуждать произошедшее событие.
Вернувшись на дачу, наши родители стали накрывать обед на веранде, а нас отправили в сад полакомиться созревшими плодами. Плодовых деревьев было много, но к нашему приезду созрела только алыча и кое-что на кустах. Много перезрелых плодов алычи, атакуемых пчелами и осами, валялось на земле. Нарвав еще ведерко алычи к столу, мы принялись объедать кусты смородины, крыжовника и малины, располагавшиеся неподалеку. Ягод было мало и все они были чистыми (вчера шел дождь), поэтому мы их срывали и сразу ели.
Поедание ягод мне очень понравилось, т. к. Ане часто приходилось при этом наклоняться. На ней было одето только одно легкое платье и при наклонах ткань, прикрывавшая ее грудь, немного провисала, мне открывался прекрасный вид на ее остренькие грудки. Грудки были маленькими, с острыми толстенькими сосцами и довольно крупными пятаками ареолов. Грудь Ани сильно напоминала грудь ее матери, которую я ранее рассмотрел сквозь тонкую футболку. Только она была миниатюрнее, менее развитой и по-детски беззащитной. Было очевидно, что повзрослев, Аня повторит аппетитные формы ее матери. Я это понимал и еще сильнее возбуждался от осознания, что увидел женскую грудь в ее развитии: юную и повзрослевшую.
Член у меня давно уже не падал. К выпирающему бугорку у меня между ног все окружающие уже привыкли, да я уже и сам не обращал на него внимания и нисколько не конфузился. Я был всецело поглощен подглядыванием за Анной, за ее девственными прелестями. Все ждал момента увидеть ее письку. Ведь на ней тоже не было трусов, а платье чуть выше колен! Мелькающие ее грудки не так влекли меня, как ее заветная щелочка.
И вот наступил долгожданный момент! Крыжовник оказался низкорослым кустиком и Аня присела на корточки, собирая ягоды. Я присел напротив и увидел между плотно сжатыми загорелыми девичьими ножками красную щелочку ее пизды и ослепительно белый, покрытый пупырышками (как у общипанной курицы) лобок. Аня что-то рассказывала о ягодах крыжовника, как отличить спелые, но я ее не слушал. Я, как загипнотизированный, не мог оторвать взгляда от ее прелестей.
Спелых ягод было немного и ей приходилось перемещаться вокруг куста. Она отставляла в сторону одну ногу, переносила на нее свой вес, а затем подтягивала другую. В эти мгновения между ее широко раздвинутыми ногами виднелась не только чисто выбритая щелка плотно сжатых больших половых губ, но и ярко-красный хохолок малых половых губ. Хохолок на мгновение показывался из щели и тут же вновь там же прятался, когда Аня опять сжимала ноги. Это видеть было выше моих сил! Мне ужасно хотелось кончить.
Так я отследил три перемещения девушки. Я тоже синхронно перемещался, стараясь оказаться напротив соблазнительной девственной письки. Я никогда в жизни еще не видел настоящую живую женскую пизду (подсмотренное за матерью дома не в счет!). Но мое счастье длилось не долго: и ягод было мало, и Аня уселась напротив соседского забора – ничего не подсмотреть… Я встал, подошел поближе к ней и стал опять рассматривать ее неприкрытую грудь. Девушка ничего не замечала вокруг, увлеченно занимаясь поиском ягод.
Внезапно она дико закричала, вскочила на ноги, прижала подол платья двумя руками к своей пизде и стала протяжно подвывать. С веранды раздались крики ее родителей, пытавшихся выяснить, что произошло. Аня, не отрывая рук, неуклюже побежала к веранде, я за ней.
На веранде все окружили Аню, пытаясь выяснить, что же произошло. Она не отрывала руки от подола платья и говорила, не переставая рыдать, что очень больно. Наконец мы поняли, что болит у нее между ног. Людмила повела свою дочь в дом, мы за ними. Аню удалось уложить на большую родительскую кровать в комнате на первом этаже. Людмила пыталась оторвать руки дочери от подола платья, но та никак не соглашалась, продолжая истошно реветь.
Наконец-то, после долгих уговоров, внятно объяснив, что никто не сможет ей помочь, не увидев причину боли, Людмиле удалось отвести руки дочери в сторону. Аня лежала на краю кровати, а Людмила сидела на корточках рядом, широко раздвинув ноги. Я приблизился к ним поближе в надежде рассмотреть чьи-нибудь прелести.
Аня по-прежнему всхлипывала и бормотала, что ей стыдно, когда мать задрала подол ее платья и стала раздвигать ее ноги, одновременно сжимая их в коленках. Когда ноги Ани были наконец-то широко раздвинуты, та вновь заплакала навзрыд, прикрывая в смущении лицо руками.
Людмила потребовала от дочери прекратить выть – мешает сосредоточиться, и сама развернулась на корточках на сто восемьдесят градусов, пытаясь рассмотреть причину слез девушки. Склонившись над писькой девушки, она ничего не замечала вокруг. Она старалась получше все рассмотреть и попросила включить свет в комнате (яркую люстру).
Тут передо мной явилось невероятное зрелище: мать и дочь, широко раздвинув ноги, выставили на всеобщий обзор свои прелести. Мой взор мелькал от одной пизды к другой, а разум пытался запечатлеть каждую мелочь увиденного. А посмотреть было на что!
Пизда Людмилы (а она так и не одела трусы) была покрыта небольшим пушком светлых волосиков (видно подбривалась, но давно), особенно густо у лобка и в промежности. На больших половых губках коричневого цвета, волосиков было поменьше, губки были широко распахнуты и из них вывалились слегка разомкнутые розоватые малые половые губки, чем-то отдаленно напоминающие хохолок петушка. Клитор вылез из своего убежища, напоминал маленький висячий мальчишеский членик, был по моим меркам большой и мясистый, с красным кончиком, на котором поблескивала прозрачная бусинка то ли выделений, то ли мочи, то ли еще чего-то. Мне, по-молодости, трудно было понять.
Никто на Людмилу, естественно, не обращал внимания. Все взоры были обращены на ее дочь. А Анюткина идеально выбритая пизда сегодня была весьма необычна. Изначально она, по-видимому, была небольшой, но сейчас левая половинка больших половых губ раза в три была больше правой и приобрела цвет ярко-розового нездорового румянца. Началось всеобщее обсуждение увиденной несуразности. Даже я понимал, что это не нормально. Первым было выдвинуто предположение об укусе змеей. Все начали меня допрашивать – не видел ли я у куста змей. Я ответил, что змей не видел, а вот ос и пчел было навалом – они лакомились валявшейся вокруг куста полугнилой алычой.
Версия укуса насекомым была принята основной и отец Ани склонился над ее пиздой, пытаясь найти следы укуса. Вдруг там серьезные проблемы и необходимо будет обратиться к врачу. Он осторожно ввел указательный палец в щелку дочери, подвигал им вверх-вниз, аккуратно оттянул в сторону правую (здоровую) половинку половых губ, расширил вторым пальчиком вагинальное отверстие, отодвинулся в сторону и предложил всем его осмотреть. Следов укуса на вагине не было. Она была чрезвычайно влажная, ярко-красного цвета. В глубине влагалища, размером с двухрублевую монету, виднелась девственная неповрежденная плева. Я офигевал от такого зрелища! Получше любого интернета! Вживую рассматривать пизденку девственницы со всеми подробностями! Про зримые прелести Людмилы я и думать забыл – так увлекла меня анатомия ее дочери. Очень хотелось передернуть свой член и кончить.
Отец, как заправский гинеколог, продолжал исследовать гениталии своей дочери, комментируя увиденное и предоставляя нам возможность все увидеть воочию. Этим он как бы разделял с нами ответственность за здоровье своей дочери. Аня, лежа на кровати, отвернула голову в сторону матери, прикрыла глаза рукой, и только негромко всхлипывала, ни во что не вмешиваясь. Затем ее отец оттянул крайнюю плоть ее клитора и мы увидели остренькую сочно-красную уздечку клитора и наружное отверстие уретры. Все увиденное было очень влажным, а из влагалища показалась сопля мутноватой жидкости. Отец выдержал паузу, чтобы мы все осмотрели, пальцами второй руки сильнее растянул малые половые губы, чтобы уретра тоже вылезла наружу и мы увидели маленькое мочеиспускательное отверстие. Нигде не было следов укуса.
Освобождая руку, оттягивавшую крайнюю плоть, отец невольно зацепил пальцем уздечку клитора дочери. Девушка внезапно дернулась, резко свела ноги вместе, зажимая руку отца в пизде, подтянула ноги к своему животу, затряслась всем телом, часто дыша и судорожно ловя воздух губами. Это продолжалось секунд двадцать. Затем Аня как-то обмякла, расслабилась, широко раздвинула ноги, высвобождая мужскую руку. Лоб ее покрылся испариной. Людмила, приговаривая «ну, ну, ну, моя хорошая, ничего страшного», поглаживала дочь по влажным вспотевшим волосам и лбу, а отец, высвободившейся рукой гладил ее живот и лобок, как бы успокаивая. Аня уже не всхлипывала и лежала с закрытыми глазами. Лицо ее раскраснелось, а на щеках появился румянец. Своей рукой она сжимала свободную руку отца, как бы высказывая ему благодарность за ласки.
С ума сойти! Аня кончила на газах у всех! Кончила от одного касания клитора! Вот так наивная инфантильная девушка. И как замечательно кончила. Я невольно обвел взглядом всех очевидцев этого зрелища. Поняли ли они, что произошло? Ну, конечно же поняли, если я – юнец, и то сообразил, что только что произошло.
У всех мужиков члены сильно выпирали из штанов. А у меня так на шортах в районе пениса появилось влажное пятно от выделений – так долго и сильно я был возбужден. Мать моя стояла в отдалении, крепко ухватившись руками за проем двери. Глаза ее лихорадочно блестели, а рот был немного приоткрыт. Людмила сидела все так же на корточках, широко расставив ноги. Трусов на ней не было. Одной рукой она поглаживала воспаленную голову дочери, а второй теребила свою пизду, вернее не рукой, а двумя пальчиками и не пизду, а клитор. Мне отчетливо были видны ее влажные волосы в промежности, на лобке, половых, теперь уже сочно-бордовых, губах. Я обалдел от увиденного!
Людмила расположилась у кровати невольно таким образом, что за ее мастурбацией мог наблюдать только я. Глаза ее лихорадочно блестели, как у моей матери, а на лбу выступила испарина, как у дочери. Очевидно, она почувствовала мой пристальный взгляд, отвела глаза от пизды дочери, взглянула на меня, шире раздвинула свои ноги и стала еще интенсивнее теребить свой передок. Она неотрывно смотрела мне в глаза и теребила, теребила свою манду… Еще пять секунд и она беззвучно кончила, плотно сжав ногами свою руку. Взгляд свой она так и не отвела от моего лица. Кроме меня этого никто не заметил! Через десять секунд она пришла в себя, освободила зажатую руку, поправила платье и уселась на коленях перед кроватью. Все ее прелести оказались спрятанными. Все, это представление для меня закончилось, но продолжение представления с ее дочерью последовало!
Отец Ани сказал, что осталось внимательно осмотреть только воспаленные левые половые губки дочери (почему он сразу не с них начал осмотр – оставалось для меня загадкой). Он вновь осторожно ввел два пальца в половую щель девушки, третьим пальцем оттянул малую половую губу, а другой рукой располневшую большую половую губу. Вся пизда Анютки была очень влажная, половые губки – не исключение. Малая половая губка выскользнула из-под пальцев ее отца. Тогда он еще сильнее заглубился во влагалище дочери уже тремя пальцами и очень сильно растянул руками левые малую и большую половую губки между собой.
В ложбинке между ними, ближе к большой губе была даже мне видна небольшая, налитая кровью точка. Отец ниже склонился к пизде дочери, едва носом не касаясь ее и радостно сообщил, что видит сквозь кожицу на письке пчелиное жало. Достать жало, не травмируя причиндалы дочери, он не сможет. В доказательство своей правоты он предложил всем желающим посмотреть на расположение пчелиного жала.
Первым приступил к осмотру пизды мой отец. Он присел на кровать рядом с девушкой и склонился над ее пиздой. Отец Анны немного посторонился, не выпуская из рук растянутые гениталии дочери, и кивком головы предложил моему отцу продолжить осмотр. Лицо Ани заметно покраснело, она отвела голову в сторону от моего отца и вновь прикрыла глаза рукой. Мой отец дотронулся пальцем до воспаленного места на пизде девушки, та судорожно дернулась, пытаясь сомкнуть ноги. Но ее родители удержали ее, не позволив пошевелиться. Мой отец констатировал, что кончик жала не прощупывается и достать его пинцетом без нанесения травмы будет невозможно.
Женщины выразили сомнения в правильности его вывода, т. к. пальцы отца были грубоваты. Я тут же сориентировался и предложил свои услуги, тем более, что готовлюсь стать медиком. Никто даже не успел ничего толком возразить, как я мигом сменил своего отца на кровати у девушки. Я тут же провел указательным пальчиком по ложбинке между половыми губками Анютки. Туда-сюда, туда-сюда… И так пять раз. Девушка учащенно задышала, ее мать, успокаивая ее, стала поглаживать ее лобик, ее отец еще сильнее раздвигал половые губки дочери, чтобы я лучше прощупал кончик жала.
Я прекратил движения пальчиком и, не отрывая руки от девичьей пизды, попытался как можно дольше объяснить всем, что действительно жало мы не сможем вытащить. Да и не надо. Постепенно действие укуса прекратится, жало само выйдет, а опухоль спадет. Нужно только время. Все это я говорил, положа руку на пизду девушки и указательным пальчиком надавливая на ее клитор, т.к. ее отец давно убрал оттуда свои руки. Этого никто не замечал, кроме учащенно дышащей Ани.
Женщины согласились с моими доводами и вежливо отказались от осмотра девушки, сославшись на полное доверие нашим выводам. Тут Людмила вспомнила, что в аптечке у нее есть очень хорошая мазь, которая снимает отеки. Она встала и направилась искать мазь. Далее держаться за пизду девушки было мне как-то неудобно, мой отец даже кашлянул и кивком головы приказал мне встать с кровати. Я подчинился.
Тут вернулась Людмила, на ходу читая инструкцию к мази. Оказывается наибольший эффект от действия мази достигается, если она будет постоянно нанесена на больное место и при этом воспаление от укуса пчелы пройдет за двое суток. Отец Ани тут же нанес мазь на воспаленные половые губки дочери, при этом не преминув ввести два пальца в ее влагалище и потрогать немного ее клитор.
Наш всеобщий консилиум решил, что для ускорения выздоровления лучше Ане не надевать трусиков вовсе (иначе вся мазь впитается в ткань и эффект от лечения будет минимален). Пусть Аня посмотрит в эти оставшиеся полтора дня спутниковое телевидение в этой комнате. А в воскресенье вечером к нашему отъезду домой она полностью излечится. Тогда она и оденет трусики. А сейчас ей лучше не ходить, лежать и пошире раздвинуть ножки, чтобы мазь не удалилась с больного места. Ее отец пообещал регулярно наведываться к дочери и периодически наносить мазь куда следует. Все мы тоже пообещали регулярно ее проведывать и не давать скучать.
Мать предложила дочери переодеться во что-нибудь легкое, не мять платье и поднялась на второй этаж в комнату дочери, чтобы подобрать ей что-нибудь из одежды. Все остальные взрослые отправились на веранду, чтобы продолжить подготовку застолья. Я же рванул в туалет. Все произошедшие события чрезвычайно меня возбудили, сперма буквально давила мне на уши, необходимо было срочно кончить. Немного подрочив, я излился огромной порцией мужского семени в умывальник, подмыл свой член, следы кончины и направился в комнату, где находилась Аня. У меня созрел гениальный план, как продолжить и дальше тусоваться с полуголой девушкой.
Дверь 
в комнату была открыта и я смело, не стучась, шагнул через порог. Первое, что бросилось мне в глаза – это Людмила с высоко задранной юбкой, край которой она придерживала подбородком. Она пыталась натянуть на себя трусики. Увидев меня, она смутилась,
замешкалась, начала торопиться, и маленькие трусики скрутились в маленький жгутик у нее на бедрах, который никак не хотел разматываться. Я вновь беспрепятственно рассматривал ее аппетитную пизденку, покрытую небольшим пушком светлых волосиков, и смачный розоватый хохолок малых половых губ. Я никуда не торопился и спокойно наблюдал за ее потугами распрямить трусики и все-таки их натянуть на себя. Аня лежала на кровати, широко распахнув свою намазанную пизду, и с любопытством смотрела то на меня, с вытаращенными глазами, то на смущенную торопящуюся мать. Через пятнадцать секунд Людмиле удалось распрямить трусики и натянуть их на себя. Она немного подпрыгнула, оправила юбку и смущенно-вопросительно посмотрела на меня.
Инициатива была в моих руках. Ничто так не обезоруживает женщину, как ее неприкрытая нагота перед одетым мужчиной! Я сказал, что мне готовить застолье будет скучно и попросил разрешения посмотреть телевизор вместе с Аней. При ином раскладе, Людмила не позволила бы мне находиться рядом с полунагой дочерью. А тут в замешательстве она не нашлась, что ответить и вопросительно посмотрела на дочь. Та, обессиленная и измученная произошедшими перипетиями, безвольно пожала плечами.
Я тут же взял инициативу в свои руки, присел на край кровати, взял пульт и включил телевизор. Уходя из комнаты, Людмила попросила меня не шалить и не делать никаких глупостей. Ведь я серьезный мaльчик и уже поступил в университет. Я пообещал заботиться о приболевшей Ане. А Людмила предупредила, что оставит дверь в комнату открытой, чтобы ничего не случилось, и направилась помогать остальным взрослым, готовившим шашлык.
Было слышно, как наши родители суетились в пристройке-кухне. Нас от них отделяла только прикрытая дверь пристройки. И эта дверь располагалась так близко от нашей комнаты, что едва открыв ее и сделав два шага по коридору, сразу открывался вид на нашу кровать.
Оценив свою диспозицию, я наконец-то обратил полноценное внимание на Аню. На ней была одета беленькая с вылинявшей надписью на английском языке, изрядно застиранная маечка без рукавов, едва доходившая ей до пупка. Маечка была настолько тоненькая, что ее маленькие грудки с большими ареолами и толстенькими сосочками были видны мне как на ладони. Она по-прежнему лежала на спине с широко раздвинутыми ногами. Я немного пододвинулся и уселся как раз напротив пизды девушки, внимательно рассматривая ее гениталии. Аня не проявила никаких эмоций.
Левая большая половая губа полностью скрыла малую половую губку, была по-прежнему изрядно припухшей и обильно покрыта желтоватой мазью, скрывающей ее настоящий цвет. Правая малая половая губка немного выглядывала из половой щели девушки и выделялась ярко-красной немного сморщенной соблазнительной полоской. Ниже половой щели по промежности стекал мутноватый тягучий сгусток девичьих выделений или мази. Нескромно наклонив голову, я рассмотрел выпуклый темно-розовый немного сморщенный кружок вокруг анального отверстия девушки. Я протянул руку и осторожно, стараясь не выпачкаться в мази, пощупал воспаленное место пизды девушки.
— Не болит, — спросил я.
Она отрицательно помотала головой. Я осмелел, опусти руку ниже, вытер выделения одним пальцем, другим потрогал ее анальную дырочку. Испачканный палец я вытер салфеткой, лежащей рядом на тумбочке.
— Это, чтобы не испачкать покрывало, — пояснил я.
Она понимающе кивнула головой. Дальше рассматривать распахнутое хозяйство девушки была как-то неудобно, и я улегся рядом с ней, благо кровать была огромная. Стал пультом перебирать каналы. Телевизор висел на стене у изножья кровати, а рядом стоял трельяж с тремя зеркалами. Делая вид, что увлечен просмотром передачи, я в зеркало продолжал любоваться прелестями Анюты. Изредка я бросал любопытный взгляд на ее грудки, просвечивающиеся сквозь тонкую ткань маечки, и на «гусиную» кожу на ее белоснежном лобке (правда, было несколько красных прыщичков – результат раздражения после эпиляции). Я вновь сильно возбудился и подумывал подрочить в туалете.
Постепенно мне удалось понемногу разговорить Анну и вывести ее из депрессивно-отстраненного состояния. Вновь нашлись общие темы для беседы, вновь появилась живость в ее глазах, вновь она стала стеснительной и даже попыталась прикрыть наготу покрывалом. Я решительно воспротивился этому, объяснив, что родители будут недовольны.
Только я это произнес, как в проеме открытой двери появились наши отцы. Они были уже в изрядном подпитии, а свой визит объяснили желанием проведать больную и посетить туалет. Сальными глазками они уставились на пизденку девушки и стали нести какую-то околесицу. Аня исподлобья хмуро смотрела на них и молчала. На моего отца это произвело впечатление, он смутился и пошел в туалет.
Анюткин же отец, напротив, изъявил желание нанести дополнительный слой мази на воспаленное место у дочери, т. к. старая мазь уже впиталась в кожу. Он бесцеремонно уселся на край кровати, сильнее раздвинул ноги девушки и запустил указательный палец в ее половую щель. Поерзав там немного, он переключился на клитор и стал двумя пальцами накручивать его. Аня стала учащенно дышать и вскоре протяжно застонала. Этот звук, казалось, привел в чувство ее отца, он поспешно выдавил немного мази из тюбика и стал намазывать воспаленную половую губку девушки.
Вскоре появился мой отец и сообщил, что туалет свободен. Потоптавшись немного в проеме двери и поглазев на сочащуюся пизду девушки (а она вовсю текла, даже покрывало испачкала!), он ушел готовить шашлыки. Отец Ани довольно долго пробыл в туалете. Выйдя оттуда, он, не заходя к нам в комнату, тоже вышел на веранду.
Аня опять насупилась, отвечала односложно и у меня никак не получалось ее разговорить. Наконец, я не выдержал и спросил прямо: «В чем дело?».
— Всем Вам только одно и надо. Ходите тут все кругами с сальными глазками, лапаете и хотите меня трахнуть. Постоянно бегаете в туалет подрочить. Останавливает, что я девственница? А то, наверно, все вместе выебали бы меня сразу. Как это противно, — со злобой в голосе ответила Аня.
— Да ты что! У меня нет и в помине таких мыслей. Ты такая чистая, невинная, что хочется всегда быть рядом, защитить, помочь. Поэтому и смотрю на тебя с обожанием. Ничего я и не думал тебя лапать. Просто дотронуться до тебя – великое счастье, — сказал я.
— Но ты же голый не щеголяешь перед всеми?
— Да, нет проблем. Если ситуация так сложится, надо будет для здоровья, или еще чего – я всегда готов!
-Ну, так раздевайся сейчас, чтобы мне не было так обидно. А то, как будто я какая-то бесстыдница тут одна.
— Пожалуйста, смотри, — с этими словами я приподнял немного попку и стянул с себя шорты (трусов на мне не было).
Мой член зацепился за пояс и смачно шлепнул о лобок. Аня вытаращила глаза, разглядывая мое чудовище (небольшое, всего семнадцать сантиметров). Будто впервые в жизни видела живой мужской член (впоследствии так и оказалось).
— А вдруг, сейчас кто-нибудь войдет? Будет большой скандал, — испугалась она.
— Хорошо, тогда я его прячу.
— Нет, нет. Я еще ничего толком не рассмотрела, да и потрогать хочется там… Так потрогать, как Вы все меня там трогали. Надо что-то придумать, чтобы никто не подумал о нас плохое.
— Ты здесь хозяйка – ты и думай.
— Точно, хозяйка. Пойдем наверх, представим, будто я тебе свою комнату показываю. А если кто станет подниматься, то мы услышим шаги – лестница металлическая! Пойдем, я хочу получше узнать, как там все у мужчин устроено.
С этими словами она вскочила с кровати и потянула меня за собой (я едва успел захватить шорты). Дойдя до лестницы, я немного притормозил, позволив Анне подниматься первой. Ее голую попку я увидел впервые и просто не мог отвести взгляда. Небольшие аппетитные упругие булочки перекатывались в такт ее шагам и буквально манили меня. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, мне постепенно открывался восхитительный вид снизу на ее пленительную пизденку. Я стоял на нижней ступеньке лестницы, не в силах оторваться от разворачивающегося зрелища. Член мой не просто стоял, он неконтролируемо подергивался, готовый вот-вот без посторонней помощи излиться очередной порцией спермы.
Спасибо Анне – вывела меня из состояния транса своим вопросом. Она стояла на верхней ступеньке задом ко мне и, повернув голову, интересовалась — почему я застрял внизу. Я ответил, что не могу отвести взора от ее сексуальной попки.
— Тебе понравились мои прыщики на ней? – спросила она (действительно, чуть ниже ануса была небольшая россыпь милых маленьких прыщичков, по-особому ярко-красных на фоне белоснежных ягодиц).
— Я балдею от них,- ответил я, оставаясь на нижней ступеньке.
— Только ли от них?
— Нет, еще кое от чего. И я хочу забалдеть окончательно.
— Окончательно не надо – прибереги силы. Я хочу близко рассмотреть твое ОБКОНЧАТЕЛЬНО!
— Обещаю, что сдержусь сейчас. Но ты наклонись пониже. Такого я никогда еще не видел.
-Так?
Анюта согнулась буквой «Г».
— Еще ниже. Обопрись руками о пол и расставь ноги пошире, — жалостно попросил я.
С ума сойти! И это речи девственницы! Она подчинилась и смотрела лукавым взглядом на меня между своих ног. И это поведение девственницы! Я медленно поднимался по ступенькам, не сводя воспаленного взора с необычного ракурса ее пизды. Наконец я остановился. Мое лицо находилось в сантиметрах от попки девушки. Она же, не поднимая головы, могла теперь видеть только мой подергивающийся член. Контролировать я себя уже не мог, обхватил руками ее ягодицы, немного раздвинул их и впился язычком в ее анальное отверстие. Аня этого никак не ожидала, испуганно отскочила и вопросительно посмотрела на меня. Я извинился, сказал, что трудно было сдержаться.
Войдя в свою комнату, Аня уселась на кровать, а я стал напротив нее. Таким образом, мой торчащий член оказался в сантиметрах от ее лица. Ее лицо выражало любопытство, а глаза лихорадочно блестели. Она обхватила член одной своей маленькой ручкой, а другой стала перебирать мои яички, опускаясь все ниже к промежности и моему анусу. Я сказал, что так не честно, и я тоже хочу изучать ее строение. Я предложил ей лечь на кровати вместе со мной, на бочок, «валетом» — так мы сможем заниматься каждый своим исследованием.
На удивление Анюта сразу согласилась, легла на левый бок (так воспаленная половая губа меньше закрывала вход в вагину), вытянула левую ногу, правую согнула в коленке и отвела далеко в сторону. Я поступил так же, только лежал на правом боку. Все это мы проделали синхронно, не сговариваясь, повинуясь каким-то животным инстинктам. Аня двумя ручками ласкала мои гениталии, уделяя особое внимание головке моего члена, но и не забывая при этом про мою анальную дырочку и яички. Я же двумя руками сильно развел ее половые губы, во всех подробностях рассматривал девственную плеву, уретру, оттянул капюшон клитора и осторожно язычком дотронулся до кончика клитора.
Аня вздрогнула, но не воспрепятствовала моему маневру. Я постепенно осмелел и стал язычком нежно кружить вокруг клитора, периодически касаясь его кончика. Девушка глубоко задышала, на влагалище появились беловатые выделения, которые я тут же слизнул и сразу же пожалел об этом. Выделения смешались с мазью и во рту стало очень горько. Вообще мазь мне здорово мешала. Ее специфический запах и горький вкус полностью заглушали ароматы, источаемые половыми органами девушки. А аромат должен был быть необыкновенный – об этом я читал в интернете. Увы, не судьба. Но все равно было здорово: девушка ласкала мои причиндалы и трепетала от моего язычка! А какой обзор столь желанной девственной пизденки.
Я безумно возбудился, да и Анька тоже. Улучшив момент, я попросил и ее поцеловать мой член. Она отрицательно замотала головой, сказав, что приличные девушки не сосут фаллос партнера. Слово-то какое нашла! На мгновение она даже прекратила ласкать меня. Я же активнее приступил к стимуляции ее клитора и освоил новый приемчик: заглотнув его поглубже в рот и втянув в себя воздух я создавал во рту своеобразный вакуум. При этом тело клитора пережималось моими губами, поступление крови к нему затруднялось. Я глубоко втянутым язычком нащупывал самый кончик клитора у себя во рту и, сильно надавливая на него, производил вращательные движения. Аня тут же томно застонала, оставила в покое мои гениталии и полностью сосредоточилась на своих ощущениях.
Через минуту я выпустил изо рта клитор и попытался осмотреться, запуская свободную руку под майку девушке и нащупывая там сморщенный сосок. Но не тут-то было! Анюта рукой прижала мою голову к своей пизде, требуя продолжения куннилингуса. Я попытался освободиться, но она вновь направила мою голову в свое влагалище. Я прекратил сопротивление и уперся лицом во влажную пизду девушки, не проявляя при этом никакой инициативы.
— Ну, пожалуйста, продолжай, — взмолилась Аня.
— А ты поцелуй у меня ТАМ, — попросил я.
— Ну, как-то противно.
— Тогда и мне противно.
Аня помедлила несколько секунд и осторожно язычком слизнула каплю выделений на кончике моего члена. Во время диалога я высвободился от объятий девушки и с любопытством наблюдал, как мой детородный орган первый раз в жизни погружается в девственный девичий ротик. Для Ани это тоже был первый член в ее рту! После легкого облизывания головки члена язычком последовало его погружение в маленький ротик, сосание и дополнительная работа юной ручкой.
Не сразу у девушки все получалось. Вначале было даже больновато от скольжения ее зубов о мою плоть. Я попросил Аню спрятать зубки, работать только губками и язычком, а так же посильнее засасывать мой фаллос (чтобы не травмировать психику девушки я использовал ее терминологию). Девушка быстро осваивала технику орального секса и через пару минут я уже блаженствовал от невероятных ощущений!
Долго расслабляться Аня мне не позволила и еще через минуту настойчиво рукой направила мою голову к своей пизде. Я тут же стал повторять только, что освоенный мной приемчик с «вакуумом» девичьего клитора и на пятом вакуумировании Аня выплюнула мой член, крепко сжала ногами мою голову, протяжно застонала и кончила. Я больше сдерживаться не мог и тоже стал стрелять спермой.
Т. к. Анюта все еще держала мой ствол в своей руке, только вынув его из своего рта, то первый выброс спермы попал ей прямо на лицо. Затем она отвернула член в сторону и последующие капли спермы испачкали ей всю майку.
Едва кончив, девушка тут же подскочила – вдруг кто зайдет в дом. Она быстро сняла майку, оставшись совершенно голой, вытерла ей лицо. Я чистым краем этой же майки вытер свое лицо (а оно все было в выделениях девушки и мазе) и член. Влажную майку девушка засунула под кровать, а сама стала рыться в шкафу и вскоре достала похожую майку. Я залюбовался маленькими остренькими грудками Ани. Дополнительно меня возбудил вид мечущегося по комнате обнаженного девичьего тела. Мой член опять стоял! Я подскочил к девушке и присосался к ее левой сиське, массируя при этом рукой ее правую сиську.
Аня отстранилась, сказала, что сейчас некогда. Кто-нибудь может зайти. Я сопротивлялся и она пообещала продолжения. Я первым спустился на первый этаж и улегся на кровать досматривать телевизор. Голая Анюта, держа в руках свежую майку, спустилась за мной и прошмыгнула в туалет подмыться и привести себя в порядок. Я лежал на кровати и прокручивал в голове только что произошедшие события. Мне эта девушка вдруг стала чрезвычайно дорога и я жаждал продолжения нашей истории.
Едва я улегся на кровать, как в комнату порывисто вошла Людмила. Она сообщила, что шашлыки готовы и поинтересовалась, где дочь. Я сказал, что она вышла в туалет. Возбуждение от только что пережитого романтического приключения еще не покинуло меня. А тут еще такая резкая, раскрасневшаяся соблазнительная женщина стоит у края моей кровати и светит знакомыми мне трусиками под короткой юбкой. Лежа на кровати мне открывался прекрасный вид на прикрытую слоем тонкой ткани настоящую женскую пизду, которую я имел удовольствие воочию видеть уже пару раз за сегодняшний день. А сейчас она такая доступная – только протяни руку!
Я и протянул 
руку, ощутив приятное тепло внутренней части бедра такой соблазнительной женщины. Я ожидал какого-нибудь возмущения, протеста, а ничего не произошло. Людмила будто не замечала прикосновения моей руки. Она стояла, повернув голову к телевизору, и якобы внимательно интересовалась происходящим на экране. Я осмелел, протянул руку выше, нащупал желанный бугорок, прикрытый полоской трусиков, помассировал его. В ответ Людмила шире развела ноги, позволив мне запустить пальчики за полоску трусиков. Я ощутил приятную влагу на пизде, нащупал прядь жестких волосиков на лобке и запустил пару пальцев в сочащееся лоно. Женщина томно застонала, немного присела и развела ноги еще шире. Я продвинул пальца вглубь ее влагалища и пошевелил ими там. Тембр стона усилился, и Людмила стала проделывать едва заметные круговые движения тазом, сильнее насаживаясь на мою руку.
Внезапно, сквозь монотонное урчание телевизора, послышался звук щеколды на двери туалета. Людмила рысью отпрянула от меня, поправила юбку и встретила дочь натянутой улыбкой. Аня ничего не заметила. А замечать было что: Людмила часто дышала, глаза ее горели, а лицо сильно раскраснелось. Аня отказалась есть шашлык, опасаясь, что кто-нибудь из посторонних вне комнаты увидит ее без трусов. Мать убеждала ее, что на веранде ее никто не увидит. От соседей дачу отделяли высокие заборы, кроме того веранда располагалась во внутреннем дворике дома и абсолютно не видна с подъездной аллеи. А единственный друг семьи пенсионер Иваныч (хозяин дачи напротив по аллее) уже заходил в гости: принес свежих огурцов, выпил водочки, пообщался со всеми и получил в подарок ведро алычи.
Аня в конце концов согласилась, намазала свою пизду мазью (я вновь возбудился, наблюдая как проворно орудует ТАМ ее пальчик), и мы все пошли обедать на веранду. Я шел последним, любуясь ладной попкой Анюты. Попка же и стала предметом внимания наших отцов. Они не сводили с нее своего похотливого взгляда (на письку, очевидно, уже насмотрелись), пока Аня усаживалась за столом.
Когда шашлык был почти доеден, на веранде неожиданно нарисовался сосед Иваныч. Его привлек запах шашлыка и возможность на халяву выпить. Он притащил корзинку свежих помидор со своих грядок и удивленно рассматривал полуголую Аню. Она сидела прямо у входа на веранду в одной короткой маечке, широко раздвинув ноги, чтобы не стерлась мазь с воспаленной пизды. Все ее прелести отлично просматривались соседом. Аня поперхнулась и густо покраснела. Прятаться, убегать была поздно, бессмысленно и просто невозможно, потому что сосед приблизился вплотную к ней стал задавать неудобные вопросы.
— А, говорят, ты приболела, Анюта?
— Да,- односложно отвечала девушка.
— Что за болезнь — то у тебя? Вижу, без трусов сидишь и все измазано у тебя ТАМ.
— Да, пчела меня укусила.
-Что, прямо туда?
Аня молча кивнула головой.
— Ну, прямо медом у тебя там намазано, что ли, — пошутил сосед.
Шутка вызвала легкий смешок окружающих.
— Вообще-то тут не до смеха. Это дело серьезное и укус ТАМ может привести к необратимым последствиям. Женские половые органы – очень хрупкий механизм. Это я тебе как медик говорю. Неплохо бы показаться врачу, и чем быстрее, тем лучше, наставительно произнес сосед.
Он до выхода на пенсию всю жизнь проработал фельдшером в районной поликлинике и считался авторитетным специалистом в дачном товариществе. Это пояснила Людмила, а ее муж тут же предложил Иванычу произвести осмотр дочери, чтобы успокоить всех. Анютка стала возмущаться, что ее уже все осматривали и трогали ТАМ, нашли место укуса и определили, что это не опасно. Ей стыдно ходить голой, стыдно раздвигать перед всеми ноги и неприятно, когда посторонние ТАМ копаются.
Отец девушки был не преклонен, заявил, что сосед медик, а не посторонний и сможет профессионально оценить степень опасности ее организму. Иваныч направился на кухню мыть руки, а Анюта сидела, потупив взор и уставившись в пустую тарелку.
Для осмотра девушку надо было куда-то положить, и сосед предложил ей улечься в висевший на веранде гамак. Аня, светя по-детски беззащитной белой попкой с россыпью красных прыщичков, широко раздвигая ноги, пыталась забраться в раскачивающийся от малейшей нагрузки гамак. Тельце ее было худенькое, бедра узкие – она производила впечатление милого застенчивого ребенка. Она была сильно взволнована. А тут еще, балансируя при закидывании ноги на гамак, она потеряла равновесие, широко раздвинула ноги и оперлась руками о пол. При этом ее короткая маечка задралась к шее, обнажив маленькие, с остро торчащими сосками, белые грудки. Так и стояла она раком перед всеми нами! Милое беззащитное существо. От такой пикантной картины члены у всех мужчин выпирали из штанов! Зрелище было что надо!
Аня поднялась и попыталась повторить попытку улечься в гамаке. Было ясно, что в сегодняшнем ее состоянии, без дополнительной опоры ей это сделать будет затруднительно. Иваныч, стоявший ближе всех к гамаку, пришел на помощь девушке. Она оперлась на его плечо. А он приобнял девушку за талию, крепко обхватив своей ладонью одну ее точеную грудку. Едва Аня закинула одну ногу на гамак, как дедуля ухватил ее за ягодицу, попутно запустив свои пальцы в пизду, и бережно уложил девушку в гамак.
Он потребовал от Ани широко развести ноги и приступил к осмотру девичьей письки. Та лежала, закрыв от стыда глаза одной рукой. Дед минуты три ковырялся в юной пизде, иногда удовлетворительно хмыкал и вынес свой вердикт: укус нанесен в не опасном месте, половые органы не повреждены, она еще девочка – плева на месте, но есть сильные покраснения в отдельных местах. Это или от мази или от механического воздействия. Но от мази вроде бы все должно покраснеть, а тут только клитор красный и вход во влагалище.
Я перепугался, вдруг дед расшифрует, что накануне мы с Анюткой занимались оральным сексом. Но девушка быстро сообразила, как все это объяснить. Она только что ходила пописать, а т. к. слева пизда распухла, то она обоссала правую ногу, да и вообще струя била куда не надо.
Поэтому она все там у себя тщательно вымыла. Отсюда и местные покраснения. Всех удовлетворило это объяснение.
Иваныч одобрил используемую мазь и сам провел ею обработку пизды девушки. Затем соседа усадили за стол отведать остывших уже шашлыков, а мы с Аней по просьбе Людмилы отправились вглубь дачи дорвать с дерева спелую алычу. На Ане были надеты только вьетнамки и короткая маечка. Она облегченно вздохнула, уходя с веранды. Никто наконец-то не будет на нее похотливо глазеть. Меня же она теперь нисколько не стеснялась и могла вполне расслабиться в совместном общении.
Алыча на нижних ветках уже была вся собрана и нам пришлось лезть на дерево, чтобы дорвать остальные фрукты. Дерево было скрыто от веранды еще двумя деревьями, так, что мы не опасались, что кто-то нас хорошо рассмотрит или услышит (на веранде довольно громко через колонки играл плеер). Надев на шею импровизированные ведра, сделанные из пятилитровых пластиковых бутылок с обрезанным горлышком и приделанной из веревки длинной ручкой, мы полезли на дерево.
Анюта была легкая и проворная. Она мигом оказалась у самой верхушки дерева. Я намеренно притормозил и с вожделением наблюдал снизу за перемещением девушки. О, какие соблазнительные ракурсы на девичью пизду открывались мне в этот момент! Еще вчера я в тихую дрочил на порнуху в компьютере, не предполагая даже в самых смелых мыслях, что мне сегодня удастся рассмотреть и пощупать девичьи причиндалы. Причем абсолютно легально, а порой даже с всеобщего одобрения. И я уже имел настоящий оральный секс, и у меня уже отсасывала, причем не какая-то проститутка, а добропорядочная девушка, и не просто девушка, а настоящая девственница. И я видел, щупал и лизал ее девственную плеву! И сейчас она полуобнаженная принимает передо мной различные неприличные позы и увлеченно беседует со мной!
Лазая по дереву, я изучал гениталии Анюты во все мелких подробностях. Каждая ее новая поза все сильнее возбуждала меня, путала мысли, заставляла лихорадочно дышать, бешено колотиться сердце и буквально терять разум. До безумия хотелось кончить. А тут еще и Анюта, поняв мое состояние, старалась все время стать как-то иначе, сильнее прогнуться, шире раздвинуть ножки, порой приблизить свою пизду к моему лицу, чтобы я насладился всеми ее прелестями. В глазах ее появилась какая-то чертовщинка, она частенько похохатывала, наблюдая как порой у меня отвисает челюсть от ее срамного вида. И это творит девственница! С ума сойти! Я тогда подумал, что не каждая проститутка сможет так сексапильно позировать, как эта девушка. В своих мечтах я хотел бы совокупляться с нею всю жизнь. Повезет тому, кто станет постоянным обладателем такого сокровища!
Особенно возбуждал меня вид снизу на широко расставленные ноги девушки в полуприсевшем состоянии. Несмотря на припухшую после укуса левую половую губку, вход во влагалище девушки частенько раскрывался и была видна соблазнительная влажная темная дырочка. Чуть выше коричневатая, немного шершавая промежность и небольшой выпуклый коричневый бугорок ануса с едва заметными диагональными морщинками. Вершиной раскрытого ануса являлся маленький кратер в виде сжатого отверстия. Его ярко красный цвет кружил мне голову, развивая фантазию, что девушка настолько влюблена в меня, что приглашает овладеть самым интимным, нежным и недоступным местом (пизда ее мне уже не казалась таким интимным, нежным и недоступным местом).
Почти все фрукты уже были собраны, когда Анюта, отточив все свое сексуальное мастерство, приняла невероятно возбудившую меня позу. Широко расставив ноги, она оперлась руками на ветку так, что стала в позу раком. Затем оперлась на следующую ветку: чуть повыше и впереди себя и совсем широко развела ноги. Я стоял сзади нее и рассматривал разворачивающуюся перспективу. Аня смотрела мне в лицо между своих раскоряченных ног. Взор ее полыхал безумной энергией. Майка сползла к шее девушки и ее юные еще растущие остренькие грудки беспомощно взирали на меня и окружающий мир. Из сумрачного сочного отверстия вагины на капюшон клитора стекала слюной мутноватая жидкость. Анус принял вид маленького бублика, хаотично пульсировал, и, казалось, жил своей жизнью. Во время пульсаций ярко-красный кратер то увеличивался, то уменьшался, неотвратимо маня меня к себе.
И заманил! Я высунул свой язычок и буквально вонзился в это отверстие. Одной рукой я держался за ветку дерева, а второй обхватил сразу две анютины сиськи – настолько миниатюрны они были. Аня испугалась, выпрямилась и отпрянула от меня. Я сказал, что хочу ее прямо здесь и сейчас. Она и сама сейчас этого хотела, но попросила все сделать по-умному, чтобы родители ничего не заметили. Но главное условие близости – не лишать ее девственности и никакого анала! Я согласился, выслушал ее план действий и мы приступили к его реализации.
Три ведра собранной алычи мы отнесли на веранду, где Аня сообщила своим родителям, что хочет показать мне свои грядки. Иваныча на веранде уже не было и взгляды всех оставшихся мужчин были направлены исключительно на аппетитную попку девушки, а когда она наклонилась, чтобы поставить ведро на пол, так у них и челюсти по отвисали. Они нисколько не стеснялись своих жен и, пока мы были на веранде, бесстыже пялились на гениталии девушки.
Грядка находилась за сараем и абсолютно была не видна с веранды. По пути туда. Анна в сарае прихватила какое-то старое покрывало. Едва свернув за сарай, она под ближайшей яблоней расстелила покрывало и, широко раздвинув ноги, улеглась на нем, жестом приглашая меня. Я, недолго думая, стащил с себя всю одежду и улегся сверху девушки в позе «69».
Мы жадно принялись ласкать друг друга, т. к. наше терпение давно было на исходе. Я предусмотрительно вытер краем своей футболки пизду девушки от остатков мази и теперь наслаждался ее запахом и вкусом. Горечь от мази по-прежнему присутствовала, но теперь она не перебивала девичьего аромата. Побродив для приличия язычком по окрестностям пизды, я приступил к стимуляции клитора (очень хотелось кончить, причем одновременно). Анюта язычком обсасывала головку моего члена, а ручкой немного подрачивала его.
Когда мой язычок вконец накрутил уздечку ее клитора, Анюта порывисто задышала, обильно потекла (весь мой нос был в ее выделениях) и совершенно забыла про мой член (машинально она просто за него держалась). Я понял, что девушка вот-вот кончит, а я нет. Меня такой расклад не устраивал, и я направил рукой свой член в ее раскрытый от возбуждения маленький ротик.
Она попыталась отстраниться, но я усилил давление на ее клитор, она тут же страстно заохала и ее сопротивление ослабло. Дополнительно я зафиксировал ее голову между своих ног, чтобы не дергалась, и стал медленно ебать ее в рот. Вначале не глубоко, затем все глубже и глубже, пока не уперся членом в ее гортань.
Тут я почувствовал, что и сам на пределе, сильно засосал анькин клитор и она со стоном стала кончать. Я тоже кончил, спуская сперму ей в рот. Она попыталась дернуться, но т. к. ее голова была сжата моими ногами, ей ничего не оставалось, как отведать мое семя. Спермы моей уже было не много, хватило только на один глоток.
— Дурак, я же могла захлебнуться, — возмутилась закашлявшаяся, с выступившими слезами на глазах Анна.
— Спермы было же не много.
— Но я чуть не блеванула!
— Что, так противно было?
— Не очень противно, может даже приятно. Просто сразу дыхание перекрыло от неожиданности.
— Могу еще позже дать попробовать спермы, не перекрывая тебе дыхания.
— Перестань нести глупости. Пошли скорее в дом, пока родители не пришли сюда нас искать.
Мы быстро собрались и через пару минут предстали перед нашими родителями, как ни в чем не бывало. Отец Ани тут же увидел, что лекарства на пизде дочери маловато и повел ее в дом, чтобы там нанести мазь. Через пару минут он криком позвал в дом свою супругу. А еще через пять минут он вышел на веранду и сообщил всем, что надо собираться домой. Объяснять он ничего не объяснял, был хмур, зол и в общении с нами односложен. Даже то, что гаишники могут по дороге его подвыпившего тормознуть, не повлияли на его решение.
Через сорок минут мы молчаливые и угрюмые возвращались на его минивэне домой. Аня на переднем сидении сидела рядом с отцом и ни слова не промолвила во время всей дороге. По приезду домой наши семьи сухо попрощались.
Впоследствии я узнал, что когда отец Ани стал мазать на ее пизду мазь, то обнаружил там обильные выделения, местные потертости и ярко-красный клитор, который был еще в возбужденном состоянии и никак не хотел прятаться в своем капюшоне. Он позвал свою жену и они совместными усилиями выпытали у дочери, что у нас с ней был оральный секс. Т. к. девственность дочери не пострадала, они решили не раздувать скандала и, чтобы не усугублять ситуацию, прекратить общение с нашей семьей и поехать домой.
К счастью Людмила, как начальница моей матери, не стала применять к ней репрессивных мер. Служебное положение моей матери не пострадало. Мы же с Аней общение не прекратили, переписывались в интернете, слали друг другу смски, созванивались. Наши отношения постепенно становились все теплее, мы стали встречаться. Через год Анюта стала моей законной супругой. Предметом частых воспоминаний был первый день нашего знакомства. Мы по минутам восстанавливали события того дня, безумно возбуждались и затем страстно любили друг друга…
Медовый месяц мы провели на Черном море. На более крутой отдых не хватило денег, т.к. все средства ушли на обустройство новой квартиры. Отдыхать было скучновато: пляж – кровать – пляж – ночной сон. И так две недели. С Анюткой я начал жить еще за полгода до свадьбы. Трахались вначале мы страстно, по нескольку раз в день. Перепробовали все самые невообразимые позы. Отымел я свою девушку во все отверстия. И, в конце концов, и отдых на море, и секс нам здорово наскучили и мы вернулись домой.
До начала нового учебного года оставалось больше месяца, делать было абсолютно нечего, дни проходили уныло и однообразно. В общем, мы конкретно 
закисали. И тут Анюткины родители предложили нам съездить на несколько дней вдвоем на дачу. Все равно там никого нет, а мы могли бы немного развеяться.
Я не был на этой даче с того самого момента, когда лечил свою будущую супругу от укуса пчелы. Сразу нахлынули воспоминания, как Анютка бегала по даче без трусов и все мужики ее ТАМ лапали. Мы начали в мельчайших подробностях вспоминать тот незабываемый день нашего необыкновенного знакомства, здорово возбудились и занялись сексом. Секс получился замечательный, и мы кончили одновременно, чего с нами не случалось уже больше месяца.
Я предложил супруге попробовать, по-возможности, воссоздать события того дня, разумеется без укуса пчелы. Мы начали мечтать, как все будет клево происходить на даче и даже разработали некий сценарий. Внутренний двор дачи скрыт от посторонних глаз, мы там будем абсолютно одни и сможем распрекрасно предаваться любым эротическим фантазиям!
Сказано – сделано. И вот мы уже с недельным запасом продуктов разгружаем свой «матиз» перед дачным домиком. Быстро переодеваемся и на пляж. На пляже больше часа провести не удается – мы изнываем от жажды приключений и будущего секса. Переодеваемся в кабинках, естественно одежду надеваем на голое тело. На Ане то же платье, что и год назад (так задумано по нашему сценарию). За год она сильно изменилась: округлились бедра, стал шире таз, грудь увеличилась до полуторного размера, выкрасила волосы под яркую блондинку, научилась делать отменный макияж и даже немного подросла. В общем, моя супруга стала очень привлекательной молодой девушкой. Старое платье теперь ей было явно мало. Располневшая грудь, не сдерживаемая бюстгальтером, так и норовила выскочить из тесного плена тонкой ткани. Даже чуть-чуть наклоняться было нельзя – открывался вид на ее округлую попку.
Я намеренно пропустил Аню немного вперед, а сам медленно поплелся позади нее. Когда она достигла вершины утеса, я был только на полпути до нее и уже сильно возбужден. От вида перекатывающихся полушарий ягодиц, промежности и мелькающей милой расщелины я буквально сходил с ума. Аня стала на край обрыва, повернулась ко мне лицом и широко развела ноги. По виду набухших больших половых губ и немного вылезшего капюшона клитора я понял, что она тоже на взводе и явно истекает соками страсти.
Я невольно остановился и залюбовался прелестями любимой. Аня смотрела на меня и счастливо улыбалась. Внезапно позади себя я услышал голоса – это пожилая семейная пара возвращалась с пляжа и была уже рядом со мной. Я сделал знак рукой супруге, чтобы она отошла подальше. Она, едва заметно, отрицательно качнула головой, продолжая стоять на месте. Я ускорился, почти побежал наверх. Добежав до Ани, я взял ее под руку, развернул и повел вглубь дачного поселка. Напоследок я обернулся и увидел, что старики уже проделали больше половины пути до вершины. Дед с открытым ртом глазел на то, что скрывается под платьем моей жены, а бабка, ничего не замечая, что-то бубнила ему в ухо. Скрывшись с глаз пожилой пары, мы весело расхохотались и продолжили путь к своему домику.
Придя на место, мы первым делом проведали соседа Иваныча, чтобы он не вздумал припереться к нам во время наших любовных игрищ. Мы отнесли ему пару бутылок пива и вяленого леща. Нас он угостил свежими овощами со своей грядки. Увидев Аню, он не сводил своего похотливого взгляда с ее грудей, стремящихся выскочить из тесного платья. Мы немного шутливо поболтали и пошли к себе. Уходя, Анютка резко развернулась, светанув перед соседом голой попкой, обернулась, оценивая его реакцию, и весело рассмеялась, пожелав ему хорошего дня.
Едва забежав в дом, мы посрывали с себя одежду и долго совокуплялись на просторной кровати. После часа утех мы изможденные и абсолютно голые пообедали на веранде, выпив при этом бутылку вина. Спиртное и блядоватый вид обнаженной супруги, лежащей в гамаке с бесстыже раздвинутыми ногами, вновь пробудил во мне огонь страсти. Я тут же попытался обслужить ее, но в гамаке это было делать неудобно. Пришлось поставить ее раком и ебать с комфортом. Попутно пальчиком я разработал анальную дырочку любимой. Хотя я и знал, что супруга не очень жалует анал и никогда не кончает при этом, мне сейчас просто необходимо было ощутить свой член в тисках тесной анальной плоти любимой. Да и Анютка вела себя после пляжа как шлюха, засвечивая перед всеми свое хозяйство. Хотелось унизить ее и отыметь, как шлюху.
Почувствовав проникновение члена в задний проход, девушка жалобно заскулила, но я был аккуратен, нежен и неумолим. Не спеша, поебывая ее в зад, мне постепенно удалось заглубиться на всю длину своего члена. Получилось это у нас впервые за полугодичную практику сношений. Мои яйца при каждой фрикции стали теперь ударяться о пизду моей возлюбленной (промежность у нее была совсем небольшой). Неожиданно Анька стала тяжело дышать, явно получая удовольствие от этого процесса. Я немного расправил ее половые губки, чтобы мои яйца попадали точно в щель девушке, обхватил руками ее сочные груди и принялся с удвоенной энергией засаживать свой член в ее попу. Через минуту Анька протяжно застонала, я тоже прорычал и выстрелил спермой в бездонное отверстие. Мы счастливо вместе кончили. Правда, после этого супруга минут пятнадцать провела на горшке, попукивая накачанным воздухом и моим семенем.
Вскоре Анюта позвала меня наверх в дом. Я быстро накинул шорты, футболку, подбежал к лестнице, ведущей на второй этаж, поднял голову и ахнул, увидев любимую. Оказывается, она нашла прошлогоднюю застиранную маечку и напялила ее на себя (все как по сценарию). Выглядела она очень сексуально. Маечка была мала и коротка, совсем плохо прикрывала подросшие грудки моей подруги. Мне снизу открывался соблазнительный вид на два округлых полушария ее сисек и бездонное отверстие влажной вагины (она специально заранее раздвинула ноги и раскорячила половые губы). Девушка покручивала бедрами и манила меня пальчиком.
Я кометой взлетел наверх, на ходу снимая шорты, страстно впился губами в губы любимой, тут же завалил ее на пол и отымел традиционно. Анюта тоже этого хотела, с восторгом восприняла мой порыв и вновь кончила вместе со мной. Еще часок мы повалялись в кровати, попивая вино и просматривая телепередачи. Постепенно во мне начало просыпаться желание и взгляд мой все реже задерживался на экране телевизора и все чаще останавливался на пизде любимой.
Пора было переходить к следующей главе нашего сценария. Я предложил отправиться в сад, залезть на дерево и нарвать алычи, как это было в прошлом году. Мы выдвинулись в сад, взяли ведерки и полезли на сливу (к нашему приезду поспела слива). На Ане была одета только маленькая маечка и шлепанцы. Я был в шортах, футболке и вьетнамках. Первую на дерево я пропустил девушку и с любопытством снизу наблюдал, какие «па» выделывает моя подруга, лазая с ветки на ветку.
Нарвав три ведра, изрядно возбудившись от наблюдений с различных ракурсов за гениталиями любимой, я перешел к более активным действиям. Я периодически, во время перемещений по дереву, поглаживал ее попку, мял твердые соски, лизал промежность и манящую щелку (пальцы запускать опасался, т. к. руки были грязными). Анюта счастливо мурлыкала и всячески поощряла мои ласки. Пора было переходить к финалу этой любовной игры.
И вот, в один прекрасный момент, когда мой язычок настойчиво теребил лоно подруги, я вдруг услышал внизу тихое покашливание. Глянув вниз, я увидел добродушно улыбающееся лицо соседа Иваныча. Сколько времени он там стоял я понятия не имел. Мысль о том, что он только что видел, заставила меня покраснеть до кончиков волос. Я стоял в замешательстве, не зная, что предпринять. Анюта не видела соседа и высказала недовольство прерванными ласками. Она присела еще ниже и оттопырила рукой ягодицу, чтобы облегчить мое проникновение в ее сочащееся лоно. Сосед масляными глазками уставился в раскрасневшуюся пизду девушки. Пизда была припухшая от моих ласк, влажная, с соблазнительной темной дырочкой отверстия влагалища.
Не зная, что предпринять, я спрыгнул с дерева, стал рядом с соседом и посмотрел наверх. Сердце мое неприятно защемило. Так и есть, он все прекрасно рассмотрел. Аня увидела соседа, испуганно ойкнула, засуетилась и стала спускаться с дерева. Моя девочка, неуклюже балансируя, пыталась развернуться, нервно цепляясь за ветки. Пизду прикрыть было совершенно невозможно, и оттуда свисала смачная капля ее выделений. Грудки совершенно открытые снизу и такие доступные, беспомощно колыхались. Мне было стыдно и противно, что какой-то старикашка с ухмылкой рассматривает все интимные места моей девушки, и никто из нас не в силах что-либо изменить.
Аня спустилась уже к нижней ветке дерева, и я протягивал ей руку, чтобы помочь спуститься, когда сосед обратил наше внимание, что на верхних сучках весят наши баклажки с собранными фруктами и их надо бы снять. Пришлось девушке два раза взбираться к верхушке дерева за собранным урожаем. Добраться до них было не просто, и Анюте пришлось для нас еще два раза устроить эротическое шоу.
Особенно впечатляющий вид наблюдался, когда девушка, широко расставив ноги, в полуприсевшем состоянии пыталась переместиться на следующую ветку. Давно выскочившие из своего укрытия гребешки ее малых половых губок при этом непроизвольно распахивались, и перед нами раскрывалась темная сочащаяся бездна притягательного влагалища. Анюта была возбуждена не меньше нас и из заповедной дырочки постоянно свисала слюна ее выделений. Выделениями уже были испачканы ее внутренняя часть бедер, промежность, листья на деревьях и трава на земле.
Наконец, с нижней ветки дерева девушка протянула мне последнюю баклажку с фруктами. Я подхватил баклажку и отошел в сторону, чтобы пересыпать ее содержимое в полупустое ведро. В этот момент Аня повисла на руках, намереваясь спрыгнуть с дерева, а Иваныч, как настоящий джентльмен, вознамерился ей помочь, обхватив ее за ноги. Девушка отпустила руки и начала медленно сползать вниз, находясь в объятиях старика. Я все это увидел и бросился помогать любимой, но опоздал.
Пизда Ани проскользила по лицу Иваныча, оставляя на нем смачный след ее соков любви. Наконец ее ноги ощутили почву под собой, но старик не выпускал ее из своих объятий. Маечка у девушки задралась до самого подбородка и два округлых полушария ее грудей расплющились о голый торс соседа. Аня, густо покраснев, попыталась освободиться от навязчивых объятий. Но Иваныч стоял в полном экстазе, не разжимая рук. Пятнадцати секундное замешательство и, наконец-то девушка высвободилась из плена цепких рук.
Аня, то ли от неожиданности, то ли от чрезмерного возбуждения, то ли то того, что упиралась своими руками в грудь джентльмена, внезапно освободившись, потеряла равновесие и сходу шмякнулась попкой о землю. При этом ее ноги широко раскорячились, явив на наше обозрение сочную темно-красную дыру ее влагалища. Но и в таком положении Аня не удержалось, а завалилась еще и на спину. Ее попка и спина раздавили полугнилые сливы, валявшиеся повсюду.
Я помог девушке подняться, отлепил прилипшие фрукты. Особенно много их прилипло к спине подруги, что доставило ей жуткий дискомфорт. Аня тут же сняла неприятно прилипшую майку, оставшись совершенно голой, и все мы, подхватив ведра с урожаем, отправились на веранду. Девушку мы пропустили немного вперед и любовались притягательным зрелищем перекатывающихся булочек ее липкой от слив попки.
Мне было совестно, что я мужчина и защитник своей супруги, позволил не только пялиться на истекающие соками прелести любимого человека, но и позволил их лапать и наслаждаться их необыкновенным запахом постороннему человеку. Самым удивительным было то, что все это мне понравилось и возбуждало не только меня, но и, по-видимому, Аню. Она вроде бы и краснела, и конфузилась, и пыталась вырваться из объятий старикашки. Но в то же время она ни разу не попыталась прикрыть свою наготу, не попыталась спрыгнуть с дерева и убежать в дом.
Она покорно, раскорячив свою пизду, лазила обнаженная перед нами по дереву и текла, как сучка. Глаза ее горели лихорадочным блеском во время этого эротического шоу. Она показывала всю себя старому деду, полностью разделась! И ей это нравилось!
По дороге Иваныч, вытер лицо рукой, долго нюхал ее, наслаждаясь девичьим ароматом и сообщил, что зашел к нам еще за пивом. Пиво так хорошо пошло, что он захотел догнаться! А тут такое представление – глаз не оторвешь! Вот он и подзадержался около дерева. Аня швырнула грязную майку на веранде, схватила две бутылки пива из холодильника, засунула их в пакет и отдала Иванычу. Тот взял пакет, неуклюже переступил с ноги на ногу, крякнул, окинул сальным взглядом нагую девушку, попрощался, повернулся и скрылся за углом дома, попутно прихватив с собой одно ведерко со сливами.
Едва сосед исчез, как я скинул шорты, обнял девушку и мы слились в страстном поцелуе. Анюта полыхала не меньше моего и страстно стремилась к соитию. Не сговариваясь мы хотели одного и того же. Бессознательно девушка повернулась ко мне грязной попой, широко раздвинула ноги, согнулась, оттопырив зад, положила голову на стол и призывно глянула мне в глаза. В них была безумная страсть и мольба быть выебанной.
Я сходу засадил свой перевозбужденный член в горячее лоно истекающей соками пизды девушки. Засадил сразу по самые яйца. Аня вскрикнула и ответила мне встречным движением ягодиц. Я начал насаживать хрупкое тело любимой на свой детородный орган. Любимая же и сама не прочь была как можно резче встретить мой пенис. Мы яростно стукались телами: мой таз и ее попка. Вскоре я заметил, что стал заметно прилипать к столь доступному заду любимой. Оказывается, это липкая мякоть слив, которой был испачкан зад и спина девушки, испачкала мои волосы на лобке и теперь стекала по члену в разъебанную пизду.
Рассматривая свой скачущий липкий член, я краем глаза уловил какое-то движение у края веранды. Оглянувшись, я увидел Иваныча, который со спущенными штанами выглядывал из-за угла дома и дрочил. Анька не могла этого видеть, т. к. ее голова, лежащая на столе, была повернута в другую сторону. Вид подглядывающего соседа завел меня еще сильнее. Я немного развернул Аньку, чтобы дедуля лучше мог видеть как мой поршень шлифует пизду любимой, ухватился за ее болтающиеся сиськи и стал неистово долбить, долбить, долбить, наблюдая за соседом.
Такое изменение ракурса произвело на него неизгладимое впечатление: сперма вырвалась из его чрева и вяло стекала на траву. Я не выдержал и тоже выстрелил мощной струей в шейку матки любимой. Анюта задергалась, затряслась мелкой дрожью, и я почувствовал, как стенки ее влагалища стали, пульсируя, сжимать-отпускать мой член. Девушка громко протяжно стонала. Она кончила. Коленки ее от пережитого напряжения и переизбытка чувств, стали подгибаться – она садилась на пол веранды. Я ей этого сделать не позволил, придержал за бедра, не позволяя сдвинуть ноги и упасть. Она полулежала на столе, опершись расставленными ногами о пол.
Отверстие вагины сейчас было огромным, оттуда вытекала струйка моей спермы, текла по бедру любимой до согнутой коленки и оттуда шлепалась на пол. Позволив с минуту понаблюдать за этим зрелище соседу, я махнул рукой, чтобы он скрылся за углом. Тот подчинился и я его больше не видел.
Вконец измученные, мы с Аней приняли душ, заперлись в доме и сразу же завалились спать. Спали мы часов двенадцать. Проснулись рано утром. Сил не было никаких. Казалось, вся энергия, которой мы обладали, была выплеснута вчера. Быстро собрав свои вещи и не попрощавшись с соседом, мы отправились домой. Потом мы с супругой часто со смехом вспоминали это приключение. Про то, что Иваныч видел, как я выебал ее, я никогда не рассказывал. Так оно все-таки лучше для семейной жизни!