Две сестры вышли замуж. Одну сестру звали Светлана, другую Елена. Через время родились дети, — у Лены две девочки, а у Светы — мальчик, Максим.
Детство детей выдалось веселым и беззаботным. Они часто играли, ходили друг к другу в гости. Прошло время. И мальчик познал сексуальное влечение. При этом у Максима было табу на секс с матерью, ровесницы были еще по-женски непривлекательны. А вот к тете Лене у мальчика постепенно возник интерес.
При этом он не переходил определенную черту, ну, может быть, немножко.
Однажды по телевизору шёл фильм «Один дома». Света, сидела на диване, а Лена лежала прямо на полу. Максим с Машей, младшей сестрой, то смотрели кино, то играли друг с другом. Постепенно они передвинулись к лежащей женщине. Дочка по привычке легла на левую грудь матери, а мальчик, ни секунды не задумываясь — на правую. Никто не сказал ни слова, дети замерли, и только мальчик был приятно шокирован этим необычным ощущением, пусть одетой, но женской груди под щекой.
У тети Лены была еще привычка, — ходить в халате с поясом. Иногда «декольте» у халата становилось слишком откровенным. Максим это быстро понял и часто ошивался возле взрослой женщины, бросая иногда на зону груди любопытные взгляды.
Однажды отмечали какой-то праздник в доме мальчика и гости остались на ночевку. Когда утром Максим зашел в комнату он испытал трепет. Его родная тетя спала на диване на спине, одна пола ее халата отошла слишком далеко, и почти полностью было видно ее правую грудь.
Она слегка свешивалась в сторону. Сосок был слишком большим по сравнению с теми, которые он раньше видел. Это был самый настоящий женский сосок. При этом расслабленный — он почти полностью сливался с ареолой, и как будто даже прятался, втягивался внутрь. Мальчик даже наклонился, чтобы лучше его рассмотреть, и впервые в жизни он почувствовал — этот обольстительный аромат, женской груди.
Прошли годы. Максим вырос, стал мужчиной, встречался с девушками, спал с ними. Но никогда не забывал тот запах, где-то в глубине души он чувствовал влечение к своей тете.
Все случилось на второй год брака Максима и Марии, которая в тот момент была беременна и некоторое время не подпускала мужа к себе. Как и многие беременные Мария перешла на соленую диету, и Максим в тот день решил съездить к тете Лене, за огурчиками. Тетя очень обрадовалась племяннику, угостила его чаем с вареньем. Сама она возилась на кухне, готовила мужу ужин. На ней был бордовый халатик. Максим не устоял. Он выждал момент, когда суп был почти готов, и когда Елена выключала газовую плиту, подкрался к ней со спины.
Женщина вздрогнула от испуга, когда мужские руки обняли ее за живот, а на плечо легла голова Максима, но не отстранилась, замерла. Несколько секунд Максим наслаждался моментом, вдыхая аромат желанной женщины. Потом его губы поцеловали ее шею, и он познал вкус ее кожи. Его член моментально отвердел, упираясь в поясницу тети, какое блаженное чувство. Елене передалось возбуждение, — наполовину прикрытая грудь начала учащенно вздыматься. Очевидно у нее тоже давно не было секса. Он поцеловал ее шею с одной стороны, с другой, а потом взял на руки и понес к кровати.
Уложив Елену на спину, Максим лег рядом. Он гладил скулу женщины, ласкал ее ушко. Потом рука скользнула вниз, по шее, к груди и дальше, — к поясу. Сильные руки распахнули крылья халата, и перед мужским взором предстала тяжелая женская грудь, внизу он заметил курчавость ее лобковых волос. Глаза Елены были прикрыты. Она отдалась племяннику, решительно и бесповоротно, уступая его желанию.
С ее губ раздался стон, когда его язык лизнул коричневый кружок. Один раз, другой третий. Женский стон повторился. Пальцы правой руки уже скользили по ее нижним дебрям в сторону пизды. Ее ноги дернулись, правая наткнулась на его ноги, а левая раздвинулась, давая ему доступ. Когда его рот стал сосать ее грудь, а пальцы нащупали влажную слегка теплую щель, из Лениного рта донесся утробный стон удовольствия, женщина сама начала двигать тазом, лаская пизду о его пальцы. Ее пальцы легли Максиму на голову, стали гладить его волосы, притягивая слегка к груди.
Чтобы дотянуться до левой сиськи, Максим оставил в покое женские половые органы, перевалил через правую ногу тети, которая тут же раздвинулась в сторону, и лег на Лену сверху. Он сосал ее окаменевшие соски, — то левый, то правый, то снова левый. Животом он чувствовал женскую пизду, — она постоянно терлась о него.
В какой-то момент женщина не выдержала:
— Войди же в меня, — прошептала она.
Максим послушался. Взяв член в правую руку, он подтянулся выше. Головкой он почувствовал влажные складки, начал нежно всовывать. Они раздались, он упёрся в стенки влагалища, раздвинул их, вошел внутрь. Перед его лицом было лицо женщины в возрасте, с прикрытыми глазами, с короткими волосами, с пробегающими судорогами удовольствия. Они начались двигаться синхронно.
Он трахал ее, она подмахивала тазом, взяв его в замок своими ножками. Звуки секса доносились до него приглушёнными, он лучше слышал гулкое биение своего сердца. Он потянулся ртом к женским губам, и они с жадностью ответили на поцелуй, их языки сплелись, лаская друг друга. Когда тетя опять застонала, от этого звука по телу Макса побежали мурашки.
Они двигались все быстрее, быстрее, и быстрее. Внезапно на тетю нахлынул оргазм. Она обняла любовника руками, ногами, прижалась всем телом, стенки влагалища сокращались лаская член парня первобытной лаской. Он чудом продержался, и кончил едва выйдя из тетиной киски, спустив сперму на женский животик.
Лена лежала на спине, кайфуя, приходя в себя, а он все смотрел влюбленными глазами на желанное тело, которое он наконец удовлетворил, — грудь с успокаивающимися сосками, мокрые кудри на ее лобке, следы спермы на животике, и лицо, с еще закрытыми глазами и с улыбкой Моны Лизы.