Никита проснулся затемно и стараясь не шуметь встал с кровати. Тихо не получилось. Неубранный с вечера стул, все-таки опрокинулся. Марина не проснулась. Она повернулась на другой бок и тихонько засопела.
Никита посмотрел на ее сонное лицо и прошел в кабинет. Он включил компьютер, накинул халат и уселся за стол с твердым намерением закончить фактически завершенную повесть. С того момента, когда, его небольшие рассказы стали потихоньку печатать некоторые журналы, прошло уже пара лет. У него появились небольшие деньги от этой деятельности, появилось понимание того, что надо различному читателю, появилась небольшая уверенность и надежда написать что-то более весомое.
Никита набрал несколько строчек текста и его мысли вернулись к вчерашнему вечеру и Марине. Повесть дописываться явно не хотела. Прочитав написанное, он закрыл её, открыл новый файл и начал набирать текст, записывая мысли.
Последнее время у Марины стало получаться заглатывать член. Если ранее на его просьбы постараться это сделать, она соглашалась попробовать, и всегда стремилась ему объяснить, что это невозможно, то последнее время, все чаще и чаще он ощущал, что ее попытки становились все более успешными.
Ему было очень приятно, что Марина не имела проблем в этом плане и хотя на вопрос, нравится ли ей сосать, всегда отвечала утвердительно, точно он знал только то, что ей это не неприятно. Он это понял много лет назад, с того самого дня, когда она однажды просто и решительно сделала это, совершенно для него неожиданно.
Тогда в необычной для себя манере она взяла контроль над интимной ситуацией на себя и отсосала, проглотила и дососала с деловитостью, уверенной в себе опытной женщины. Никита вспомнил свое удивление и то приятное внутреннее чувство, которое он ощутил тогда.
В большей степени не от самих ощущений этого события как такового, а от чувства доверия с ее стороны. Именно так он воспринял этот поступок. Тогда он также понял, что несмотря на произошедшее, она явно не имела большого опыта а этом вопросе, поскольку делала это, как бы по телевизионному, немного театрально, с попытками нежно укусить зубами.
С тех пор практика орального секса уверено вошла в их жизнь и периодически отсосать стало совершенно нормальным в их отношениях. Никита же никогда не позволял, чтобы Марина поступала подобным образом только для того, чтобы сделать ему приятно. Во всех подобных случаях он стремился приласкать ее таким образом, чтобы она обязательно испытала оргазм.
В последнее время, когда его идея с полным заглатыванием стала потихоньку реализовываться, он стал понимать, что когда это получится, она явно не кончит от того, что он ее покормит в момент наибольшего проглота. Его стремление к максимально одновременному оргазму опять приобретало туманные перспективы. И вот вчера Марина, начав потихоньку посасывать, постепенно полностью его заглотила.
Сначала она как бы с небольшим усилием медленно одела себя на член, пока головка слегка вошла в горло, а затем нежными глотательными движениями постепенно ввела член в себя на максимально возможную глубину. В последнее время, когда у нее стало получалось заглотить так глубоко, она явно ощущала, как близко он находится к семяизвержению и всегда как-то боялась, чтобы он не кончил в момент наибольшего заглота.
Если же он сообщал о своих ощущениях и говорил, что скоро кончит, она мгновенно вынимала из горла, стремясь не допустить этого, чтобы «не поперхнуться».
Вчера он ничего ей не говорил, но хотя она явно почувствовала момент, когда член стал более твердым, а головка немного увеличилась в размерах, все произошло иначе. Он слегка придержал ей голову и она не смогла вынуть его из горла. Этих мгновений оказалась вполне дрстаточно, чтобы теплая струя, в течение нескольких сокращений полностью излилась в нее. Потом член, слегка уменшившись в размерах и сам выскользнул из горла. Никто не поперхнулся. Марина уже привычно дососала и проглотила остатки спермы.
Она научилась это делать вполне буднично, не возбуждаясь от этого процесса. Обычно Никита старался не допускать такой ситуации, а в некоторых случаях мог так приласкать ее, что она кончала раньше его. В данном случае он так увлекся своими ощущениями, что не уделил этому должного внимания.
Марина просто великолепно отсосала в момент глубокого заглота. Он задумался и понял, что вряд ли ему удастся реализовать свое стремление к одновременности оргазма подобным способом. Если она будет сосать, а он будет, например ласкать ее языком между ног, это, конечно же будет возбуждать Марину.
Но то, что он может очень быстро кончить от нежных ощущений, когда головка окажется у нее в горле, совсем не обозначает, что Марина сможет ее проглотить фактически в преддверии или в момент своего оргазма.
Никата задумался о далеком прошлом, когда он, студент столичного престижног ВУЗа из провинции, однажды на студенческой вечеринке услышал удивительные слова. Молодая подвыпившая жена одного из одногрупников, в теме какого-то вольного разговора, вдруг заявила: «А откуда вы знаете, что я у своего мужа не сосу?» Вопрос остался без ответа, но Никита вдруг осознал, что независимо от ответа на этот вопрос, эта женщина, не становилась какой-то другой.
Хотя никто и никогда не объяснял, что является допустимым, но ему и всем его друзьям как-то было абсолютно ясно, что существуют женщины, которые сосут и все они являются плохими. С такими не встречались, не дружили, на них, конечно же не женились. Они как бы были где то рядом, но не с мужчинами, а чуть дальше, и были они предназначены только для того, чтобы их героически вдули и накормили.
Это мнение было очевидным и общеизвестным. Не возникало даже мысли, что что-то может быть не так. Все хорошие женщины не сосут. Мужчины делали это только с плохими и хвастались подробностями, типа «Аж бульбы пошли» и что-нибудь подобное, подчеркивая свой героизм.
Сомнения у Никиты возникла после услышанного на вечеринке. Может быть кто-то из присутствующих тоже усомнился в правильности своего мировозрения, но это так и осталось неизвестным.
Сказать Наде, своей жене-студентке, с которой они недавно расписались, о возникшей мысли, он так и не отважился, но попытку ее реализовать все-таки предпринял.
Она и без слов довольно быстро поняла суть новой идеи, когда однажды как-то непринужденно и как бы случайно очень уж близко увидела своего маленького друга. Восторга, активности и понимания она не проявила, но и возражений не последовало. Максимальным достижением в тот день оказалось касание головкой ее плотно сжатых губ.
На следующее утро, как и во всех других подобных случаях в последующие годы они никогда не разговаривали о произошедшем. Динамика изменений поведения со стороны Нади была крайне медленной. Потребовалось несколько лет, чтобы она сначала приоткрыла губы, потом сама этими губами прикоснулась к члену, и только еще через несколько лет позволила вставить ей в рот. Именно вставить, не проявляя никакой активности. Когда однажды Никита не сдержался и впервые кончил ей в рот, она среагировала так, как будто хлебнула кипятка.
Серьезные изменения начали происходить с закатом социализма и появлением видео. То, что было абсолютно недопустимо, предстало в совершенно ином виде. Увиденное в фильмах, изменило ее мировоззрение. В течение недолгого времени Никита заметил, что Надежда из ситуации, когда она только лишь разрешила вставить в рот, стала сама потихонечку посасывать.
Довольно скоро стало заметно, что этот процесс стал ей приятен и она стала испытывать определенное возбуждение. Конечно это происходило не только от того, что она сосала, а от всего процесса в целом. Никита ведь тоже ее гладил и ласкал.
Ситуация пососать стала периодически использоваться как элемент прелюдии и общем-то нравилась Надежде. С другой стороны, хотя Никита и старался себя контролировать, но изредка все же происходило, когда он не сдерживался и кончал ей в рот. Если это происходило, она мгновенно прекращала весь процесс и бежала в ванную, чтобы выплюнуть. Это занимало некоторое время, она теряла возбуждение. а ему, к моменту ее возвращения, просто уже не хотелось.
Проглотить для нее оказалось большой проблемой. Попытка держать сперму во рту до самого оргазма тоже оказалась не лучшим решением. Это явно ее отвлекало и все равно требовало вставать с постели позже, чтобы сходить в ванную. В большинстве других случаев, когда она кончала раньше и желание сосать у неё пропадало, все завершалось традиционным способом.
Никита так и не узнал, почему она решила, что проглотить все-таки надо. То ли это произошло случайно, то ли она просто поняла, что надо поступить именно так, но это все-таки произошло. Теперь, если и случалось, что Никита кончал ей в рот, она без проблем проглатывала, а он в этой ситуации продолжал ее ласкать, пока она не кончала тоже. Обычно она была уже достаточно возбуждена и много времени для этого не требовалось.
Через некоторое время произошло еще одно изменение. Никита внутри себя описал его мыслями Надежды. Как она мыслила, он никогда и не узнал, но вероятно это звучало так. «Если я сосу и мне это приятно, если я отсасываю, проглатываю и считаю это допустимым, то почему мне не отсосать и не проглотить для своего удовольствия?»
Теперь, если инициатором секса была Надежда, она сама начинала сосать и стремилась кончить именно от этого. Немного пососав сверху, она поворачивалась и продолжала, стоя на коленях сбоку. Она сосала, а Никита ласкал ее рукой между ног. Подобные ласки ей очень нравились.
Когда она возбуждалась очень сильно, то просто просила, чтобы ее покормили. Говорила что- нибудь типа «Дай, дай скорее» или «Ой хочу, хочу, хочу» или что-то подобное. Если так и получалось и Никита кончал ей в рот именно в этот момент, а она проглатывала и ярко кончала. Создавалось впечатление, что она кончила именно от того, что отсосала.
Вероятнее всего она тоже считала, что кончила от того, что ее покормили, хотя, скорее всего она все-таки кончала от всех ощущений вместе. Похоже, что ей очень не нравились моменты, когда каким-то образом прерывалось её непрерывно возрастающее возбуждение. И именно поэтому, если она начинала сосать, то стремилась от того и кончить, чтобы не допустить никаких перерывов.
Если случалось по другому и Никита кончал раньше ее, она проглатывала, а он доглаживал ее до оргазма. В случае, когда она кончала раньше, желание отсосать у нее пропадало, а желание «Скорее и давай, давай» все еще присутствовало и итог тоже получался успешным. В те времена Никита не знал, что существуют изыски полного заглатывания и даже не представлял себе, что это возможно.
Когда он уходил от Нади, она однажды со злостью сказала: «Это как же надо отсасывать, чтобы ты от меня ушёл». Сейчас, задумываясь о прошлом, он очень ясно осознал, что никогда не сравнивал и не думал об сексуальном мастерстве своих жен. Причина, по которой он оставил одну и соединил свою жизнь с другой, была совершенно иной. В ней вообще не было сексуального подтекста.
Вот уже более 10 лет Никита жил с Мариной, на которой женился после расставания с Надей. Общим было только то, что обе хорошо готовили и то, что первой жене потребовалось более 10 лет, для того, чтобы научиться отсасывать, а второй примерно столько же, для того, чтобы научиться заглатывать.
Все остальное отличалось очень сильно. Он начал встречаться, и жить с Мариной в состоянии какой-то легкости и радости. Они поженились и эти ощущения никуда не уходили. Она оставалась такой же красивой, как и много лет назад и он говорил ей об этом.
Говорил, что любит ее, совсем не потому, что должен это говорить или чтобы сделать ей приятно. Ему хотелось это сказать, ему хотелось, чтобы она это знала. Она знала, но в силу недостаточной в себе уверенности у неё, со временем, конечно же появлялись сомнения.
Марина по жизни плохо могла противостоять сомнениям и обычно выбирала направление движения куда-то вниз, а подъем, который обычно выбирал Никита, это компенсировал. Так все и было. Без крутых взлетов, и глубоких провалов. Все плавно и не спеша.
Никита посмотрел в окно. Уже рассвело. Он прочитал написанное и увидел, что получился вполне приличный эротический рассказ. Конечно, необходимо было кое-что исправить и доработать, но выложить а интернет, чтобы оценить реакцию читателей, можно было прямо сейчас. Не изменить ли жанр своей писанины, подумал Никита? Тема интимно-чувственных отношений близка практически всем категориям людей. Можно попробовать.
Ранее, во всех сомнительных случаях он обращался к Марине за первичной оценкой его литературных трудов. Последнее время он этого не делал, но она всегда могла включить компьютер и прочитать написанное, хотя этого вроде бы и не делала. На самом деле она читала его рассказы.
Он понимал это по тому, что иногда она делала ему какие-то замечания или сообщения, которые вроде бы касались их текущей жизни, но он ощущал, что они происходят из того, что он написал. Подобная, как бы цензура оказалась очень полезной и Никита ей пользовался и старался не нарушить.
Выключив компьютер, Никита вернулся в постель и умудрился еще немного поспать.
В этот субботний день, Марина, проснувшись в хорошем настроении, не спешила на работу и они слегка повалялись в постели. Потом, с присущей ей деловитостью, она взялась за приготовления завтрака и планирование того, как бы все побыстрее сделать так, чтобы потом ничего не делать.
Никита уже знал, что ему не надо вмешиваться в этот процесс, кроме тех случаев, когда необходимо сделать что-то второстепенное и она сама ему об этом скажет. После завтрака она полностью влилась в решение запланированных задач, а он отправился на прогулку, с поручением сделать кое-какие покупки.
Никита пришел часа через полтора. Марина переделала уже много дел и поручила ему выполнить пару мелких задач по дому. Немного подумав, он решил, что не станет переубеждать ее в их ненужности и просто это сделал.
Включая ноутбук, заметил, что он теплый. С интересом проверил открывался ли файл его ночного рассказа и увидел, что это имело место. Марина явно его прочитала. Интересно, скажет ли она что-нибудь?