Соответствуя дресс-коду мероприятия, мы с Алиной разодеты офисными клерками крупной компании. За исключением ее портупеи поверх белой рубашки, подчёркивающей узкими полосками чёрной кожи округлость груди и красивые слегка широковатые плечи. Ни разу не видел портупей на сотрудницах в офисе.
Спускаемся по лестнице, миновав дверь, в которую, не будучи твёрдо уверенным, куда идёшь — точно не сунешься. Внизу — снова дверь, уже со звоночком. Нам, спустя полминуты, конечно же открывают.
В холле лёгкий полумрак, рессепшен впереди будто бы пуст, на лакированном паркете посередине развалилась медвежья шкура, даже с клыками и лапами. Подпирая шкуру полуботинками, нам слегка улыбаются два джентльмена. Верхняя часть лица у них закрыта венецианскими масками, глаз я не вижу — но уверен, что улыбка искренна.
Подходим, я пожимаю им руку, тоже улыбаюсь, захватывая указательным пальцем ремень портупеи Алины, опускаю вниз руку. Зрачки у неё уже широкие, как блюдца, скулы сведены в лёгком спазме — верные признаки, что ей уже слишком хорошо и эндорфины глушат любую плохую мысль.
Она оказывается на коленях, тут же подаётся вперёд всем телом, протягивает руки, и расстегивает ремень и ширинку брюк ближайшего к ней парня. Отсутствие нижнего белья к него стоило предположить — член выпадает ей прямо на лицо. Секунду она в замешательстве, но уже в следующий миг обхватывает его губами.
Член ещё мягкий, Алине не составляет труда взять его в рот целиком. Она упирается носом в тёмные курчавые волосы на лобке, замирает, чуть сжав ярко красные губы затем кладёт ему руку и бедра и медленно отталкивается от стоящего перед ней мужчины.
Его член с характерным звуком расстаётся с её ртом и от этого звука все три члена в комнате оказываются напряжены до предела меньше чем за минуту.
Алина наслаждается эффектом, когда к ней подходит второй встречавший нас парень и слегка поворачивает ладонью её голову к себе. Ремень и брюки он предварительно расстегнул сам и Алина сразу может оценить свою вторую цель. С колен она приседает ещё ниже — касаясь округлой спортивной задницей своих каблуков, выворачивает голову и проводит языком по мошонке. Затем ещё раз — медленнее. Затем — глядя парню в глаза снизу вверх — ещё медленнее. Задерживается у основания члена и, наконец, берет его яйца себе в рот.
Мы слышим как в нем — полном слюны, её язык быстро описывает вокруг яичек окружности. Мы слишком возбуждены для такой безынициативной с нашей стороны игры. Когда я, улыбаясь, прохожу дальше в клуб — парни скооперировались и трахают Алину в рот. Один держит её затылок руками, встав сзади, второй — размашисто входит в неё спереди, размазывая помаду и слюни у неё по лицу.
Я слишком люблю наш маленький закрытый клуб. Здесь все проверенные, все — свои, мы как очень большая и очень раскрепощенная семья и фантастика только в том, что такое количество людей подписалось под правила и нам больше никто не нужен. Почти.
Комнаты. Несколько комнат. Не со слишком сложной задумкой, без посторонних и особенно уж новых лиц. Почти постоянный состав, разбавленный нашими секс-правилами так, что не знаешь, с чем (кем) встретится на этот раз.
Сегодня, судя по интерьеру, будет пожестче. В мужской каминной развешаны плетки и наручники. Я пожимаю руки постояльцам и располагаюсь в кресле, чуть выпить и переключиться с сумасшедшего дня.
Теперь и моя прогулка по комнатам начинается.
Я встаю, прохожу к стене, оглядываясь на себя в зеркало в полный рост. Синие классические брюки достаточно хорошо облегчают задницу, я среднего роста и тёмными волнистыми волосами на голове. Улыбаюсь себе, улыбка выходит хищной. Хватаю плетку, затыкаю её за пояс и, не особо раздумывая и ни с кем не прощаясь, заглядываю в первую попавшуюся по коридору комнату…
Комната Х приковывает сегодня внимание фигурой в центре. Ноги девушки зафиксированы на полу, она стоит наклонившись параллельно полу — руки и шея её схвачены доской, наподобие средневековых способов попозорить преступников. Ну, собственно, это она и стилизована, не иначе. Просто у нас слишком сексуальная преступница. Не вспомню, как называется эта средневековая штука, в нашем клубе её жертва, конечно, голая, а по правилам комнаты — ещё и в восхитительной позолоченной маске с перьями на пол лица.
В темноте сразу не узнаю её. Хотя нет, кажется, это смуглое тело мне знакомо, я улыбаюсь, поводя ладонью по бёдрами. Девушка вздрагивает — я вошёл в комнату неслышно. Пользуясь неожиданностью, я неторопливо достаю плетку. Кожаными плетьми прохожу на её спине. Легко. Снова вздрагивает. Она меня тоже, наверное, узнала.
Для верности кладу руку ей на лопатку и пальцами настукиваю один знакомый нам охотничий марш. Точно узнала — выгибает спину. Я подхожу сзади. Член сквозь брюки касается её загорелой задницы. Рукояткой прокатываю вдоль её позвонков. Продолжает выгибать спину сильнее. Я возбужден страшно, но держусь и даже не расстегиваю ширинку.
Главное в БДСМ с завязанными глазами — неожиданность. Резко наотмашь бью её плетью по спине. Так, что кончики плетки достают до груди. Вспыхивают на коже красные полосы, вскрик. Я точно помню, что эта сука любит пожестче. Несколько раз повторяю плеткой удары по спине, она громко стонет. Всё, я больше не могу терпеть и вхожу в неё. Насколько внутри нее мокро — понятно, как она уже ждала меня.
На лопатке «преступницы» татуировка со скорпионом и розой. Никак не могу спросить, о чем это, а сегодня уж точно не к месту. так же резко вхожу в неё. Стон. Шлепок. Стон. Наотмашь, но слегка, бью её по бедру, она чуть вскрикивает, распаляя меня. От места удара расходятся круги. Кожа сначала белеет, потом остается красный след в форме моих пальцев.
Я вытягиваюсь от своей жертвы по всей длине члена, резко вхожу в неё снова, держа за бедра — насаживаю её на себя. Провожу пальцами вдоль — по лобку и к губам, слегка разводя в стороны и обнажая малые губы. Она стонет и громко дышит.
Говорить в комнате Х нельзя. Закончить в неё — тоже. Резко выхожу и из девушки и из комнаты, прикрываю дверь и двигаюсь дальше.
3 в 1. Название само за себя. Даже за плотной портьерой, отделяющей вход от коридора слышится что-то интересное. Отодвигаю её в сторону, нажимаю на ручку и захожу.