Шпион выглядел измученным и избитым. Стража дворца явно не церемонилась с ним при захвате. Молодая Королева Милена смотрела на него сквозь тюремную решетку, ее взгляд скользил по телу, покрытому ссадинами и синяками, в лохмотьях изорванной одежды. Прошла уже неделя со дня, когда этого дерзкого вражеского разведчика схватили при попытке выкрасть карты с планами контрнаступления армии Триумвирата.
Это контрнаступление было последней надеждой Триумвирата отразить агрессию Хекрейдана. Королева понимала, что если эта надежда не оправдается, это будет концом Триумвирата. О силе и жестокости воинов Хекрейдана ходили легенды, и у нее не было никаких сомнений, что в случае, если их армия войдет в Триумвират, все мужское население будет беспощадно истреблено, а женщины и девушки станут легкой добычей и игрушками для утех в руках воинов Хекрейдана. Эта же участь наверняка не минует и ее саму.
Поэтому когда шпион был взят, она приказала тюремщикам под пытками выбить из него все, что он знал о расположении армий Хекрейдана и их готовности к сражению. Но прошла неделя, а шпион все молчал. Тюремщики Королевы морили его голодом, не давали спать, избивали его плетьми и топили в чане с водой, но как следовало из докладов о допросе, шпион упрямо твердил, что был послан с единственной миссией – выкрасть стратегические карты Триумвирата, и ничего не знал о стратегии наступления Хекрейдана.
Королевской страже уже не раз приходилось ловить вражеских шпионов во время этой и прошлых войн, и никто из них не выдерживал пыток тюремщиков. Поэтому, когда неделя допросов прошла безрезультатно, Королева сама решила взглянуть на пойманного шпиона.
Спускаясь по винтовой лестнице в подвал, где держали заключенного, она чувствовала холод подземелья на своей коже, там, где прохладные потоки воздуха касались ее отрытых плеч и декольте, и проникали сквозь два симметричных выреза на ее длинном бархатном платье, касаясь ее бедер. Когда Королева спускалась по лестнице, она краем глаза видела, как стражники пялятся на ее длинные, сильные ноги, показывавшиеся в доходящих до пояса разрезах платья всякий раз, когда она делала шаг. Стражники, которые стояли на дежурстве сейчас, прибыли с фронта пару дней назад и не видели женщин уже более полугода. Королева понимала, что любой из них изнывал от желания, видя ее молодое, гибкое тело, туго затянутое в бархат платья, ее высокую грудь, узкую талию, и упругие бедра, мелькавшие в разрезах. Мысль об этом вызвала у нее легкую улыбку, но когда она по освещенному факелами коридору подошла к решетке темницы, мысли ее вернулись к шпиону. Она хотела понять, кем был тот человек, который в одиночку пошел на такую рискованную миссию по похищению карт из ее замка и сейчас так стойко выдерживал пытки и истязания ее людей.
Но сейчас, стоя у его темницы и глядя на него сквозь решетку в тусклом свете факелов, она видела лишь уставшего и измученного человека, лежавшего с закрытыми глазами на жесткой деревянной тюремной койке. Судя по всему, он был молод, скорее всего лет около 27-28, и точно не старше самой Королевы, которой совсем недавно исполнилось 30. Шпион был высокого роста, было видно, что неделя голода сказалась на нем, так как его тело исхудало, но в то же время, это позволило отчетливее проступить рельефным мышцам его рук и груди, там где они виднелись сквозь разорванную одежду. Шпион был высоким, худым и мускулистым, совсем неудивительно, учитывая специфику его миссии.
Люди Королевы схватили его, когда он под покровом ночи, спустившись на веревке по стене замка и предварительно убив двух охранников на караульной башне, уже был готов проникнуть сквозь окно в Хранилище, где хранились секретные документы и стратегические планы. Одной из служанок не спалось в ту ночь, и выйдя на улицу она увидела тень, скользящую по стене в свете луны, и подняла крик. Через несколько мгновений, набежавшая толпа охраны замка схватила диверсанта. И вот теперь, по прошествии недели, он предстал перед Королевой.
— Джером! – властно сказала Королева, повернувшись к начальнику стражи, которая стояла за ней – Я хочу говорить с узником, разбуди его.
— Да, Ваше Высочество, — ответил огромный амбал-начальник стражи, и скрипя ключами, открыл дверь в темницу.
Подойдя к заключенному, он резко и не церемонясь, встряхнул его за плечи.
— Эй ты, отродье! Вставай, с тобой хочет говорить Правительница Триумвирата, Ее Высочество Королева Милена.
В открывшихся глазах узника не было страха, скорее удивление и одновременно усталость, было видно, что он не понимает, где находится. Сказывались несколько дней без сна, в течение которых его пытали. Но Джером резким движением поднял его на ноги и толкнул в спину древком копья.
— Подойди к решетке! – скомандовал начальник охраны, и узник сделал несколько шагов к Королеве.
Теперь, когда он стоял перед ней, она могла рассмотреть его отчетливее. Ее первое впечатление оказалось верным, узник был молод. Лицо его, хотя и уставшее и со ссадинами, не несло следов морщин. Однако серые, смотревшие на нее в упор глаза, были необычными. Они словно не принадлежали этому человеку, в этих глазах словно виднелась душа значительно более старого человека, который увидел те стороны жизни, с которыми не сталкивалось большинство людей его лет. Королева испытала странное чувство от этого взгляда, размышления о судьбе этого шпиона словно унесли ее на мгновение из реальности, но к реальности ее вернул рявкающий голос Джерома.
— Приветствуй Королеву, отродье!
— Успокойся, Джером, — сказала Королева – Этот человек не сказал вам ничего под пытками в течение недели. Похоже, что от него сложно чего-то добиться криком и побоями.
Начальник охраны резко втянул воздух носом и отошел в сторону.
— Как тебя зовут, узник? – теперь обратилась к узнику Королева. – Говори со мной честно, ведь хотя мои люди и не выбили из тебя никакой информации, это не значит, что я не могу приказать им и дальше пытать тебя, пока ты не умрешь.
— Алестос – тихо проговорил узник, и потом, прочистив горло, произнес слегка громче, — мое имя – Алестос.
Услышав это, начальник охраны чуть ли не разразившись ревом, с силой ткнул узника черенком копья под ребро.
— Отвечай «Ваше Высочество», когда говоришь с Королевой Миленой, отродье! – и замахнувшись, начальник охраны уже хотел было ударить шпиона древком копья по спине, но Королева остановила его.
— Довольно, Джером. Наш гость наверняка уже выучил урок, как ему стоит разговаривать со мной, — произнесла она, внимательно глядя на лицо Алестоса. Тот не произнес ни слова, но слегка наклонил голову вперед, то ли давая понять, что все понимает, то ли из-за нехватки сил.
— Теперь скажи мне Алестос, кто отправил тебя на миссию по похищению наших карт?
— Как я уже говорил вашим людям… Ваше Высочество, — медленно произнес шпион, — это было заданием от генерала Ториуса.
Люди, допрашивавшие Алестоса, действительно отчитались Королеве об этом. Проблема была в том, что кроме имени отправившего его генерала, узник утверждал, что не знает больше ничего о том, что касается стратегических планов его армии.
— Хорошо, — сказала Королева, — и если бы ты смог доставить эти карты вашим военачальникам, какие решения от этого зависели?
— Я не знаю, Ваше Высочество. Армия Хекрейдана иерархична. Люди, как я, нужны там, где требуется проводить секретные разведывательные миссии. Нам не положено знать о том, какие решения командования зависят от нашей работы.
Королева взяла паузу, глядя на него. Возможно, он действительно говорит правду. А возможно и нет… Но то, что шпион выдержал пытки ее тюремщиков, и давал один и тот же ответ, даже зная, что она может приказать им запытать его до смерти, говорило ей о том, что либо он говорит правду, либо о чрезвычайной силе его характера. Если все же несмотря ни на что верно второе, то ей нужен был какой-то иной способ это проверить… Тут в голове ее возникла мысль. Если страдания не заставляют этого шпиона раскрыть информацию, возможно, его заставят удовольствия?
В замке Королевы жило много молодых наложниц с разных концов земли, часть этих девушек Королева купила на базарах, где продавали невольников. Часть из них была захвачена в плен в войнах. Все они были юны и ослепительно красивы (Королева сама отбирала их по внешности), с упругими молодыми телами и точеными лицами. Среди них были и блондинки, и брюнетки, и темнокожие экзотические красавицы с густыми волосами и лицами нубийских богинь. Эти девушки выполняли роль прислуги Королевы, они были с Королевой когда та принимала ванны. Они нежно массировали ее тело, втирали в ее округлости воздушную мыльную пену и ароматические масла. Особенно Королева любила, когда наложницы массировали ее не только руками, но ложились на нее сверху, когда она расслабленная лежала на мраморном бортике купели в блаженстве, и терлись о нее своими обнаженными телами. В такие моменты наложницы использовали специальное густое и прозрачное желеобразное масло, которое производили в отдаленных уголках Триумвирата. Они натирали себя и Королеву этой густой благоухающей массой, и скользили, скользили по ее телу мягкими округлостями своих грудей, подтянутыми животами и крепкими задами. Хотя Королева предпочитала мужчин, эти ласки наложниц поднимали ее на вершину наслаждения.
И сейчас, стоя перед пленником, Королеве приходили в голову воспоминания этих ощущений.
«А что, если отдать пленника на «растерзание» моим красоткам?», думала она. Возможно, если плети не смогли заставить его говорить, то смогут нежные руки и упругие тела моих наложниц? Эту идею следовало попробовать.
Королева приказала Джерому вновь запереть узника в клетке, а сама направилась в свои покои.
II.
Чтобы провести новый этап допроса, Королеве требовалось провести некоторые приготовления. Она отдала поручение Джерому дать возможность узнику отдохнуть и выспаться и приказала улучшить его рацион на ближайшие три дня. В эти дни, каждую ночь Королева спускалась в подземелье, когда узник спал и, проходя мимо его клетки, задерживалась на несколько секунд чтобы посмотреть на него. Уже на второй день она заметила, что лицо его выглядело свежее, и он не выглядел таким изможденным, как в первый день их встречи. Еще два дня, и она приведет свою задумку в исполнение.
Когда до дня допроса оставались всего сутки, Королева приказала собрать всех девушек-наложниц в ее покоях для отбора. Она хотела выбрать тех, кому будет поручено истязать пленника сладостью своих тел, пока тот не выдаст свои военные секреты.
Когда девушек привели, в спальню Королевы зашла одна из служанок и сообщила, что наложницы собраны. Королева вышла из спальни в примыкавший к ней приемный зал и глазам ее предстало зрелище, которое бы заставило любого мужчину Триумвирата изнывать от похоти: это были около тридцати девушек, каждой из которых было 18-19 лет, все они имели разный оттенок кожи, от белокурых красавиц с кожей цвета слоновой кости, до жгучих африканок с кожей цвета горького шоколада. Королева шла вдоль девушек, выстроенных в ряд, и осматривала каждую из них. Все они были стройными, с точеными талиями и длинными ногами. Из одежды на них были только небольшие лоскуты бархата, скрывавшие соски их округлых грудей и их женское естество, прятавшееся между стройных ног. С недавних пор все девушки в королевском замке носили трусики, которые едва скрывали их лона, и оставляли практически открытыми их упругие зады – это была мода, которую Королева переняла от девушек, захваченных в Африке во время военных походов Триумвирата туда. Сама Королева также любила эту деталь гардероба, и носила под платьем маленькие трусики, представлявшие собой лишь узкую полоску бархата, проходившую между ее округлых ягодиц.
Пройдя вдоль ряда наложниц, Королева положила глаз на четырех из них. Первая была белокурой девушкой с прямыми длинными волосами, убранными в «конский хвост», и светло-голубыми глазами. Она была похожа на саму Королеву, с той лишь разницей, что волосы Королевы были распущены и были слегка более темного, медового оттенка, а лицо – более овальным. Еще одним различием было то, что лицо девушки было слегка наивным, с широко распахнутыми глазами и слегка приоткрытыми полными алыми губами, в то время как лицо Королевы, хотя и сияло безупречной кожей и здоровым румянцем, было лицом женщины-война, женщины-правительницы, которая с семнадцати лет, взойдя на престол, вела свое государство сквозь войны, потрясения и штормы дипломатических игр. И благодаря этому, в глазах ее было чуть больше хищности и цинизма, чем во взгляде этого невинного восемнадцатилетнего создания, стоявшего сейчас перед ней.
Вторая девушка была брюнеткой с распущенными волосами, доходившими до плеч, полными губами и ярко синими, искрящимися глазами. Третий выбор Королевы пал на высокую девушку-африканку с вьющимися, черными как смоль волосами и по-европейски тонкими чертами лица. Служанка, следовавшая за Королевой вдоль строя, прошептала ей на ухо, что эту девушку захватили во время похода Триумвирата в Этхану около года назад. По слухам, девушка была принцессой из влиятельного африканского рода, но сейчас была вынуждена быть наложницей в замке Королевы и удовлетворять прихоти своей правительницы и мужской части ее свиты.
Наконец, четвертая девушка, которую выбрала королева, была чуть ниже остальных ростом, но груди ее, в отличие от тугих шариков первых трех размером с кулак, были более объемными, с упругими сосками проступавшими через ткань ее «одежды», волосы ее были прямыми и огненно-рыжими, а глаза были колдовского зеленого цвета.
Отобрав четверых девушек, Королева жестом руки велела служанке вести их за собой, и повернувшись, направилась в свой кабинет, в то время как остальные девушки начали покидать просторный зал.
Пока Королева, служанка и четыре наложницы шли по длинному коридору в рабочий кабинет, Королева размышляла о своей роли в предстоящем допросе узника. По ее замыслу, наложницы должны были довести пленника до исступления своими ласками, до высшей точки, но в то же время не дать ему излить свое семя, иначе от допроса будет мало толку. В то же время, наложницы не должны были узнать военных тайн, которые мог рассказать шпион. Никто кроме самой Королевы не должен был быть с пленником, когда тот заговорит, а значит, ключевая роль в допросе была за ней. Когда жезл пленника будет готов разорваться от наслаждения под ласками наложниц, она сама заставит его говорить. Наложницы покинут помещение, Королева останется с пленником вдвоем, и он окажется в полной ее власти. Она будет сладко и мучительно доить его возбужденный жезл своим лоном до тех пор, пока он не выдаст ей все свои тайны.
III.
В назначенный день Королева приказала дать узнику хорошую трапезу и отправить его в дворцовую терму. Это было просторное, выложенное мрамором помещение, с несколькими горячими купелями и большим бассейном, разделявшим помещение на две половины. Но главным секретом этого помещения было то, что одна из его стен представляла собой огромное зеркало. Это зеркало Королева поручила сделать одному из иностранных мастеров. Никто кроме Королевы не знал, что заморский мастер владел техникой производства «односторонних» зеркал, таких, у которых обратная сторона была прозрачной. Никто кроме самой Королевы не знал о том, что рядом с термой, за зеркалом, существует другое потайное помещение, позволявшее наблюдать за всем, что происходило в купелях.
Сама Королева любила использовать помещение для подглядывания за своими высокопоставленными легионерами, когда те развлекались в термах с наложницами. Но видеть одни и те же тела из раза в раз давно пресытило ее, и сегодня ее ожидало другое зрелище.
Пройдя в тайное помещение этим вечером, она дожидалась, когда в терму войдет пленник. Королева знала, что пленнику сказали только лишь, что пришел банный день, и он не подозревал о том, что его ожидает. Удобно расположившись на мягком диване в наблюдательной комнате, Королева наблюдала за залом термы.
Вот дверь напротив распахнулась, и охранник впустил в терму пленника, что-то коротко проговорив ему. Слов сквозь стекло было не разобрать, но видимо охранник сказал ему поторапливаться. На самом деле, это было лишь для усыпления внимания. И охрана, и все остальные во дворце были предупреждены, что пленник может находиться в термах, сколько пожелает, или пока Королева сама не прикажет вывести его оттуда.
Пройдя в зал термы, Алестос огляделся по сторонам. Вероятно, шпиону не доводилось до этого бывать в таких роскошных купелях, выложенных мрамором и со стенами, инкрустированными золотом. Пар от горячих купелей слегка заслонял его от взора Королевы, но лишь настолько, что некоторые части его тела время от времени пропадали в клубах пара, что делало зрелище еще более интересным. В целом же, Королеве открывался хороший вид.
Оглядевшись, пленник повернулся к ней спиной и скинул свои тюремные лохмотья. Взору Королевы открылась мускулистая спина и крепкий зад пленника. Видно было, что пару дней хорошей кормежки пошли ему на пользу. Но Королева ожидала, когда же пленник повернется к ней другой стороной, ибо она скрывала то, что Королеву интересовало больше всего.
Когда пленник повернулся, Королева невольно затаила дыхание и провела языком по краешку верхней губы. Половой орган пленника был довольно большим и толстым. Королеве не раз приходилось наблюдать жезлы ее охранников и легионеров, когда те предавались утехам с наложницами, но член чужестранца был значительно больше того, что ей приходилось видеть.
Пленник подошел к бурлящей воде одной из горячих купелей, ополоснулся, и начал намыливаться. В этот же момент открылась дверь на противоположном конце помещения, отделенном бассейном, и в терму одна за другой вошли четыре отобранных Королевой наложницы. Пленник заметил их и смотрел на них с удивлением. Наложницы были одеты в раздельные купальные костюмы из тончайшего черного шелка, по форме такие же, как те, что были надеты на них на отборе: маленькие шелковые треугольники прикрывали лишь их соски и влагалища, и проходили узкой полоской меж их ягодиц. Подойдя к кромке бассейна, девушки одна за одной нырнули в воду и поплыли по направлению к пленнику. Доплыв до противоположного края, они, улыбаясь и смеясь начали вылезать на берег. Их купальные костюмы намокли, от чего на черной материи отчетливее проступили их соски. Пленник все так же смотрел на них с недоумением, не понимая что происходит, когда девушки окружили его купель и по одной забрались рядом с ним в воду.
Они что-то весело говорили ему, и вот уже настороженность ушла с лица пленника и сменилась интересом. Наложница-блондинка первой придвинулась к нему поближе и обвила свою руку вокруг шеи а другую опустила под воду, туда где покоился его внушительный орган. И вот уже Королева могла наблюдать, как бесстыжая блондинка медленно двигает своей рукой под водой, а рот пленника беззвучно раскрывается от истомы. В это же время, девушка-африканка быстро потянула за тесемку своего купальника и прижалась к пленнику своей обнажившейся грудью с другой стороны, закрыв его рот жарким поцелуем. Две другие девушки в это время стояли сзади от пленника, массируя его голову и грудь. Эти ласки продолжались несколько минут, и Королева чувствовала, как это невероятное новое зрелище пробуждает в ней приятную истому.
Тем временем, вдоволь нацеловавшись с пленником, девушки поднялись из купели, а пленник встал вслед за ними. Синеглазая брюнетка, до той поры лишь мягко поглаживавшая его тело, в тот же момент положила руку на ствол его напрягшегося жезла и мягко потянула его за собой к мраморной столешнице для массажа, накрытой мягким пуфом. Остальные девушки последовали за ними, и хотя Королева уже знала, что ей предстоит увидеть, это зрелище возбуждало ее все больше и больше.
Когда пленник улегся спиной на массажную столешницу, его ожидал сюрприз, так как рыжая девушка, массируя, завела его руки за голову и защелкнула на них наручники, спрятанные под столешницей, так что пленник оказался прикован и руки его были обездвижены.
В этот же момент черная девушка-африканка разлила по его телу из небольшого кувшина густое и прозрачное массажное желе, и девушки по очереди начали играть своими нежными руками с напряженным жезлом мужчины. Не остановившись на этом, девушки по очереди, сняв купальники, стали ложится на пленника сверху, скользя по нему своими нежными упругими грудями, плоскими животами и начисто выбритыми лобками. Королева наблюдала, как массивный член пленника скользит меж блестящих от массажного желе грудей и ягодиц наложниц, и чувствовала, как ее собственное лоно наполняется желанием от этого зрелища.
Тем временем игры наложниц продолжались уже около получаса, пленник изнывал от возбуждения, но ничего не мог поделать – скованные руки не давали ему даже прикоснуться к наложницам, и он был в полной их власти. А те, массируя и лаская его член, и покрывая его тело поцелуями, не давали ему излиться, останавливаясь всякий раз, когда казалось, что жезл его уже готов взорваться потоками семени. Орган его в этот момент выглядел огромным, мощным и покрытым проступившими венами, а тяжелые мешки яиц явно ломились от переполнявшей их спермы.
Понаблюдав за этим еще пару минут, Королева решила, что время пришло, и направилась ко входу в терму. Когда дверь открылась, пленник под ласками наложниц не сразу заметил ее, но все же услышал звук открывающейся двери и повернул голову. Наложницы же не останавливались ни на минуту, продолжая ласкать его жезл. Королева тем временем двинулась к массажной столешнице, представая во всей красе. Сегодня на ней была белая полупрозрачная туника, сквозь которую проступала ее полная, упругая грудь и маленькие трусики из белого шелка. Талию же подчеркивал золотой поясок. Светло-русые волосы королевы были убраны в конский хвост, а полные алые губы и кристально-голубые глаза так и манили к себе. Дойдя до середины зала, Королева потянула за пояс, и туника упала к ее ногам, отрыв взору пленника ее роскошное тело. Сейчас на Королеве оставались лишь узкие белые трусики и золотые босоножки, ремни которых обвивали ее голени.
Когда Королева вплотную приблизилась к столешнице, девушки-наложницы отошли в сторону, а Королева, облив свою грудь массажным желе, забралась на пленника сверху. Ей хотелось так же, как и наложницы до этого, скользить своими округлостями по этому крепкому, мускулистому телу и она начала делать это, но долго выдержать не могла. Слишком сильно возбудило ее то зрелище, которое она наблюдала, и сейчас ее лоно хотело почувствовать в себе массивный член пленника. Поэтому, сдвинув полоску трусиков в сторону и коснувшись головки пленника своим бритым лобком, Королева начала медленно насаживаться на его ломящийся от напряжения ствол. Пленник же, едва не кончив от тугости ее влагалища, смотрел на нее сейчас обезумевшим взором, желая только полностью погрузить свою плоть в ее лоно.
Когда член узника оказался на ней примерно на две трети, Королева поняла, что больше принять она не сможет и начала двигаться. Наложницам, стоявшим в стороне, открывалось поистине удивительное зрелище: Королева Триумвирата, Леди Милена, перемазанная и блестящая от массажного желе, насаживалась своим тугим лоном на окаменевший член вражеского шпиона, в то время как ее полные груди плющились о его мускулистый торс.
Сама же Королева чувствовала, как этот мощный и твердый жезл лишает ее разума. После первых фрикций ей захотелось двигаться быстрее, и она теперь бешено скакала на этой дубине, в то время как мозг ее туманился от наслаждения. Теперь она могла признаться себе, что как только мысль об этом «допросе» посетила ее, она ждала именно этого момента, и не потому, что хотела исполнить свой долг правительницы. С первого же дня, когда она увидела поджарое и сильное тело этого вражеского шпиона, она тайно хотела слиться с ним в этом интимном танце страсти, и сейчас, когда ее желание осуществилось, она не могла думать ни о чем, кроме того, с каким наслаждением ее лоно сейчас вбирало мужское естество этого сильного и отважного чужеземца.
В то время как эти мысли застилали ей разум, она не могла и думать о своем первоначальном плане допроса. Ее соски затвердели от возбуждения, и, в то время как влагалище ее с влажными звуками насаживалось на член, они скользили по груди пленника, заставляя Королеву стонать от похоти как портовая шлюха.
Сам же пленник в это время издавал звуки, похожие на рычание зверя. Вид этой женщины, двигающейся на нем сверху сводил ее с ума, связанные руки его жаждали ощутить в своих ладонях упругую полноту ее мягких грудей, а все телесные ощущения сосредоточились в той точке, где сопрягалась их плоть.
В какой-то момент блуждающий, расфокусированный взгляд Королевы столкнулся с серыми глазами пленника, глядящими на нее в упор и этого контакта было достаточно, чтобы оба они, уже балансировавшие на кромке вершины, сорвались наконец в сладкое падение. От последней фрикции, когда лоно ее в очередной раз наехало на столб ее пленника, у Королевы перехватило дух, а влагалище ее ощутило, как из члена Алестоса хлынул поток вязкой белой спермы, наполняя ее изнутри.
Стоявшие поодаль наложницы видели, как тела шпиона и Королевы бились в судорогах сильнейшего оргазма, а там, где тела их были сопряжены, густое семя пленника, перемешанное с соками Королевы, размазывалось по его жезлу и стекало вниз на мраморную столешницу.
Обессилев, Королева повалилась на грудь узника и на несколько мгновений словно потеряла сознание, не соображая, где она находится и как оказалась здесь. Когда же через несколько минут ясность сознания начала возвращаться к ней, она осознала, что ее план допроса провалился, а вражеский шпион только что излил в нее свое семя на виду у ее рабынь.
Поднявшись на локти, Королева сделала движение тазом, разъединяясь и перебросив ногу через тело пленника, спустилась со столешницы. В этот момент глаза их встретились: глаза пленника, в которых еще читалось неверие и пост-оргазмическое безумие, и ее взгляд, смятенный и лишь отчасти понимающий то, что только что произошло.
Отдав отрывистый приказ наложницам позвать охрану и отправить пленника обратно в застенок, Королева на нетвердых ногах покинула терму.