Мою девушку зовут Вера. Ей сейчас 25 лет, правда, выглядит она старше своего возраста. Но, в этом нет ничего удивительного, если учесть, что она много курит, пьет и ебется с кем попало. За годы разгульной жизни она приобрела довольно потрепанный вид.
При первом взгляде на нее было ясно: перед тобой прожженная блядь. Ебалась она без разбора, со всеми подряд. Но, надо заметить, меня это вполне устраивало. Даже нравилось и очень возбуждало. А трахать ее в группе с кем-нибудь было вообще одно удовольствие.
Жили мы с ней у ее матери алкоголички, в частном секторе, на окраине города. Отца у нее не было. Точнее, он может и был, но никто, даже ее мать, не знал, кто он. Так что, потаскушечнество, видимо, передалось Верке по материнской линии…
В этот день, проснулся я довольно поздно, уже под вечер — после вчерашней пьянки голова жутко раскалывалась. Верки нигде не было. Я натянул штаны, надел футболку, взял из заначки денег и пошел за опохмелом. Подойдя к ларьку, я встретил Мишку, своего старого приятеля, с которым мы вчера вместе куралесили.
— Здорово Андрюх! — Мишка протянул руку. — Здоровье подправить пришел?
— Ой, а сам-то, наверное уже с самого утра поправляешься! — пошутил я.
Мы взяли себе по пивку, я сразу пригубил полбутылочки и меня отпустило.
— О-о-о! Хорошо-то как! Холодненькое! — я закурил, — Слушай, ты Верку не видел?
— Верку? Да я не только ее видел, но и трахал! — Мишка заржал, — Сегодня Вован с армии вернулся, она щас у него на хате. Пацаны тоже там: Серый, Тоха, Лысый и Батон. С самого утра и отмечают. Я сейчас тоже туда собирался, пойдешь?
— Пошли, зайду поздравлю.
Вовановская хата была на соседней от нашей улице, так что через несколько минут мы уже были на месте. Открыв покосившуюся калитку, мы прошли в ограду. Зазвенела цепь и навстречу нам, радостно виляя хвостом, выбежал Пират. Потрепав собаку за ухом, я, вслед за Мишкой, вошел в дом.
Веселье было в самом разгаре. Нам сразу налили и понеслось. Мы быстро догнались до общей кондиции. Веры нигде не было видно. «Может, спит где-нибудь» — подумал я. За все время, пока мы с Мишкой приходили в соответствие общему уровню веселья, пацаны постоянно куда-то отлучались по очереди. Но явно не в туалет, т.к. на улицу никто не выходил.
Я решил проверить, в чем тут дело. Обойдя пару комнат, в темнушке (если кто не знает, это такая комнатка, как правило в глубине дома, без окон) я нашел Верку. Она была в полной отключке. Я включил свет и подошел к ней. Она лежала заблеванная на кровати, платье было задрано, лямки маечки спущены с плеч, обнажая ее грудь, на которой, подойдя ближе, я заметил следы спермы, а так же на лице.
Я потряс ее за плечи. От этого движения одна ее нога сползла на пол, выставив напоказ бритую пизду, откуда сразу же хлынул широкий ручеек спермы. «Похоже шлюшка загружена под завязку. Теперь понятно, куда они все бегали» — подумал я. Я засунул руку в штаны и достал свой начинающий вставать член. Меня возбуждал такой вид моей девушки.
Я стоял, одной рукой собирая вытекающую из ее дыры сперму и размазывая ее ей по лицу и грудям, а другой дроча свой член. Наконец, развернув ее поудобней и приставив залупу к ее дырке, я беспрепятственно вошел в разъебанную пизду своей девушки. Я вставлял медленно, получая удовольствие от того, как мой хуй выдавливает из нее густой коктейль из кончи нескольких парней. А затем я начал ее ебать, что было мочи.
Я возбудился до предела, представляя, как эта шалава бухала и еблась тут с пятью парнями, с самого утра. Сосала у них, насаживалась своими дырками на их херы, а теперь я ебу ее обконченную пизду… Не выдержав такого возбуждения, я кончил уже на второй минуте долбежки, влив в ее пизду свежую порцию спермы. Я обтер хуй о простынь и, натянув штаны, вернулся к парням, бухать дальше, оставив Верку в таком виде и не выключая свет. Вдруг еще кто-нибудь захочет воспользоваться ее дырками?
Через некоторое время у нас кончилось бухло. За догоном собрались я и Лысый, Серый с Тохой пошли топить баню, а остальные отправились вместе с Вованом обходить его знакомых. В доме не осталось никого, если не считать находящуюся в полном отрубе Верку. Предвидя, как завтра мне будет хреново по утру, я сразу взял себе опохмел и решил занести его домой, а потом уже вернуться к Вовану.
Спрятать опохмел я решил в дровнице во дворе. Во-первых, будет холодненьким, во-вторых, никому в голову не придет искать его там. Спрятав поллитра, я собрался уже уходить, как из дома вышла, пошатываясь, Веркина мать.
— О! Андрюшенька! Ты уже уходишь?
— Да, теть Наташ. Вы еще не слышали? Вовка Иванов с армии вернулся, мы у него отмечаем.
— А, ну ладно… Я вот что хотела у тебя попросить, Андрюшенька… Ты же знаешь, у меня зарплата на следующей неделе только…
— Да ладно, — перебил я ее, — не объясняйте! Я знаю. Вот, тут должно хватить… — я протянул ей 70 рублей.
Этого с лихвой должно было хватить — самогонка стоила недорого, а крепость у этой гадости была что надо… Дня на два ей хватит…
— Спасибо, Андрюшенька!
Бросив через плечо, что мы вернемся, скорее всего завтра, я выбежал во двор. Когда я подошел к Вовановскому дому, еще из-за калитки я услышал какую-то возню во дворе, сопение и слабые стоны. Я открыл калитку и обомлел. Видимо, пока никого не было, Верка пришла в себя. Нет, не протрезвела, она слишком много пьет, а именно очнулась, все еще будучи в дупель пьяной. И, очевидно, за каким-то хером поперлась во двор. Судя по всему, ходить она еще не могла, поэтому возможно так, на четвереньках и выползла. Полуголая.
«Рефлексы не пропьешь» — подумал я и, взяв ее за голову, начал насаживать ее на свой хуй. Немного поебав ее в пизду, я переключился на ее жопу, загнав хуй, измазанный спермой в ее очко, как по маслу. Хорошенько разъебав ее дыру, я спустил внутрь.
Затем, встав, я взял Верку на руки и понес ее в баню, нужно было ее отмыть. В бане с холодным пивком сидели Серега С Тохой. Увидев меня с Веркой на руках, они обрадовались.
— А мы уж сами собирались эту шалаву сюда перетащить! — заулыбался Серый. — Давай ее сюда, щас я ей присуну!
— Подожди, Серег, — остановил его я, — Я ее только, что во дворе раком отодрал, надо бы обмыть немного…
— Чего?! Нихуя себе! Вот это проблядь!
— Помоги давай лучше…
Мы вдвоем усадили Верку на скамейку, раздвинули ей ноги и я начал ее подмывать. На протяжении всего процесса она, глупо улыбаясь, таращилась на нас своими мутными глазами, переодически пытаясь что-то промычать.
— Надо бы ее умыть прохладненькой водичкой, да в огород вывести, подышать, чтоб очухалась, а то в таком виде она даже сосать не в состоянии, — заметил Тоха.
Выйдя в огород, мы посадили Веру на скамейку возле дома и закурили. На улице было свежо и безлунно. Через какое-то время она пришла в себя достаточно, чтобы членораздельно сказать:
— Х-хочу водки и ебатьс-с-ся! — и, запустив руку себе между ног, начал там теребить, призывно открыв рот и поводя своим язычком. Пацаны заржали: — Ну, водки тебе пока рано, а вот выебать — пожалуйста!
Тоха подошел к ней и сунул ей в рот свой хуй. Она тут же принялась его сосать, причмокивая. К ним подошел надрачивающий свою елду Серега. Увидев перед своим лицом солидных размеров хер, Верка обрадовалась и переключилась на него. Так, попеременно, она отсасывала двум парням одновременно. Когда их херы окончательно окрепли, они подхватили ее на руки и потащили в дом. Я пошел за ними.
Бросив Верку на кровать, Тоха полез на нее сверху, а Серега снова пристроился к ее рту. Антохино орудие было приличных размеров, толстое. Смотреть, как Веркину пизду насаживают на такой хуй, выворачивая ее наизнанку, было одно удовольствие. Поебав ее минут пять, Тоха, кряхтя, кончил в нее и слез, откатившись на другую сторону кровати.
Его место вознамерился занять Серега, но Верка его остановила: — Н-н-не-ет! П-джди! Я х-хочу два х-х-хуя в одн-ну дырку! Серега присвистнул: — Вот шалава конченая! Ладно, Андрюха, иди сюда! Я лег на кровать, а Верка села на мой хуй сверху. Прижав ее к себе, я раздвинул руками ее ягодицы так, чтобы Сереге было удобнее, и пару раз поводил членом в ее пизде, смазывая его Антохиной кончей.
Серега подошел сзади, приставил свой хер к моему и довольно легко проник по нему в ненасытную Веркину дырень. Мы начали ебать. Верка кричала и извивалась, насаженная на два хуя сразу. Наши члены терлись друг о друга внутри нее… Это было неописуемо.
В это момент вернулся Толстый. Зайдя в комнату он присвистнул: — Нихуя вы тут разврат устроили! — он поставил пакет с бухлом, быстренько разделся и забравшись на кровать, ткнул Верке под нос свою залупу.
— Поработай, хуесоска! В жизни не видел таких конченных блядей!
Она взяла в рот и начала отсасывать, мыча и чмокая. В ее рабочем ротике член стал разбухать, вздыбливаясь венами и превращаясь в толстенный хуище.
— Мы ее сегодня с пацанами с утра, считай, ебем, у меня скоро хер отвалится, а ей все мало! Глубже заглатывай, сучка! — и с этими словами он, схватив Верку за голову, насадил ее на свой хер по самые яйца. — О-о-о… Да… Вот так, глубже! А-а-а!
Прямо над моим лицом моя девушка насаживалась ртом на толстенный хуй по самые яйца, а ее пизду рвали два члена одновременно! Это было просто охуенно! Тут Серега начал кончать. Я почувствовал, как его член напрягся и начал пульсировать. Мою залупу облило горячей спермой. Верка продолжала скакать на наших хуях.
Серегина конча вытекла по моему стволу, залила мне яйца и потекла на простынь. И тут я тоже кончил. Когда мы достали свои члены, Веркина пизда представляла собой разъебанную дырищу, переполненную нашей спермой… Она лежала на кровати широко расставив ноги и неистово теребя свой клитор и яростно мыча.
— Что, сучка, мало? — спросил Толстый, подрачивая свою дубину. — Щас я тебя выебу! — с этими словами он с размаху вставил свой огромный хуище в Верку. Та охнула. Он начал ритмично вгонять в нее свой хер. Комната наполнилась Веркиными криками и громким чавканьем огромного хуя в ее переполненной спермой пизде.
Потом вернулся Вован с остальными и пару раз пустили Верку по кругу. К этому времени она уже успела протрезветь и опохмелиться, так что смогла принимать вполне активное участие в ебле, страстно подмахивая своей блядской пизденкой и смачно отсасывая направо и налево.
Уже глубоко ночью, когда пацаны наебались по самое не хочу, а Верка просто не могла сдвинуть ноги вместе, Вован заявил, что завтра утром к нему приезжает тетка с соседней деревни, и чтобы к утру нашего духу здесь не было. Пацаны засобирались по домам.
— И шалаву свою забери побыстрее, она мне тут щас весь пол зальет, — с этими словами Вован перекинул мне на руки бесчувственное Веркино тело. Она была наспех одета. Я поправил лямки заляпанной пятнами спермы маечки и одернул пониже джинсовую мини-юбку, пытаясь хоть как-то прикрыть лобок.
— А трусы где? — спросил я, перехватывая Верку поудобнее.
— Ты меня спрашиваешь? — возмутился Вован, — это твоя шалава, вот сам и разбирайся, где ее трусы. Мое дело — выебать ее , остальное мне похуй. И вообще… Она вроде так пришла!
Его монолог прервал звук смачного Веркиного пердежа. Из ее жопы тут же вылилась большая порция спермы.
— И не капай мне на пол!
Я поспешно вынес Верку во двор. И попытался придать ей вертикальное положение. Ее ляжки были все перемазаны спермой, по ним текло. Перекинув ее руку через шею и придерживая ее второй рукой, я медленно повел ее по ночному переулку домой…
Когда мы пришли, уже начинался рассвет. Я бросил Верку, не раздевая, в постель, а сам шмыгнул во двор к своей заначке — уже начиналось похмелье, и в таком состоянии уснуть было бы сложно. Подойдя к поленнице, я сунул руку в укромное место и… ничего там не нашел! Я перерыл всю дровницу, но так ничего и не обнаружил.
— Твою мать! — выругался я. Очевидно заначку нашла Веркина мать! Я забежал в дом и прошел в ее комнату. Так и есть! Тетя Наташа лежала в отрубе на своей койке. Рядом на полу стояла недопитая бутылка моей заначки и пустая бутыль с мутным содержимом на самом дне. «Опять наверное своих друзей-алкоголиков приводила. Выжрали весь самогон и взялись за мою водку!» — в сердцах подумал я.
Я подошел ближе, чтобы взять свою бутылку. На Веркиной матери был надет махровый красный халат, присмотревшись я увидел на нем большое пятно более темного, в сумерках почти черного, цвета. «Опа-аньки! Обоссалась!» — промелькнула у меня мысль. «Вот нажралась-то! Завтра и не вспомнит ничего, хоть задоказывайся, что они мою заначку спиздили!».
В рассветных сумерках сходство Тети Наташи и ее дочери было довольно сильным: те же черты лица, такие же черные волосы, только грудь немного побольше. Я замер заинтригованный таким зрелищем, никогда раньше не замечал, как они с Веркой похожи… И я решил узнать, заканчивается ли их сходство только на этом…
Я распахнул полы ее халата. Под ним ничего не было. Я помял ее обвисшую грудь, размера где-то 4-го. И пробежал руками ниже, до лобка. Она не брилась. Оно и понятно — какая баба в 45 лет, не имеющая регулярного секса, да к тому же и алкоголичка, будет заботиться об этом? Там было мокро от ее мочи.
Я откинул ее ногу чуть в сторону и засунул палец в ее пизду. Поводив там немного, и заметив, что она никак на это не реагирует, я загнал туда сразу все четыре пальца. Подрочив ей и убедившись, что смазка начала выделяться, я быстро стянул штаны в вогнал в нее свой уже вставший хуй. Пизда была огромная. Разъебанная за всю ее развратную молодость сотнями хуев…
Я начал трахать. В этом было какое-то удовольствие. Это как трахать постаревшую Верку. В сумерках сходство было очень сильным. Через 20 лет, если не раньше и Веркины сиськи примут такой же потрепанный вид, а пизду, если будет ебаться такими же темпами, как сегодня, она раздолбит, возможно, даже до гораздо больших размеров. Причем значительно раньше.
И все-равно, я понимал, что ебу ее мать. Но мне это нравилось. Я ебу ее мать! Ужравшуюся до усрачки и обоссавшуюся в своей постели Веркину мать! Ее пизда стала совсем мокрой, а из-за того, что она была еще и разъебана, как колея после дождя, я в поисках более полных ощущений переключился на ее задницу. Куда и кончил через пару минут…
Зайдя в баню и ополоснув хуй, я вернулся в дом, дерябнул пару рюмок водочки на сон грядущий и лег рядом с Веркой. Потом, подумав, перелил водку в пластиковую бутыль из-под пива, а освободившуюся бутылку воткнул поглубже в Веркину пизду, разведя ей ноги пошире. Пусть утром, ее мать увидит, какая ее дочь шалава! И довольный уснул на покрытой засохшей спермой груди своей девушки…