Дверь в комнату бесшумно отворилась и бледно-желтая полоса света скользнула по полу, разрезая темноту. Когда мама заглянула, Олег притворился спящим. Он не хотел на прощание рассыпаться в неискренних добрых пожеланиях, просто взглянул на нее сквозь полуприкрытые веки и снисходительно выслушал беспокойный материнский шепот. Дверь закрылась и голос матери стал менее доброжелательным.
— Зина, ради бога, чтобы никаких гостей ночью, — с усталой безысходностью умоляла мать, — утром я со смены вернусь и поедем в город, как договаривались.
Ответ маминой сестры Олег не расслышал, но ее интонация была так нарочито притворна, что даже непосвященному человеку стало бы очевидно, что дамочка точно что-то замыслила. И Олег не ошибся – не прошло и четверти часа после маминого ухода, как послышался тихий, но вполне разборчивый стук в районе входной двери.
Зина на цыпочках прошла мимо комнаты племянника и постаралась бесшумно отворить старые замки, чтобы впустить ночного гостя. В прихожей послышался бодрый мужской голос, но тетушка тут же сердито цыкнула и влюбленные перешли на неразборчивый шепот.
Сон окончательно прошел, Олег копошился в постели, накрывал голову подушкой, но возня в соседней комнате не давала ему покоя. Совершенно очевидно, что тетя Зина самым бессовестным образом нарушила мамин запрет, а воображать ее за нарушением правил Олегу очень нравилось. Невысокая, чуточку сдобная шатенка обладала удивительными пропорциями – большая редкость, когда при таком обхвате бедер и величине грудей, женщина сохраняет поистине девичью талию.
Возня в соседней комнате продолжалась, все больше распаляя фантазию мальчишки, слышался сдавленный смех Зины, скрип допотопного дивана и первобытный рык незнакомого мужчины. Вдруг все стихло, а дальнейшее заставило Олега насторожиться – дверь маминой комнаты стукнула, тяжелые мужские шаги проследовали к выходу и голоса больше не сдерживались в рамках приличия:
— Предупреждать надо! – обиженно выпалил мужчина. — Я бы не ехал ночью через весь город!
— Ну, зай, ну всем мужикам нравится же такое…- оправдывалась Зина, сдерживая дрожь в голосе.
Сквозь щели по периметру двери в комнату Олега проникал яркий свет, взрослые перешли на недовольное, полное взаимных упреков шипение, разбавленное шелестом верхней одежды. Вдруг входная дверь квартиры хлопнула и наступила гнетущая тишина.
Сердце Олега сжалось от сострадания, был ли это плач или в звенящей тишине фантазия рисовала мальчишке невероятные картины, но оставаться безучастным он больше не смог. Выставил одну ногу на пол и недоверчиво прислушался, с кухни долетали женские всхлипывания и веяло прохладным сквозняком из открытого окна.
Олег решительно встал и, влекомый простым человеческим состраданием, вышел из своей спальни. Тетя Зина действительно сидела на кухне, поджав коленки к подбородку, пепел собрался на конце тлеющей без дела сигареты и норовил упасть на пол. Когда тетушка обернулась, она вытерла глаза, но красноты скрыть не удалось.
— Олежка, иди спать…
— Что случилось? – взволнованно спросил паренек.
— Ничего. Совершенно ничего не случилось, — Зина взбудоражено затянулась и стряхнула пепел на блюдце, — маме только не рассказывай. Хорошо?
Олег понятливо кивнул, он несколько секунд смотрел на роскошное тело Зины в полупрозрачном пеньюаре, потом подошел вплотную и по-родственному прижал тетину голову к себе.
— Такой ты у меня хороший, — всхлипывания женщины переросли в беззвучные рыдания, — такой добрый… не становись как все они…
Олег не отвечал, он сочувственно гладил волосы тетушки и смотрел в зябкую темноту открытого окна. Странным образом в его груди столкнулись два сильных чувства – бесхитростная родственная любовь и нечто грязное, что следует гнать от себя. От Зины пахло женщиной, от ее кожи исходил жар и нечто большее, притягательное, отчего вызванная недавней постельной фантазией эрекция неминуемо вернулась и бугор уперся в предплечье женщины.
— Это все из-за того, что я уродина, — самоуничижительно заключила женщина.
— Ты никакая не уродина, ты очень красивая, — утешал мальчишка.
— Почему они все такие козлы? Почему никто не готов принять меня такой, какая есть? – рассуждала сама с собой Зина, не слушая племянника, — а ведь так хочется настоящего мужского тела, я же не требую аполлона, сойдет обычный, со своими недостатками.
Зина погасила окурок и прижала лицо к груди Олега.
— Такой ты хороший, — повторила женщина, — только не упирайся мне в руку своим…
В голове Олега все плыло. Возбуждение возрастало и откровенное прикосновение чувствительного пениса со слюнявым оголовком к бархатистой коже привлекательной женщины не способствовало его ослаблению. Тетя не отпрянула, не накинулась с упреками, просто попросила не упираться ИМ.
— Маме только не рассказывай про этого недоноска, — голос тетушки переменился и стал сильным, — и давай уже по люлям расходиться. Да, не упирайся ты!
Последние слова показались Олегу скорее игривыми, чем недовольными и он нарочно принялся тереться разбухшей головкой о тело тетушки. Тогда она повернулась на табуретке, выставила ноги на пол и прижалась грудями к его животу, а потом ласково посмотрела снизу, кокетливо хлопая длинными ресничками.
— Пойдем, — только и сказала она, решительно оттолкнув разомлевшего подростка с пути.
Олег не отставал, он следовал за Зиной в комнату матери. На его глазах тетушка задрала пеньюар выше поясницы, без всякого представления, буднично стащила парадные трусики и расположилась на середине кровати подобно ракообразному. Женщина уперлась грудью и плечами в матрац, повернув голову на бок, а колени расставила так, что ее широкий в обхвате белый зад был максимально приподнят.
В такой позе сдобные половинки гостеприимно раскрылись и представили доступ к самым потаенным участкам женского тела, а ширина мощного таза уже не казалась излишней. Олег как зачарованный разглядывал стриженную, почти гладкую половую щель. Увиденное несколько не соответствовало его ожиданиям – и голос, и сам вид женщины выдавали крайнюю степень возбуждения, но щелка оставалась сухой и безучастной, просто невинный разрез между ног как у куклы.
— Ну, иди сюда, хватит глазеть, — томно требовала Зина, — давай, проведи пальцем.
Олега бил озноб, происходящее не укладывалось в голове и превосходило все его самые смелые фантазии, дело грозило скорейшей передозировкой гормона счастья. Он прикоснулся кончиком пальца между сжатых половых губ.
— Да, не там! – прошипела Зина, стараясь не произносить пугающих слов, — выше.
Олег опешил, он отстранил руку и замер в задумчивости.
— Противно да? Как этому недоноску брезгливому? Ну, Олеженька, наслюнявь палец и прикоснись туда.
Зина от сильнейшего возбуждения не стала дожидаться от племянника инициативы, сама облизнула указательный палец – единственный с коротким ногтем – и прижала его к пульсирующей от нетерпения звездочке ануса.
— Уууух, кайф, — выдохнула женщина, — зудит как сумасшедшая.
На глазах племянника Зина двигала тонким пальцем по кругу и периодически вдавливала его внутрь, потом снова облизывала и уже мокренький вводила внутрь.
— Сможешь так поделать? – снисходительно спросила тетушка, готовая в любой момент прогнать мальчишку и самой закончить привычную процедуру.
Олег уступил ее отчаянью, он сглотнул подступивший к горлу комок, сплюнул на пальцы густую слюну и будто во сне придавил палец между ягодиц тетушки. Он сначала даже зажмурился, от волнения руки слабо подчинялись воле подростка, трудно было обуздать мандраж и контролировать силу нажатия. Палец легко преодолел кокетливое сопротивление сфинктера и угодил в теплое обволакивающее вместилище у входа в прямую кишку.
— Ой, хорошо, ой кайф, — причитала женщина, — подвигай им внутри, да так, покрути немного…
Зина слегка вращала задом, чтобы самой получать от робкого мальчишеского пальчика порцию наслаждения.
— Ты не беспокойся, я хорошо подготовилась, — сбиваясь на нежные стоны, бормотала Зина, — помыла попку перед свиданьем. Только этот козел побрезговал. Давай второй пальчик в дело!
Олег больше не боялся, не было и отвращения – все происходящее казалось ярким, фантастическим сном, даже подступающие спазмы в области паха были похожи на обычную ночную поллюцию. Он облизнул второй палец и приставил сложенную пистолетом руку к цели. К удивлению подростка, два его пальца мягко растянули податливое колечко сфинктера и погрузились на всю глубину, пока остальные согнутые пальцы не прижались к теплой коже снаружи.
Это простое действие принесло бурю эмоций – Зина корчилась и сопела, кусала простынь и мотала головой, будто Олег снял невыносимый по силе зуд в ее попке. Он отважно двигал рукой взад-вперед, остервенело вращал пальцами и наслаждался полученным эффектом, в его понимании это было скорее не сексуальное проявление, а помощь около медицинского характера. Несколько неприятная, необычная, но очень полезная.
— Да, да, я сейчас кончу! – вопила Зина. – Еще один палец!
Олег ускорился, несколько раз задвинул пальцы в эластичный канал, потом резко вытащил и без порции слюны попытался вдавить собранные пучком три сухих пальца. Только сейчас он почувствовал первое настоящее сопротивление, но волнообразные сжатия сфинктера позволили улучшить момент и в такт расслабления вдавить кисть внутрь.
Зина вскрикнула и крупно задрожала, она как безумная двигала задом навстречу, пыталась насадиться сильнее, рискуя сломать парнишке пальцы, и безостановочно выла. Наконец, все стихло, сфинктер окончательно расслабился и женское тело обмякло.
— Спасибо, — застенчиво произнесла Зина, уткнувшись раскрасневшимся лицом в смятую простыню.
Вместо ответа Олег поднялся, стащил трусы и пробрался коленями по мягкой постели, проваливаясь при каждом шаге. Он держался за таз тетушки, устроил свои ноги между ее бедер и принялся осторожно придавливать затвердевший до каменной упругости член.
— Да не туда! – снисходительно произнесла Зина. — Выше!
Олег был не в том состоянии, чтобы спорить. Он придавил зудящую головку к разомлевшей дырочке и вместо трех пальцев без особенного затруднения задвинул свой пульсирующий орган. Паренек еще не имел достаточного опыта, чтобы сравнивать, даже присущая данному участку тела сухость не имела для него особенного значения, когда пенис оказался в теплой и приятной полости.
— Если будет больно, плюнь туда, — посоветовала мягким голосом удовлетворенная женщина, — и, главное, не спеши…
Олег постоял несколько секунд, привыкая к сжимающим ощущениям, и начал медленно двигаться. Присущая новичкам осторожность не позволяла ему пренебрегать болью женщины, чуткий и добродушный подросток неотрывно следил за лицом тетушки, чтобы вовремя остановиться.
— Знал бы ты, — вопреки ожиданиям, голос Зины был ясным и будничным, — когда последний раз меня трахал настоящий член. У меня с рождения влагалище не чувствительное, там вообще смазки не выделяется, зато попка за двоих требует…
Олег мало-по-малу набрал темп и размеренно двигал тазом, прижимаясь к ягодицам тетушки. Он, следуя совету, сплюнул в ложбинку и вязкая слюна сбежала к месту движения поршня.
— Ты не бойся, мне не больно, — продолжала тетушка, удовлетворяя потребность пооткровенничать. – Я специально знакомлюсь с мужчинами и выбираю калибр побольше. Так! Не спеши, чуть поглубже… Вот, только многие брезгуют почему-то. Совсем мало таких, кто соглашается…
Зина поднялась на локти, но почти сразу застонала и бессильно опустилась, вторая волна наслаждения начала нарастать в ее животе, но величина мальчишеского орудия теперь казалась недостаточной.
— Олежек, хороший мой, — стонала Зина, — остановись. Присядь рядом…
Олег послушно, хоть и с заметным разочарованием, вытащил пульсирующий член и дырочка плавно закрылась под его жадным взглядом.
— Олежек, давай еще пальцами поласкай, — трепетно просила Зина, будто от его мальчишеского согласия зависело что-то очень для нее важное. – Четыре сможешь засунуть? Возьми мазь с тумбочки.
Паренек охотно продолжил процедуру, для него даже полученная возможность разок погрузить член в теплое местечко уже была огромным счастьем и теперь хотелось сполна отблагодарить тетушку. В полумраке мальчишка нашел на тумбочке единственный тюбик, заранее подготовленный к несостоявшемуся рандеву, размазал прохладный гель по пальцам и вернулся на исходную.
— Холодненький, — довольным голосом Зина анонсировала привычное начало проникновения, когда нестерпимый зуд одолевал ее.
Олег собрал все четыре пальца и начал вдавливать их, края сфинктера эластично расширялись и, казалось, его способности нет предела, но, когда приблизилась ладонь, упругое натяжение остановило руку Олега.
— Не бойся, — Зина задыхалась, вся ее кожа покрылась солоноватым потом, — дави сильнее…
Олег опасливо надавил, стараясь не причинять боли тетушке. Он то и дело переводил взгляд на безучастную к происходящему вагину и удивлялся, как щелка может оставаться сухой в такой возбуждающей обстановке. Постепенно костяшки ладони преодолели барьер и кисть оказалась внутри сжимающего кольца.
Зина была вне себя, ее наслаждение граничило с болью и все походило на истерику – и пот градом, и извивания тела, и частое дыхание. Женщина перестала контролировать свои движения. Единственное, что оставалось мальчишке – продолжать растягивать и таранить ректум.
— Да, аааааааа, хорошо, — Зина срывалась на крик. — Трахай! Трахай! Трахай!
Также внезапно, как началось, все и закончилось. Стоны превратились в безостановочный грудной вой, а конвульсии переросли в мелкие вздрагивания. Женщина окончательно выбилась из сил, тогда Олег, повинуясь понятному инстинкту, снова взобрался ногами на кровать, но на этот раз пристроиться за станком было не так-то просто — изможденное женское тело было неуверенной опорой.
Мальчишке пришлось держаться на полусогнутых ногах, оперевшись обеими руками на крестец Зины, чтобы раскачивающийся перевозбужденный штырь приблизился к заветной цели. После утомительной подготовки он, наконец, придавил член к знакомому отверстию и плавно надавил, придерживая раскрасневшийся зад обеими руками для равновесия.
Усилия Олега были вознаграждены с лихвой — после нескольких оргазмов внутри было просторно, а круговая мышца почти не сдавливала член, хотя прикосновение бархатистых стенок прямой кишки приятно стимулировало готовый отстреляться член. Можно было вытащить пенис целиком и так же легко его вновь ввести — так гостеприимна была разработанная дырочка. Края сфинктера медленно сходились, но при следующем вторжении покорно пропускали толстенький предмет внутрь.
— Давай, трубочист, заканчивай и дай мне выспаться, — бессильно процедила сквозь зубы Зина.
Олег бесстрашно таранил задницу тетушки, после увиденного казалось, что эластичный канал прямой кишки ничто уже не способно повредить. Волнообразные сжатия кишечника приятно обжимали и сдаивали пенис и скоро Олег почувствовал неизбежное приближение оргазма, его яички подтянулись и первый залп вылетел в теплую, бесконечную глубину.
Это не было похоже на мастурбацию, все было сладко и нежно, сперма лилась сплошным, неослабевающим потоком в кишечник, а приятное обволакивание не прекратилось даже после завершения.
Двое в эту неспокойную ночь уснули в чужой кровати, до утра открытая створка окна на кухне стучала о стену, а сквозняк гулял по квартире, пока мать не вернулась с ночной смены.