Мысли роем вились в моей голове. Я сидел во дворе своего дома в пластиковом кресле, в тени орехового дерева. На моих коленях стоит ноутбук. Мои руки лежат на клавиатуре, а глаза уставились в пустой экран. Мои мысли были далеко отсюда и никак не хотели формироваться в какие-то осмысленные фразы. Воспоминания как ледяные торосы громоздились в моей голове…
С чего начать? Я уже на протяжении восемнадцати лет снимаю, можно сказать, квартиру в частном доме. У меня свой отдельный вход, свой двор и замечательные соседи-хозяева. Хотя, сказать честно, мы с ними никак и не пересекаемся. Иногда раз в месяц заскакивают ко мне принести очередные счета за воду и электричество.
Я не шумный, не курю. Никаких проблем не делаю. Плачу по счетам безо всяких задержек. Поэтому они весьма ценят мое присутствие в их доме. У них уже были до меня неприятные жильцы, и на фоне воспоминаний о них, я выглядел просто ангелом.
Рано утром я уезжаю на работу, под вечер возвращаюсь. Вечерний душ, ужин, и затем я могу сидеть у себя во дворе за столом, с ноутбуком, что-то читать или просто рисовать карандашом. Как правило, у меня на столе горит свеча и стоит бокал с бренди. Обожаю этот напиток. Я очень люблю это место. Для меня это просто райский уголок.
У меня есть свой двор и со своими соседями я не пересекаюсь никаким образом, кроме одного закутка, куда они выходят вешать белье после стирки. Оттуда они могут попасть и на мой двор и заглядывать в окна моей спальни или ванной комнаты. И вот как бы с той точки пересечения и началась вся эта история…
Это был обычный день, ничем не отличающийся от сотни предыдущих его предшественников. Я вернулся с работы. Остановился напротив дома. Заглушил машину и еще пару минут остался сидеть в ней, дослушивая песню. Не спеша зашел домой, бросил сумку в угол. Поставил кастрюлю с водой на газовую плиту и пошел в душ.
Раздевшись, и не включая воду, я стоял перед зеркалом рассматривая свежую ссадину на своем плече. Вдруг мне показалось, что за окном я услышал слабый шорох. На миг я задумался, кто же это мог быть там. Соседи вешали белье? Обычно они делали это так громко, что иногда даже раздражали меня этим шумом. Нет, здесь что-то другое.
Спокойно, не подавая никаких признаков любопытства, я вышел из ванной комнаты и направился в спальню. Там я, не включая света, дабы не быть обнаруженным, вытащил из сумки смартфон и, включив его камеру, кое-как закрепил его на окне так, чтобы ему отрывался весь обзор заднего двора. И затем я снова, как ни в чем ни бывало, пошел в ванную.
Опять повертелся перед зеркалом и затем включил воду и пошел в душ. Я мылся нарочно дольше обычного, хотя внутри все сгорало от любопытства. Закончив мыться, я старательно вытирался полотенцем, хотя обычно я так не делаю. Затем, обмотавшись вокруг пояса полотенцем, я потушил свет и пошел на кухню. Вода на плите уже кипела. Бросив в нее пельмени, я зашел в спальню. Аккуратно взял свой смартфон, выключил камеру и запустил отснятый ролик.
На ролике я вдруг увидел соседскую дочку Лину. Ой, какая она большая стала. Сколько уже лет прошло? Ей на вид уже лет девятнадцать. Она с восторженным удивлением смотрела на то, что происходило у меня в ванной комнате. По всей видимости, она вышла вечером вешать белье и ненароком стала свидетельницей моего полоскания в душе. Судя по ее глазам, она находилась в состоянии легкого шока. Лина наверное впервые в жизни видела обнаженного мужчину. Не шевелясь и почти не моргая, она застыла с тазиком в руках. Затем я выключил свет, и она заскочила обратно свой дом с заднего входа.
В кастрюле кипели пельмени, а в моей голове кипели мысли. Я обнаружил, что меня все это начинает возбуждать. Я всеми силами гнал от себя навязчивые мысли, но кадры из ролика вновь и вновь возвращались в мое сознание. Передо мной стояло два пути: либо отгородиться от всего этого, либо продолжать играть в эту игру. Я выбрал второй вариант.
На следующий день, вернувшись с работы, я вышел во двор и навел в нем порядок, отодвинув в сторону все, что могло бы помешать подойти почти вплотную к окну в ванной. Затем зайдя в дом, прежде всего я привел ванную в порядок. Хотя у меня и так ничего не валялось, но я все же поправил некоторые вещи.
И снова стою перед зеркалом, делаю вид, что рассматриваю свои шрамы на плече. И снова шорох в темноте за окном. Да, игра началась. Иду в душ, и при этом оставляю занавеску не закрытой, с огорчением понимая, что после весь пол будет залит водой. Намыливаю голову, затем грудь, затем ниже и ниже… Беру бритву и аккуратно сбриваю себе волосы на члене, на яичках.
От осознания того, что за мной в этот момент кто-то наблюдает, мой член начинает наливаться кровью и торчит как копье. Ну все, хватит на сегодня. А то еще кончу тут в душе. Вышел из душа, обтерся полотенцем, постоял немного перед зеркалом, поигрался с членом. Обмотался, выключил свет и вышел из ванной. На сегодня представление закончилось.
Моя кухня была недоступна для общего обозрения. Я поставил миску с супом в микроволновую печь, а сам взял в руки смартфон с предвкушением просмотра следующей серии. Сегодня на ролике Лина не выглядела такой шокированной как вчера. Она стояла среди вечернего сумрака и ее глаза неотрывно смотрели на меня. В тот момент, когда начал брить себя, она несколько напряглась и ее руки невольно скользнули под полу халата. Мой член начал снова наливаться от увиденного. Она возбуждалась, подглядывая за мной. Но вот свет в ванной погас и Лина, с некоторым огорчением, скользнула домой.
На следующий день, повторив предыдущий сценарий, помывшись, я стоял перед зеркалом в ванной и поглаживал свой член. Мне было дико приятно осознавать, что сейчас кто-то наблюдает за мной. Где-то в голове мелькали мысли о том, что Лина совсем еще молода, почти девочка. Но я себя успокаивал тем, что, во-первых, она уже не такая уж и девочка, а во-вторых, это она сама совершает нечто противозаконное, подглядывая в мои окна.
А я у себя дома, и могу делать, что мне заблагорассудится. И вдруг меня окатило волной наслаждения и мой член выпустил м раковину струю мутной жидкости. И в это же время я услышал легкий стон за окном. Не подавая никаких знаков внимания, я сполоснул свой член под краном, и, обмотавшись полотенцем, вышел из ванной.
Я пил бренди и смотрел третью серию моей эротической теленовеллы. Рука Лины энергично двигалась под полой ее халата. Вдруг ее тело содрогнулось в конвульсии и она, издав легкий стон бессильно опустилась на траву. Свет в моей ванной уже погас, а она все никак не находила в себе силы подняться на ноги. И лишь спустя некоторое время она нехотя поднялась на ноги и, слегка пошатываясь, пошла к дому.
Так проходили день за днем. Мы играли в интересную для нас обоих игру. И оба получали от нее удовольствие. Тем более что каждый чувствовал себя не преступающим какие-то нормы закона.
На следующий день был выходной. Это был день, когда можно было сидеть во дворе и наслаждаться ничегонеделанием. Я сидел в пластиковом кресле, вытянув ноги на стол, и держал в руке книгу. Часто я просто заставлял себя читать, чтобы мой мозг просто не умер в серой рутине повседневности. На столе стоял стакан с бренди. И не то, чтобы я много пил его, но мне просто нравилось иногда посмаковать его во рту, чтобы во рту оставался мягкий аромат этого напитка.
«Доброе утро», — раздался чей-то голос сзади меня. Обернувшись, я увидел Лину. Она стояла в своем легком, уже знакомом мне домашнем халате, и держала в руках тазик со стираным бельем.
«Утро?» — усмехнулся я. «Хорошее утро в двенадцать часов дня. В это время уже и обедать можно садиться».
«Ну да», — немного смутилась она, — «У меня в выходные всегда сдвиг во времени такой происходит».
Я опустил ноги со стола. «Как у тебя дела? У меня такое ощущение, что я тебя лет десять не видел. Когда я тут начал жить, ты шкoльница была. А тут вдруг такая леди стала».
Она засмущалась: «Да, время быстро летит. Школу уже два года назад закончила. Сейчас продолжаю учиться в университете, а в свободное время стараюсь подрабатывать то тут, то там».
— «Ну, с такой занятостью у тебя времени и на личную жизнь не останется».
«Ой, да какая там личная жизнь. Нормальные парни только в кино и остались. Их скоро в музее как динозавров показывать будут».
— «Что неужто все так плохо?»
— «Ну, тут были несколько парней. Вроде бы и на свидание пригласят, а заплатить за тебя никто не может. Ну и все в этом роде».
— «Печально»
— «Ой, да ладно. Сколько ты тут живешь, я смотрю, к тебе тоже девушки в гости не заглядывают»
— «Ты за мной наблюдаешь?», усмехнулся я, глядя не нее.
— «Нет, нет конечно, — Лина ужасно смутилась, — ну все, я пошла. Хорошего дня». Она подхватила пустой тазик для белья и пошла к дому.
— Хорошего дня, — сказал я, провожая ее взглядом.
Мы раньше как-то не общались, а тут как будто бы какая-то стена между нами рухнула. Лина ушла, а в воздухе остался аромат ее присутствия. Все таки есть в женщинах что-то магически загадочное.
Суббота подходила к концу. Наслаждаясь одиночеством и тишиной, я лежал на своей кровати и с наслаждением осознавал, что завтра будет еще один день ничегонеделания. Как я люблю эти моменты, когда нет никаких планов и нет никаких громоздких мыслей в голове. На улице щелкнул выключатель и на заднем дворе загорелся свет. Снова появилась Лина с пустым тазиком, чтобы собрать высохшее за день белье. Та, часть дома, в которой жил я находилась немного ниже обычного и окна моей спальни были чуть выше уровня земли.
Лина бросила тазик на землю, сняла с веревки просохшую рубашку, сложила ее и, нагнувшись, положила в тазик. Она стояла задом к моим окнам. И в тот момент, когда она нагнулась, моему взору предстала вся ее женская красота. Она была без нижнего белья и ее халат не смог прикрыть этого великолепия. Она снимала вещь за вещью, аккуратно складывала ее и, подставив моему окну все свои прелести, укладывала это в тазик. Меня бил озноб от увиденного. Что это? Ответный ход? Она разгадала мою игру? Как бы там ни было, это было потрясающе.
В комнате было достаточно темно, лишь светился монитор компьютера. Я стоял как вкопанный, не в силах проглотить слюну. Лина, закончив свою работу, прошла мимо моих окон, и зашла в свой дом. Свет во дворе погас. И как теперь с этим жить? От возбуждения я был готов лезть на стену. Это был сильный удар. Я прошелся по комнате, вышел на кухню, плеснул в бокал еще бренди. Мои фантазии разносили мой мозг на мелкие кусочки.
В этот момент мне хотелось быть волком и выть на луну. Я вышел во двор. Темно. На ясном небе яркие звезды. У каких-то соседей играла музыка и до меня ненавязчиво доносились отголоски их веселья. Город жил своей жизнью. Я сел в пластиковое кресло во дворе, вытянул ноги и, откинувшись, смотрел в звездное небо. Я сделал глоток бренди и его аромат стал растекаться по всей моей внутренности.
Вдруг сверху в доме распахнулись окна. Я зажмурился от внезапного света. Это была душевая наших соседей. Но из-за того что она находилась одним этажом выше, я туда никак не мог заглянуть. В оконном проеме появилась Лина. Только после душа. Голова мокрая. Сквозь майку, надетую на голое тело выпирали соски.
— Не спится? – спросила она.
Я, оторопев от увиденного, и боясь сболтнуть что-то лишнее, просто беспомощно развел руками. Она усмехнулась в ответ.
— И не скучно тебе сидеть в этой темноте?
— Присоединяйся, — я сделал ненавязчивый пригласительный жест.
— Ладно, мне нужно еще пару дел закончить, а там видно будет, — сказала она и пропала в глубине дома.
Это обнадеживало. Я зашел в дом. Захватил с собой еще один бокал. Что еще? Поставил на стол во дворе вазу с виноградом и тарелку с нарезанными сырами. Время тянулось как резиновое. Я уже стал отчаиваться, как на заднем дворе, да, да, там где эти самые веревки для белья, открылась дверь и во двор вышла Лина. С теми же влажными после душа волосами и с той же майкой, через которую выпирали соски.
На столе горела свеча. «Ой, как у тебя здесь все романтично. Теперь я понимаю, почему ты часами можешь сидеть на этом месте».
— Хочешь бренди?
— Никогда еще не пробовала это. Но судя по твоим пристрастиям, ты только его и пьешь.
— Откуда ты знаешь?
— Мы выбрасываем мусор в один и тот же бачок. И я никогда там не видела других бутылок, кроме как от бренди.
— Кэгэбэшница, — засмеялся я.
Я плеснул ей бренди в бокал. Поднял бокал и задумался какой тост сказать. На языке просто вертелось: «За нас», но мозг понимал, что этого делать не нужно.
— Ты единственная женщина за этим столом. Женщины всегда были чем-то загадочно магическим для меня. Поэтому позволь мне поднять этот бокал за тебя.
Она зарделась. Тост ей понравился, — «спасибо».
«Мммм, действительно вкусно», — сказала она, сделав первый глоток. Ее присутствие рядом пьянило меня больше, чем алкоголь. В ее глазах отблескивал огонек свечи на столе. Мне иногда казалось, что ловил на себе ее слишком продолжительные взгляды, но как-то не решался перейти на следующий уровень нашей игры. Я налил еще бренди в наши бокалы.
— Если так дело пойдет дальше, то тебе придется на руках уносить меня из-за стола в кровать, усмехнулась Лина.
— В твою или в мою? – отпарировал я, чувствуя как холодок пробежал по коже.
— О, ты перешел в наступление? Раньше ты на меня и внимания не обращал, а тут…
Лина сидела напротив меня за столом и пристально смотрела на меня. И тут я почувствовал, что ее нога касается моей ноги, поднимаясь все выше и выше. И вот ее нога лежит на моем напряженном до предела члене.
— Еще одно движение ноги и я просто кончу.
— Разве ты этого не хочешь?
— Я тебя хочу.
— Со мной не все так просто. Я еще нераспечатанный сосуд и пока не тороплюсь прощаться со своей девственностью. Поэтому те парни, с которыми я встречалась, узнавая об этом, быстро ретировались.
— Но есть же и другие способы. Совсем не обязательно лишать тебя девственности.
— Есть, но никто не хотел с этим заморачиваться.
Я опустил руки под стол и стал гладить ее вытянутые ноги. Она закрыла глаза от удовольствия. Я встал из-за стола, подошел к ее креслу и развернул его. Потом опустился перед ней на колени и снова стал гладить ее ноги. Я начал нежно массировать ее стопы и при этом целовал ее пальцы на ногах. Мои руки поднимались все выше и выше, пока, наконец, я не достиг ее коротких пижамных шортиков. Запустив под них руку я нежно гладил ее промежность, слегка раскрывая ее губки и прикасаясь к клитору. Ей нравилась эта игра. Она закрыла глаза и тяжело дышала. Вдруг ее промежность заполнилась влагой. Лина тихо застонала и обмякла в кресле.
Некоторое время она продолжала сидеть с закрытыми глазами, как бы смакуя свои ощущения. «Спасибо», — она посмотрела на меня, — это было потрясно».
Я сидел рядом с ней на траве, откинувшись назад, и с неким удовольствием смотрел на удовлетворенную девушку. Не вставая с места, она дотянулась ногами до моего члена, обхватила и начала массировать его через ткань. Я приспустил свои штаны и придвинулся ближе к ее креслу. Мой член был готов не просто кончить, а взорваться от напряжения и разлететься по сторонам как осколки от гранаты. По крайней мере, я себя так чувствовал. Стопы ее ног скользили по нему взад и вперед, то придавливая, то расслабляя свою хватку.
— Не останавливайся, — попросил я, и откинулся на траву. И в тот же момент мутная жидкость могучим напором вырвалась из моего члена наружу, запачкав меня до головы. Это было настолько восхитительно, что если я бы сейчас стоял, мои ноги просто бы не смоли удержать меня.
Стопы ее ног продолжали скользить по мне, размазывая жидкость по моему телу. Я лежал на траве, запрокинув голову, и смотрел на яркие звезды, на тысячи ярких огоньков.
Лина встала со своего кресла: «Спасибо за чудесный вечер. Спокойной ночи», и вновь скользнула в свой дом через заднюю дверь. «Спокойной ночи, Лина».