Украдкой, чтобы не видела мама, Настя бросила на меня красноречивый взгляд. Почти месяц прошел со дня восемнадцатилетия сестренки и за это время я уже прекрасно узнал, что означают эти блестящие глазки, озорная улыбка и румяные щечки. Настенька снова хотела сделать то, чем мы с ней занимались буквально полтора часа назад. Она была практически ненасытна, и это несмотря на то, что мы только что скушали по две порции маминого жаркого и уже готовились смотреть новый выпуск познавательной передачи о животных! Я сел с ней рядом и прошептал на ушко:
— Ты опять? Мы же только что поели!
— Не страшно, я буду неглубоко… Очень хочется снова ощутить твою сперму на язычке! — быстро пролепетала девочка едва слышно и тут же отстранилась, заметив, что папа наблюдает за нами.
— Чего это вы там перешептываетесь?
Я тут же нашелся, что ответить:
— Понимаешь, пап, мы, ну… в общем… Немного соврали, когда сказали, что уже сделали всю домашку. Там еще три номера по математике, самые сложные… Мы перешептывались, потому что я не хотел вам говорить, а Настя настаивала, что нельзя утаивать правду! Это я виноват во всем!
— Фима-Фима, ну как же так! — всплеснула руками мама. — Так, никакого телевизора и немедленно марш в свою комнату заниматься! Вы должны сдать первую сессию на отлично! А ты, — она перевела взгляд на дочь, — тоже хороша! Надо было не пытаться скрыть правду, а рассказать все, как есть! Но ты хотя бы пыталась, если верить твоему брату. Как закончите, Настя может вернуться и продолжить просмотр. И даже полакомиться мороженым! А Фиме запрещаю выходить до утра воскресенья — только в ванную комнату и назад! И никакого телефона!
Наши телефоны и так еще с вечера пятницы лежали у папы в столе его кабинета — это было наказание за «плохие оценки» в универе — конечно же про плохие оценки мы все придумали, чтобы нас заперли на верхнем этаже. Разумеется, на сами телефоны нам с Настей было полностью плевать. Точнее, плевать было мне, Настенька не сплевывала никогда, ведь она глотала абсолютно все, что я спускал в ее прелестный ротик.
Иногда Настина способность поглощать сперму казалась просто фантастической — в некоторые дни я кончал десятки раз и даже если для разнообразия орошал личико сестренки или ее голенькие сисечки — то и в этом случае Настюшка собирала все пальчиками и отправляла в ротик, довольно облизываясь.
А уж ее умение заглатывать член до основания — это вообще за гранью возможного! Первые пару дней Настя кашляла и задыхалась, если я пытался вставить пенис поглубже, но потом однажды сделала и усилие и… все получилось! Она сама не поверила, что вышло и очень обрадовалась, но я немного испортил момент, так как от неожиданности сразу же кончил прямо сестренке в горло, да так, что она не успела в тот раз ощутить вкус спермы. Я, конечно, тогда тут же исправился, кончив ей за щечку, но это был уже третий залп подряд, так что нектара вышло совсем мало. В дальнейшем Настенька старалась принимать глубоко на второй-третий раз, когда я уже порядком иссякал, а первый заряд, самый мощный, просила спускать прямо ей на язычок.
Я не уставал поражаться, как быстро она научилась принимать мой член в позе «апсайд-даун», свесив голову с кровати вниз лежа на спине. Невероятно, но я видел, как мой член скользит у нее в горлышке, как оно утолщается под моим напором, я даже мог положить туда руку и усилить давление. Сумасшедшие ощущения, тянущее удовольствие и бешеные мурашки по всему телу — я наслаждался каждой секундой этого вида орального секса!
Интересно, что Настя тоже испытывала отнюдь не только спортивный интерес — она мокрела и дрожала каждый раз, когда я нахлобучивал ее ротиком на член — в любой позе и вне зависимости от того, куда я буду спускать, практически каждый минет заканчивался оргазмом не только для меня, но и для сестренки. Это было самым восхитительным. А после того, как Настя проглатывала наших потенциальных детишек, мы обязательно упоенно целовались. А иногда и до — и тогда часть спермы возвращалась ко мне, что было крайне остро и необычно. Иногда я даже слизывал свою сперму с нее, если, конечно, она не успевала сделать это раньше.
— Смотрите, не вздумайте заниматься там всякими глупостями, я обязательно приду и проверю! В самый неожиданный момент! — и мама пригрозила нам пальчиком, одним глазом посматривая на экран, где уже начинали спариваться слоны. Чего только не показывают сейчас в передачах о животных!
«Интересно, что она подразумевает под всякими глупостями? Наверное, настольные игры, ведь приставку и компьютер папа с мамой забрали в наказание за вымышленные нами двойки еще на той неделе» думал я, пока мы с Настей, изображая понурый вид, поднимались на второй этаж. Но не смогли сдержать улыбок, когда за нами начал подниматься наш бультерьер Арсений — он всегда поднимался особым образом, подпрыгивая всеми четырьмя лапами одновременно и преодолевал таким образом по две ступеньки за раз, это выглядело весьма забавно.
Арсик посмотрел на нас и улыбнулся — именно улыбнулся, высунув язык и зыркая то на меня, то на Настю. Сестренка покраснела, будто Арсений догадался, чем мы собираемся заняться. Впрочем, он недолго постоял на втором этаже, а потом развернулся и упрыгал вниз, наблюдать дальше за непростой слоновьей жизнью с уютного дивана, который мы с Настей только что освободили.
На втором этаже было три комнаты — моя, Настина и ванная. Сегодня мы решили уединиться в комнате Насти — я просто обожал смотреть, как она обязательно ставила все мягкие игрушки лицом к стене и закрывала огромному плюшевому медведю глаза его лапами, чтобы они не видели, каким развратом собирается заняться их хозяйка. С упоением я наблюдал за ее действиями, улавливая каждое движение удивительной попки сестренки, обтянутой белыми трусиками с двумя розовыми бантиками — один спереди, другой сзади. Трусики лишь иногда виднелись из-под футболки и каждый раз Настя будто чувствовала мой взгляд и поправляла ее так, чтобы скрыть нижнее белье от моих пытливых глаз.
— Фима, не пялься, я стесняюсь! — она слезла с кровати и подошла ко мне, надув губки.
— Ой, прости, пожалуйста, — я сделал вид, будто раскаиваюсь в своем поведении, хотя прекрасно знал, что футболка коротковата совсем не случайно — мы вместе подбирали именно такой размер несколько часов и закупили их с десяток, чтобы я мог наслаждаться этим спектаклем каждый день, а Настя, в свою очередь, разыгрывать скромную девочку, возбуждаясь от самого факта ролевой игры.
— Братик, ты настоящий извращенец! В наказание не мог бы ты… дать мне в ротик? Ну, чтобы искупить свою вину? Я знаю, как тебе это отвратительно, я же твоя сестренка, но… Пожалуйста, совсем чуть-чуть!
— О нет, Настя, как ты могла такое предложить? Разве можно даже представить, что я позволю родной сестре постоянно делать мне минет? — разыгрывая ужас и возмущение, я уже начал расстегивать ширинку. Настя, будто загипнотизированная, смотрела за моими движениями.
— Ну Фима!.. Я ведь уже сосала тебе сегодня, забыл? — Настя улыбнулась, еще немного зарумянилась щечками и сложила ладошки на своей чудесной груди.
— Вот именно! Пора прекратить этот разврат, пока нас не застукали! — высокопарно заявил я и с этими словами вывалил свое богатство на обозрение сестренки. Член тут же начал наливаться соками, заставляя Настеньку облизываться.
На столе лежали еще с утра приготовленные тетради и учебники. Второй стул был придвинут к левому краю стола — в общем, на случай внезапного появления родителей мы заранее приготовили декорации.
— Фима, пожалуйста!.. — Настя подскочила и вцепилась в меня, раскрывая ротик и шевеля призывно высунутым язычком. — Хотя бы чуть-чуть!
— Эх… Ну ладно, но тебе придется лезть под стол! Если зайдут мама или папа, то притворимся, будто ты вышла в ванную! — я говорил так, будто Настя не занималась этим со мной почти что ни день. И все равно, каждый раз мое сердце безумно колотилось в груди, когда я предлагал сестренке забраться под стол и сделать минетик. На сей раз перед тем, как Настя юркнет вниз, я наклонился к ней и поцеловал, одновременно наминая ладонями ее мягкие податливые крупные груди. Они были чуть больше, чем мои руки, с крупными твердыми сосочками. Как же я любил зарыться в сестренкины сисечки лицом и ласкать их до изнеможения, когда Настенька была полностью голенькая! Но раздеться мы могли лишь ночью, удостоверившись, что мама с папой спят, иначе они обязательно зайдут, чтобы нас проверить.
А вот днем постоянно приходилось быть начеку — Настя никогда даже не позволяла себе оголить грудь, а я обязательно носил длинную футболку, чтобы в случае чего быстро прикрыть расстегнутую нараспашку ширинку, откуда торчала моя дубинка. Сейчас мы с Настей решили разыграть привычную комбинацию — сестричка хорошенько полакомится спермой под письменным столом, пока я буду усиленно изображать учебный процесс.
Ожидание возможного появления родителей лишь подстегивало удовольствие. Надо сказать, что мы сестричкой уже довольно неплохо все обустроили у меня в ногах — у нее там была подушка, чтобы становиться на нее коленками, был убран нижний ящик стола — таким образом добавлено пространство ну и конечно же подвинут комод по соседству, и теперь родителям, которые стояли в проеме, не было видно чарующей картинки маленьких Настиных ступней, торчащих между столом и стеной.
Настена забралась под стол и с улыбкой взглянула на меня оттуда. Я аккуратно придвинул стул вперед, так, что мои колени оказались у нее под мышками. Девочка хихикнула и ухватилась за член ладошкой, легонько ткнув себя в личико влажным кончиком. Потом погладила себя членом по щечкам, пощекотала его носиком и наконец лизнула язычком. Каждое ее движение отзывалось во мне сладкой истомой. Настенька коснулась моей дрожащей плоти губками, с чмокающим звуком поцеловала пенис, потом еще раз, попутно нежно гладя своими пальчиками яйца. Я уже изнывал от желания, не вытерпев этой сладкой пытки, мои руки легли на затылок сестренки и слегка подтолкнули ее. Еще раз хихикнув, девочка радостно обняла член губками и насадилась примерно на четверть длины.
При этом Настя не забывала двигать язычком и сжимать губки все сильнее. Я в восторге откинулся в кресле и простонал:
— Оох, как же хорошо… — Настино довольное мычание вторило мне из-под стола. И в этот момент совершенно неожиданно дверь Настиной комнаты открылась. На пороге стояла мама. Я лихорадочно выпрямился в кресле и прижал живот к столешнице, чтобы Настю нельзя было разглядеть, даже если мама захочет зайти и сесть на кровать. Сестренка застыла, сразу почуяв неладное.
— Детки, у вас все нормально? Что ты сейчас сказал? И где Настя?
— Я… я говорю, как же хорошо, что мы начали делать эти номера сегодня! Они такие сложные, что мы за один день не справимся. А Настя… она пошла в ванную освежиться.
Настя, не выпуская мой член из ротика, замерла под столом, изо всех сил стараясь не издавать ни звука. Я лишь чувствовал пахом ее напряженное дыхание, а коленями — дрожащие подмышки. Ласково пощекотал ее за ушком тайком от мамы, вызвав у Насти дико комичное выражение лица — ее глаза стали как блюдца, а щечки покраснели до состояния вареной свеклы.
— Так может вам папу выделить в помощь? Он же у нас математику как орешки, вы знаете…
— Нет-нет, мы должны сами во всем разобраться! Иначе какой смысл?
— Ну ладно, как скажете… Ты все таки спроси сестру, как вернется, не нужна ли вам помощь?
Я кивнул и мама вышла из комнаты. Выдохнув, я отъехал от стола, чтобы дать Насте побольше свободы. К моему удивлению, она не стала прерывать процесс, а наоборот, еще глубже насадилась на мой ствол. По лицу сестренки уже текли слезки, но она силилась вобрать как можно больше, глыкая и булькая вовсю, словно наверстывая упущенное из-за неожиданного прихода мамы.
— Уммфгх-уммфгх! — мычала моя малышка, силясь протолкнуть член до конца и упереться носиком в пах. И вот наконец у нее получилось. Меня пронзило цунами удовольствия, в блаженстве я закрыл глаза и вспомнил, как Настя впервые взяла у меня в ротик три с половиной недели назад. Это было в аккурат на следующее утро после ее дня рождения — мы решили поиграть в файтинги на приставке. Призом было желание. Настя всегда управлялась с геймпадом лучше меня, так что ей не составило труда выиграть. Но желание повергло меня в шок. Сестренка заявила, что хотела бы увидеть меня голым. Абсолютно!
— Настя, ты с ума сошла? Мы же родные брат и сестра!
— А чего ты? Боишься показать? Что у тебя там? — ехидно улыбнулась тогда сестренка.
— Нет, просто… Это же неправильно!
— Что тут неправильного? Я ведь просто посмотрю! Сравню с мальчиками из порно. У них довольно внушительные… А у тебя? Стыдишься, да? — и сестренка снова ухмыльнулась. Внезапно я почувствовал эрекцию — хоть декольте Настиной футболки и не было глубоким, все равно оно заставляло останавливаться взгляд. А ее голые ножки в миниатюрных шортиках… Тут я понял, что мне уже тесно в спортивных штанах и, глубоко вздохнув, взялся за резинку и дернул вниз. Член вылетел перед лицом сестренки, будто какое-то сказочное чудовище. Ехидца на ее лице мгновенно сменилась изумлением и заинтересованностью.
— Ох ты! Братик, я и не думала, что у тебя… такой… — Настя просто не находила слов.
— Какой? — тут уже настала моя очередь ехидно ухмыляться.
Вместо ответа Настенька просто подалась вперед и коснулась члена руками. Меня будто пронзила молния, в оцепенении я почувствовал, как ноги становятся ватными и чуть было не упал.
— Братик, ты такой трусишка! — улыбнулась девочка. — Готова поспорить, что ты ни за что не позволишь мне коснуться его языком, верно?
— Я-я… языком? — заикась, спросил я.
— Ага… И уж тем более ты не разрешить сделать тебе минет! Трусливый братик! — и сестренка ехидно показала мне язык.
— Э-ээ… Ми-ми… Что? — я даже не смог выговорить это сладкое словечко. И тут вдруг я понял, что она права — я трус. Но я не хочу, чтобы она была права! Воображение услужливо подкинуло картинку — сестренка стоит передо мной на коленках и губами касается дрожащей плоти. Я задрожал от осознания того, насколько это близко, неужели она решится? Но… но ведь я не решусь… Страх и возбуждение боролись во мне и наконец возбуждение победило.
— Фима, я говорю о минете. Ты настолько ботан, что даже не знаешь значение этого слова? Это когда девушка делает парню хорошо ро… — сестренка не успела договорить фразу, когда я неожиданно сделал шаг вперед и член коснулся ее губ. Все вокруг застлал туман вожделения, я с трудом сдерживался от того, чтобы не схватить Настеньку за ее прелестные ушки и не нахлобучить на пенис со всей дури. Ощущение ее губ на члене было просто невероятным.
Сначала сестренка хотела меня оттолкнуть и даже выставила вперед руки. Но, осознав, что в таком случае трусихой будет уже она, опустила руки назад и даже придвинулась немного, пропустив член слегка поглубже в ротик. А потом она сделала губки трубочкой и с силой чмокнула меня в навершие. Я будто улетел в космос. Всего один поцелуй, но какой! Пенис задрожал от такого обращения и неожиданно стал наполнять Настин ротик спермой… Сестричка опешила и не догадалась сжать губки, в результате все потекло прямо ей на футболочку.
— Фимааа… — выдохнула Настенька, подставляя ладошки под подбородок, впрочем, было уже поздно и белые сгустки украсили розовую ткань футболки. — Я же… я просто шутила…
— П-ппрости… Я.. я не хотел…
— Да пряаамм… Я же вижу, что хотел, — и тут Настенька внезапно улыбнулась. Неужели она не сердится и не обижается? И тут, словно чтобы развеять все мои сомнения, сестренка взяла пальчиком капельку спермы с щечки и отправила себе в ротик. — Ммм, вкусненько.
— П-правда? — я никогда не задумывался о вкусе собственной спермы. Тут мне захотелось совершить что-то, что бы явно показало и ей, и мне — в том, что сделала Настя нет ничего предосудительного или неправильного. И что я был бы не против проделывать такое постоянно. Я сел рядом с ней и принялся облизывать мордашку сестренки. Буквально, как собака. Слизывал свою собственную сперму с Настиного подбородка и шеи, а потом, осмелев окончательно, взял двумя пальцами и то, что упало прямо в декольте. Она и правда была довольно вкусной — пахучей, острой и терпкой.
— Эй, ты куда лезешь? — попыталась оттолкнуть меня сестренка. — Не лапай меня!
— Там… там было немного, — показал я ей сперму на пальцах, после чего слизал ее. И мы рассмеялись после этого, обнявшись. Почему-то сразу стало ясно — это не единичный случай, а начало совершенно новой жизни, жизни, в которой мне не нужно украдкой подглядывать за сестренкой и потом мастурбировать под одеялом, не надо представлять и фантазировать, не нужно переживать и надеяться на что-то… Теперь я мог просто подойти и попросить! Тогда я еще не знал, что Настена будет получать удовольствие почти от каждого минета и чаще всего просьбы будут исходить с ее стороны…
И все завертелось — я спускал в ротик сестренки каждый день по несколько раз, на выходных получалось не меньше десяти, в будние дни поменьше. Даже в школе мы находили время и на переменках закрывались в кладовой, где уборщицы хранили швабры и ведра, хоть копию ключа и удалось раздобыть не сразу. Я изучил каждый миллиметр Настиного тела — каждый пальчик на ее ноге, каждую складочку нежной писечки, попку и все остальное. Но, как ни странно, дело всегда ограничивалось пальцами и языком. Ни разу даже близко не дошло до вагинального или анального проникновения — это было безусловным табу, возможно, мы просто не хотели лишних трудностей, а, возможно, восторг от минета был слишком сильным и мы не представляли, что может его превзойти. Куни мы также практиковали, но почему-то гораздо реже.
И вот сейчас, спустя почти месяц, я вновь в который раз кончал в ротик сестренке. Горячая и густая сперма толчками наполняла Настеньку, она плотно сжимала губки и шумно глотала, краснея щечками и блестя слюнявыми губками. С чавкающим звуком девочка снялась с члена, довольная открыла ротик, демонстрируя, что там ничего нет. И вновь посмотрела на пенис. Он и не думал опадать!
— Фим, а чего это он? — Настенька пошевелила пальчиком моего пружинистого товарища. Тот еще сильнее воспрял и смотрел теперь точно на сестренку своим единственным глазом.
— Ты просто слишком сильно ему нравишься! — улыбнулся я и сел на кровать. Забыв о предосторожностях, мы продолжили, даже не сделав перерыв после первого раза. На сей раз Настя попросила меня схватить ее за волосы и двигать головой, словно мастурбируя член ее ротиком. Я с удовольствием согласился. Блаженство вновь нахлынуло на меня, а комната заполнилась отчетливыми минетными звуками, гораздо более явными, чем когда Настя была под столом.
— Ты не против, если в этот раз я кончу тебе на лицо? — шепнул я ей на ушко, немного ослабив хватку. Настя одобрительно замычала. И, почувствовав скорый финиш, я радостно покинул гостеприимный ротик сестренки и принялся тщательно обливать милую мордашку своей маленькой восемнадцатилетней оральной принцессы. Настя только и успела глазки прикрыть, а на ее личике уже пестрели белесые узоры. Носик, щечки, губки, залепило оба глазика, даже немного попало на волосы.
— Тебя сфоткать? — спросил я.
Настя кивнула. Сперма пузырилась у нее на губах.
Я попытался нащупать телефон в штанах, которые болтались на щиколотках, но его там не было. Вспомнив, что телефоны мы сдали «в наказание», я выдвинул ящик стола — у Насти должна была быть там древняя розовая «мыльница», которая, впрочем, позволяла фоткать довольно в неплохом качестве. Пока я ее искал там, мой член порядком опал — все-таки второй раз подряд кончил. И в эту секунду дверь комнаты отворилась второй раз!
— Детки, а что это вы делаете? И что это у тебя на лице, доча?! — воскликнула мама и всплеснула руками. За ее спиной стоял обескураженный отец. В моей груди сердце будто остановилось. Нет, только не это, как же теперь быть?..