Настя едва ли не год, а то и больше, как стала Вовкиной подругой. Под этим словом подразумевается, что во всю ивановскую они с Вовкой трахаются в любое время, было бы место и счастливый случай. Когда скоренько, лишь бы кончить. Когда с чувством, с толком, с расстановкой, если позволяют обстоятельства.
А обстоятельства, они ведь разные бывают. Иной раз выскочат на природу, на самое её лоно, и тогда Вовка оттягивается, имея Настю во всех позах на травке, на сиденье машины, на капоте, а то и стоя у дерева. И по большей части все эти места и позы придумывает Настенька. Заботливая и запасливая, всегда имеет в сумочке пару десятков штук презиков.
Правда ни разу не смогли использовать хотя бы третью часть. Слаб организм мужчины. Насте ещё и ещё давай, а у Вовки давалка не работает. И тогда приходится вспоминать, что у него очень хорошо язык подвешен. Так их учителя-гуманитарии всегда утверждали, а им стоит верить. Опыт, знания и всё такое. И порхает Вовкин хорошо подвешенный язык по Настиной раковинке, выискивая там жемчужинку, выковыривая её из капюшона.
К слову сказать, Настёна тоже не отказывается посмотреть Вовкин огурчик. Нравится ей его вкус, словно у настоящего малосольного огурца. Да, это на лоне природы, когда Вовка накачивает Настино лоно. А уж когда им получается остаться вдвоём дома, то держись, квартира! Испробовал все места, начиная с кухни и заканчивая туалетом. Вот на потолке не получилось ни разу.
Во-первых, высоко, а во-вторых, просто не за что держаться. Чай не мухи какие. Интересно, что Настя рассказывает тётке, когда та возвращается домой? Настя-то у своей тёти живёт. У них в посёлке нет не то, что ВУЗа, технаря какого-никакого. И потому девятый и десятый класс Настёна заканчивала в городе, там же и студенткой стала. Рассказывает о том, что вот на этом обеденном столе Вовка заполнял начинкой Настин пирожок? Или как на вот этом разделочном столе вылизывал вкуснятину из раковинки?
Ил как на тётиной кровати, поскольку она шире и мягче, загибал Настеньку в такие позы, каких и в учебнике индусов, называемом » Кому с утра » не найти? Но, по-видимому, что-то такое рассказывала, иначе как бы могло произойти то, что свершилось на дне рождения Настиной тёти Наташи.
Наталья отмечала водень рождения. Ту дату, которая считается отправной точкой для бабы-ягодки. Гости пили, ели, плясали, веселились, отрываясь по полной программе. Как там у классика? » А что не пить, когда дают? А что не петь, когда уют и не накладно?» Вовчик, по просьбе подруги, метался из кухни в комнату, доставляя и выставляя на стол всё новые закуски и напитки. На пару минут оставаясь на кухне один на один, успевал потискать.
Настину попу, потереться об неё лобком, отчего джинсы бугрились спереди, а молний ширинки грозила разойтись. И Настя, стерва ещё та, успевала сунуть руку под пояс брюк, дальше в трусы и… А вот «И» и не получалось. Только замрут, обнявшись, кто-то топает то на кухню, то в туалет, вход в который чуть дальше по коридорчику. В какой-то момент Вовка не стерпел
— Настя, я сейчас тебя просто изнасилую!
Та засмеялась
— Бедненький! Я сама теку. — Осмотрелась — вроде никого по близости нет. — Пошли в туалет.
И потащила парня за собой. Правда ума хватило тащить за руку, не за что-то иное. А в туалете, едва звякнула щеколда, отделяя их от посторонних, положила руки Вовке на плечи и слегка надавила
— Вов, так хочу.
Вовка присел на корточки, приподнял юбчонку, и без того мало что закрывающую. Удивился
— Ты без трусов?
Слепой, что ли? Конечно же без них. Вон как бритый лобочек сверкает. Настя прошипела
— Я же дома! Вов, быстро давай, вдруг кому приспичит.
И Вовка дал. Девочка опёрлась спиной о двери, чуть расставила ножки, выгнулась подавая лобок вперёд и застонала от наслаждения, когда Вовкин язык прикоснулся к половым губкам, раздвинул их и привычно стал скользить внутри, не оставляя вниманием ни клитор, ни малые губки. Да ещё и пару пальцев призвал на подмогу.
Настя одёрнула юбочку, оттолкнула Вовку.
— Всё! Вова, всё!
Вовка, уже приготовившийся спустить с себя штаны, замер
— Как всё? А я?
Настя тихонечко засмеялась
— Вов, подожди немного. Скоро всё будет. Вовочка, ты меня любишь?
Да кто её знает, ту любовь? Ни одна умная голова не смогла описать это чувство.
— Да!
— А сделаешь, о чём попрошу?
— Да что угодно!
Настя поцеловала парня, провела рукой по ширинке
— Вов, ты обещал.
— А что надо сделать?
Девушка немного помялась
— Вов, сегодня у тёти день рождения.
— В курсе. И что?
— Вов, она попросила, чтобы ты сделал ей подарок.
— Какой? — Вовка пожал плечами. ОНи же с Настей уже подарили что-то, что выбрала Настенька. — Мы же вроде как уже подарили.
Настя помолчала, собираясь с духом.
— Короче, Вов…Как бы это? Вов, трахни тётю.
Вовка медленно стёк по стеночке. Ноги не держали и он присел на унитаз.
— Настя!
— Что Настя? Женщина одинокая, ей же хочется. А тут ещё и праздник. Вов, ну прошу, ради нас. Вов, она сказала, что мы с тобой сможем хоть жить начать здесь…
Девушка говорила что-то ещё, а у Вовки в мозгах круговерть: Тётка же старая. И как её?
Видимо произнёс это вслух, потому что Настя даже обиделась
— Какая она старая? Ей до старости ещё ого-го сколько. Вов, сделаешь? Ты же обещал.
И, не дождавшись ответа, выскользнула за дверь. А тётка Наталья словно караулила под дверями, потому что едва захлопнулась дверь за Настей, как тут же распахнулась, впустив тётку.
Та вошла, деловито заперла двери на защёлку, посмотрела на смущённого парня и с места в галоп
— Вов, тётенька старенькая ( Ага, старенькая!), ты бы уступил место. Пьяненькая я, ноги не держат. Вот молодец!- Это она похвалила Вовку, вскочившего с унитаза, словно в аудитории, когда препод называет твою фамилию. — Да куда ты?
Попытавшийся выскользнуть за двери парень был пойман за кофту и водворён на место, то есть просто прижат к стене. Правда и особых попыток вырваться он не делал, ещё не отойдя от шока Настиной просьбы.
А тётка, твёрдо сидящая на горшке, приобняла Вовку за талию, притянула к себе и погладила по ширинке.
— Ну чего ты испугался? Я не кусаюсь. — Хрипло засмеялась. — Смотри, я уже без них, без трусов. Ну что ты замер? Давай я тебе помогу.
Для начала, откинув в сторону подол юбки, продемонстрировала парню, что трусов на ней и впрямь нет. Вовка, хоть и в некотором ступоре, отметил, что лобок у тётки аккуратно подстрижен. Ухаживает за своей киской, старушка. Тут в голове у него что-то щёлкнуло и он уже внимательно посмотрел на сидящую женщину: А не такая уж она и старая. И титьки вон даже без бюзика не висят словно уши спаниеля. И на животе нет складок. И ноги ничего. А промеж ног…
А что промеж ног он додумать не успел, потому что тётя Наташа сдёрнула с него штаны, задрала кофту и замурчала, обсасывая и облизывая член, всосала его насколько можно.
А Вовка, замерев, молил всех святых, чтобы не спустить раньше времени, потому как и без того был на взводе.
Не спустит. Попав в умелые руки тёти, понял, насколько они с Настей ещё начинающие ученики в этом деле, а тётя просто профессор. Умело манипулируя членом, нажимая на одной ей известные точки, ласкала парня и он удивлённо понял, что в ближайшее время освободить бубенчики от излишков спермы ему не грозит. Такое впечатление, что член просто закаменел.
Тётка, выпустив член изо рта, стянула с плеч бретельки маечки, оголила грудь. Взяв член в руку, начала водить им по грудям, по соскам, периодически смачивая головку своей слюной.
Наигравшись, оттолкнула Вовку, встала с унитаза
— Раздевайся.
Вовка смутился, спросил
— А кто зайдёт?
— Никто не зайдёт. Раздевайся.
Сама уже стояла полностью голая, перебирала босыми ногами.
— Какой-то ты нерешительный. — Потянула с Вовки кофту. — Штаны снимай.
А когда парень разделся, толкнула его на унитаз, заставляя сесть, повернулась к нему спиной, поймала рукой член и села, придерживая ствол, чтобы попал куда надо. Простонала, впуская в себя вовсе не маленький член, поёрзала и задвигалась, насаживаясь на горячий и твёрдый предмет Вовкиной гордости. А что, имеет право гордиться. Есть чем.
Тётка подскакивала, а Вовка успокоился. По большому счёту ситуация ничем не отличалась от той, что было у них в Настей. Ну, попа у тётки чуть потолще, сама чуток тяжелее, а раковина почти такого же размера, как у его красавицы. И титьки…А вот про титьки Вовка как-то выпустил из виду. Обняв тётю, смело ( Пришёл в себя парень. ) положил руки на груди, потискал в поисках сосков. Крупнее Настиных, но по твёрдости не очень-то и уступающие. Тётк развернулась, выдохнула, подставляя грудь
— Пососи!
Настя, когда ей захорошеет, пела что-то вроде: Уй-юй-юй! Или: Ай-яй-яй! Наталья лишь мычала изредка. Не коровой недоённой, а просто тянула букву ЭМ: Ммммм! И лишь когда к ней пришёл его величество оргазм, сменила слова песни: А! А! Аааааммммм!
Стенки её влагалища сжались несколько раз, потом расслабились. Ну просто поэма.
Член воспрял от этих объятий. Только вот до Вовкиного оргазма было ещё далеко, почти как до Берлина. Перестаралась тётя Наташа, сдерживая пыл молодого любовника.
Тётка посидела ещё немного на коленях у парня, вздохнула
— Пусти!
Вовка выпустил даму из своих объятий. Та встала, потянулась, встав на цыпочки и задрав руки вверх, отчего её титьки приподнялись и стали ещё соблазнительнее. Не стерпев, Вованчик подскочил с горшка, будто его в зад пчела укусила, обнял тётку и присосался к титьке.
— Вова! Вова! Ты как ребёнок! Вкусно?
С набитым ртом отвечать трудно, потому парень просто промычал
— Угуммм!
Тиская тёткину задницу, втягивая в рот сосок, теребил его, мотая головой, как щенок треплет игрушку.
— Всё, всё, Вовочка! Дай помогу тебе кончить.
Тётка опустилась на четвереньки, встала раком, хихикнула
— Смотри, снайпер, не туда не попади. Не сейчас.
«И стрелок не окривел, и ружьё не подвело». Встав на колени сзади тётки, Вовка потыкался головкой в поисках входа. Тётя помогла, своей рукой направив ружжо куда надо.
— В меня кончай.
Тётя Наташа, залезла в ванну и слегка присела, направляя струю душа между ног. Вовка в это время мыл своего дружка над раковиной.
— Ну как? Годна ещё на что-то старушка?
— Да какая же ты старушка! — После случившегося выкать было бы глупо. — Ещё очень даже… не старушка.
Едва не ляпнул, что под низ с пивом потянет. А тётя вылезла из ванны, вытерлась, начала одеваться.
— Вова, спросить хочу.
— А ты сможешь меня с Настей вместе?
Как это? — Вовка замер, не до конца натянув штаны. — Тройник, что ли?
— Не так выразилась. — Тётка засмеялась. — Не враз двух, а просто двух. Мне-то много не надо, я вообще быстро стреляю. Но хотя бы пару раз в неделю. Не противно будет со старушкой?
Вовка решил похамить. Обняв тётку, развернул к себе задом, надавил на спину, заставив согнуться, задрал подол юбки, помял ягодицы, запустил палец в пещерку.
— Эх, встал бы сейчас, я бы тебе показал, что противно, а что нет.
Тётка засмеялась, покрутила жопой, дразня парня
— Убедил. — Развернулась, одёрнула подол.- Ночевать останешься?
— Сегодня?
— Ну не завтра же. Оставайся. Мать не потеряет?
— Тогда старушка вам с племянницей мастер-класс преподаст.
Мастер-класс от тёти Наташи продлился почти до утра. Они пили вино, для поддержания сил, тётка кормила парня какими-то препаратами, от чего член стоял, как закаменевший и не думал падать, их тела переплетались на кровати, на кухне, везде.
Настя, и тётя уже не единожды применяли смазку для влагалищ, смазывали и головку члена. И заснули на полу, на расстеленных одеялах. Вовка посредине, женщины с боков, по-хозяйски обняв парня и положив на него ноги. А утром Вова проснулся от минета в исполнении двух фемин.
И Вовка понял, что подарок тёте понравился и теперь его жизнь не будет прежней. А уж как будут Настя с тётей делить любовника, то их проблемы. Ночью же как-то делили. А вот пределы допустимого надо проверить. Вова развернул тётю, положив её на живот, просунув руки, задрал задницу вверх, приставил головку к анусу
— Ты обещала потом, помнишь?
Тётка сжала ягодицы.
— Подожди — Повернулась с племяннице. — Настя, крем принеси.